Лукиан - Лукиан Самосатский. Сочинения

[265] Сирийцы мы, а родом из Дамаска, нас
И нищета и голод извели вконец;
По морю и по суше наш удел блуждать.
Но с нами здесь лекарство, дар отцовский, мазь.
Больных страданья ею облегчаем мы.

[270] Скажи, а как готовят эту мазь твою

Я посвящен и клятву дал молчать; к тому ж
Отца последней воли не нарушу я:
Лекарства мощь и силу утаить от всех;
Оно свирепость может укротить твою.

[275] Проклятье вам! Погибель вас лихая ждет!
Найдется ль где на свете мазь такая, чтоб
Моей высокой власти положить конец?
А ну-ка! Испытаем и тогда решим,
Кто из двоих сильнее — вашей мази дар
[280] Природный или схватки, что полны огня?
Слетайтесь, злые муки, отовсюду! Вы
Моих мистерий слуги, вы всегда со мной.
Поближе подойдите. Ты подошвы ног
До самых пальцев тотчас воспали огнем,
[285] А ты вступи в лодыжки. Ты обильно лей
В их бедра ядовитый и кровавый гной.
А вы крутите пальцы на руках у них.

Мы все уже свершили, как велела ты.
Они лежат, бедняги, и вопят вовсю:
[290] Скрутил у них суставы смелый натиск наш.
Подагра
Ну, гости, мы узнаем до конца сейчас,
Годится ль ваше средство, если смазать им.
Когда оно и вправду посильней меня -
Уйду в земные недра и, покинув свет,
[295] В глубокой Тартар скроюсь я, на дно его.

Вот я намазал мазью, но пылает жар.

Ой, ой! Я сил лишился, я погиб вконец!
Жестокой болью каждый поражен сустав.
И стрелы молний Зевса не грозней ее,
[300] И волн ужасных моря не сильней напор,
И в ураганном вихре силы нет такой.
Не Кербер ли клыками тело рвет мое?
Не яд ли то Ехидны разъедает плоть,
Иль плащ, что ядом крови напитал кентавр?
[305] Царица, сжалься, средство, как и все, мое
Остановить не в силах твой победный бег;
Во всем ты побеждаешь смертный род людской.

Утихомирьтесь, муки, и оставьте тех,
Кто пожалел, что начал враждовать со мной,
[310] И пусть узнает каждый: из богов лишь я
Не поддаюсь лекарствам — я сильнее их.

Тщетно дерзнул Сальмоней состязаться с молнией Зевса,
Вот и погиб, пораженный стрелою дымящейся бога.
Марсий-сатир не на радость поспорил с Фебом, и ныне
[315] Содрана кожа с него и звучит, на сосне колыхаясь.
Вечную скорбь из-за спора в удел получила Ниоба,
Мать плодовитая: горько рыдает она на Сипиле.
Спорить с Тритонией дерзко решилась Арахна, но, прежний
Облик утратив за это, теперь паутину свивает.
[320] С гневом богов не сравнится людская отвага и дерзость,
С Зевсовым гневом и с гневом Пифийца, Лето и Паллады.
О всенародная наша Подагра, отныне даруй нам
Лишь нетяжелую боль и несильную — острой не надо;
Легкую боль, без вреда и без мук, чтоб ходить не мешала.
[325] Бедствий на свете не перечтешь, -
Значит, привычка к несчастьям есть:
Пусть же утешит она бедняг.
Теперь, сотоварищи, кинув грусть,
Забудьте про боль!
[330] И если желанное не сбылось,
Нежданному сбыться богиня даст.
Пусть же любой из бедняг снесет
Шутки и смех людей над собой:
Такое ж и это творенье.

