История молодой девушки - Бернардин Рибейру

© Издательский Дом «Русская Философия», 2022

© Ольга Александровна Овчаренко, перевод, предисловие и комментарии, 2022

* * *

Одной из величайших загадок, волшебным очарованием португальской литературы, неповторимым свидетельством ее приобщения к литературе мировой является психологический роман Бернардина Рибейру «История молодой девушки».

Видный исследователь творчества Б. Рибейру Антониу Салгаду Жуниор озаглавил свою знаменитую работу об «Истории молодой девушки» «"Молодая девушка" и сентиментальный роман эпохи Возрождения» (Авейру, 1940).[1]

В этом исследовании в целом правильно отмечена связь романа Рибейру с творческими исканиями итальянской и испанской литературы, но думается, что историческое наполнение термина «сентиментальный роман эпохи Возрождения» опирается прежде всего на произведения таких писателей, как Хуан Родригес дель Падрон, Хуан де Флорес, Диего де Сан Педро. Как показали многочисленные исследования, начиная с известной работы Марселино Менендеса Пелайо «Истоки романа», «История молодой девушки» тесно связана с творчеством вышеуказанных писателей, но нельзя не заметить, что Бернардин во многом превосходит не только своих испанских предшественников, но и таких писателей, как Боккаччо. Его задачей является не столько повествование о перипетиях любовной истории (одна из двух любовных интриг, на которых «завязаны» основные узлы повествования, вообще остается то ли намеренно, то ли нет, но незаконченной), сколько исследование тончайших оттенков человеческих чувств, душевной жизни человека в ее связи с общим состоянием мироздания. В этом отношении Бернардин оказался непревзойденным мастером португальской литературы и повлиял в первую очередь на Камоэнса, в драме которого «Филодему» есть прямые ссылки на Б. Рибейру Поэтому для определения жанровой принадлежности «Истории молодой девушки» мы предпочитаем термин «психологический роман», хотя ниже и пойдет речь о ее связи с рыцарской и пасторальной литературой, а также с уже указанными произведениями испанских писателей.

Документальных свидетельств о жизни Бернардина не сохранилось, хотя со временем он стал национальным мифом, и каждое последующее поколение исследователей его творчества старалось восполнить отсутствие недостающей информации при помощи собственного воображения; замечательный роман его был издан посмертно, и история этого издания также заслуживает отдельного разговора. Из намека, содержащегося в одной из его эклог, можно сделать вывод, что он родился в городке Турране провинции Алентежу, вероятно, в 80-е или 90-е гг. XV столетия, ибо 12 его стихотворений входят во «Всеобщий песенник» Гарсии де Резенде, относящийся к 1516 г. (кроме того, одна из его эклог распространялась в списках и была помечена 1536 г.). Впрочем, нельзя с полной уверенностью утверждать, что Бернардин Рибейру «Всеобщего песенника» и автор «Истории молодой девушки» – это одно и то же лицо, ибо есть определенная разница в масштабах дарования между поэтом и прозаиком. С другой стороны, нельзя не видеть сходства между художественным миром романа и лирики Бернардина. Так, в его первой эклоге влюбленный пастух Персиу сходит с ума из-за того, что его оставляет любимая, и даже его стадо начинает худеть («logo entao começou/ ho seu gado emagrecer»).

Действующими лицами второй эклоги Бернардина являются пастухи Жану (по-видимому, герой автобиографический) и Франку де Сандувир, чье имя, возможно, представляет собой анаграмму имени и фамилии выдающегося поэта Франсишку Са де Миранды, творчество которого также дает основания предполагать его дружбу с Бернардином. Поскольку Са де Миранда ввел в португальскую поэзию стихотворные формы итальянской ренессансной лирики, возникла гипотеза о совместной поездке двух поэтов в Италию в 1521–1526 гг., но сама лирика Бернардина в своих метрических схемах придерживается сугубо пиренейской традиции, хотя по содержанию является вполне ренессансной и даже частично маньеристской.

В уже упоминавшейся эклоге II, иначе называемой «Жану и Франку», пастух, прислонившийся к ясеню (дереву, которое в «Истории молодой девушки» символизирует связь любви со смертью), жалуется другу на свою горькую жизнь. Тот отвечает:

(О несчастья! Я уже думал, /когда прибыл сюда вчера, / что вы и мои неудачи /уже закончились! но я ошибался!)

Мотивы изгнания (desterro), трагической любви, космического масштаба постигших мир катастроф являются общими как для лирики, так и для романа Бернардина. Так, в его III эклоге пастух Сильвештре, прообразом которого также, возможно, был Са де Миранда, говорит:

(Я увижу разрушенный дом /без стен и потолка /и увижу, как мои несчастья удвоятся, /о моя бедная жизнь, полная забот… По причине своих несчастий /я отправился в дальние края, /и моя печальная судьба /бросает меня от одних ошибок к другим, /совершенно меня в них запутав).

Его же друг Амадор (буквально влюбленный; по-видимому, герой также автобиографический) заканчивает эти сетования следующим выводом: «О quem fora tam ditoso /que perdera о pensamento!» (О как бы стать столь счастливым, /чтобы лишиться рассудка!») и самоубийстве Бернардина в связи с замужеством его возлюбленной и отъездом ее в Савойю к мужу.

В смысле глубины психологического анализа Бернардин-лирик не достигает высоты Бернардина-прозаика, но интересно, что именно он ввел жанр эклоги в португальскую литературу. «До Бернардина Рибейру поэт не воплощался в аллегорическом образе пастуха»[2], – писал видный исследователь его творчества Теофилу Брага, видевший предшественников Бернардина в так называемых сицилийских поэтах, подражавших Феокриту, а также испанском поэте и драматурге Хуане дель Энсина и провансальской поэзии.

Поскольку Бернардин-прозаик, по-видимому, вырос и Бернардина-поэта, а также, возможно, учел опыт других поэтов-буколистов, своих последователей, то упомянем, что его пример оказал влияние на Са де Миранду. Кроме того португальская литература знает еще эклогу «Кришфал» – «самое загадочное и лучшее во всей национальной, возможно, и во всех новых литературах буколическое стихотворение»[3], и это стихотворение также таит в себе немало загадок.

Оно было впервые опубликовано в 1554 г. в Ферраре в одной книжке со знаменитым первым изданием романа Бернардина Рибейру «История молодой девушки». Однако при этом стихотворение было озаглавлено «Эклога Криштована Фалкана под названием Кришфал». Но, поскольку другие (впрочем, немногочисленные) известные стихотворения К. Фалкана в художественном отношении оказались намного ниже