Подагра я; ужасной, ненавистной все
Меня зовут, жестокой для людей бедой.
Из жил скрутивши путы, ими ноги я
Сковать могу, в суставы я вхожу легко.
[5] Смешны мне те, кто болью сражены моей,
Но, тщетно отговорки измышляя, свой
Недуг открыть боятся и сказать о нем.
Стремится ложью каждый обольщать себя:
Споткнулся он-де как-то, не туда шагнул;
[10] Друзьям твердят об этом, чтобы правду скрыть,
Надеясь, что молчаньем утаит ее.
Но медленное время проясняет все.
И тут, смирив гордыню и признав меня,
Он шествует, несомый на руках друзей.
[15] Страданье — мой помощник в злых делах моих;
Когда я с ним в разлуке, я одна — ничто.
Но мысль одна терзает и сверлит мой ум:
Страданье — зол причину — не бранит никто,
Ему проклятий злобных ни один не шлет,
[20] Но все попреки люди посылают мне,
Моих надеясь грозных избежать оков.
Но что я вздор болтаю, не сказав, зачем
Я здесь стою, а злоба не кипит во мне?
Ведь благородный этот Быстроног-силач
[25] Мне строит козни, молвя, будто я — ничто.
Я женщина и, гневом воспылав, его
Неизлечимой болью уязвила вмиг,
И, как всегда, забралась я в сустав ноги.
И вот неимоверный в этом месте жар,
[30] И снизу ног подошвы боль моя сверлит.
А он, как будто ногу повредил в борьбе
Иль беге, дядьку вводит своего в обман
И, охромев, особый оставляет след.
Да вот он сам, несчастный, к нам идет сюда.

[35] Откуда боль такая в ногу мне вошла
Без раны: ни стоять мне, ни шагнуть нельзя?
И тянет, тянет жилы, словно лучник-муж
Стрелу пустить задумал. Исстрадался я.
А верх моих страданий впереди еще.

[40] Будь бодр и стоек, мальчик; охромев теперь,
Того гляди, случайно с ног собьешь меня.
Быстроног
Смотри, тебе послушен, я легко держусь,
Больную ставлю ногу, пересилив боль.
Ведь стыдно, если должен помогать юнцу
[45] Старик бессильный, кто на всех брюзжать привык.

Себя, глупец несчастный, не меня брани
И не кичись, что молод: ты ведь должен знать,
Что в переменах рока старики всегдаПодобны юным.
Слушай, что скажу тебе:
[50] Я — старец, но стою, ты хоть и юн — упал.

Да если ты и наземь упадешь, тебе,
Старик, не будет больно: бодрый дух у вас,
А как дойдет до дела — вы не столь бодры.

Ты что мудришь, скрывая, почему и как
[55] В изгиб твоей подошвы эта боль вошла?

Чтоб легче стали ноги, я бежал, и вот,
Рванувшись, напоролся на свою болезнь.

Беги назад — как некто, кто бородку рвал,
В то время как подмышки заросли совсем.

[60] Так вот, отставши в беге, дать подножку я
Хотел, но сам ответный получил удар.

Какой же ты воитель? Сам подножку дал,
И самого ж побили. Что-то крутишь ты.
Да мы и сами прежде говорили так
[65] И истину скрывали от своих друзей.
И все мы здесь… Страданье, охватив тебя,
Выкручивает ловко каждый твой сустав.

Скажите, други, где тут славный Быстроног,
С расслабленной походкой и с больной ногой?
[70] Я — врач, а друг больного мне сказал, что тот,
Непостоянной болью поражен, лежит.
Да вот он сам так близко предо мною здесь
И опрокинут навзничь на одре своем.
Клянусь богами, здравствуй! Быстроног, скажи
[75] Мне о своем страданье, я прошу тебя
Ведь если я узнаю про твою болезнь,
Быть может, исцеленье принесу тебе.

Сотер, меня ты видишь, о Сотерих мой!
Глашатаем спасенья все тебя зовут.
[80] Страданье гложет ногу: не могу терпеть!
Мой робок шаг, я странный оставляю след.

Но почему? В чем дело? Покажи-ка мне!
Ведь врач, узнавший правду, исцелит верней;
Не зная правды, может ошибиться он.