Неизвестен Автор - Окассен и Николетта

– А тебе о чем, братец?

– Господин мой, я вам расскажу. Я был нанят богатым крестьянином обрабатывать его землю плугом. У него было четыре быка. Три дня назад со мной случилось большое несчастье: я потерял лучшего из этих быков, Роже,[11] лучшего изо всей упряжки, и теперь бегаю в поисках. Я ничего не ел и не пил вот уже три дня, потому что не смею вернуться в город. Ведь меня посадят в тюрьму: мне нечем заплатить за быка. Все, что у меня есть на свете, вы видите на мне. А еще у меня есть больная мать, у той не было ничего, кроме скверного тюфяка, но и его вытащили у нее из-под спины, и теперь лежит она прямо на соломе, и о ней я горюю еще больше, чем о себе. Добро появляется и исчезает, и то, что я потерял теперь, я заработаю в другой раз и верну деньги за быка, когда смогу, и потому я не плачу. А вы льете слезы из-за дрянной собачки. Да проклятие тому, кто похвалит вас за это!

– Верно! Ты, братец, хорошо утешил меня. Будь благословен. А сколько стоит твой бык?

– Господин мой, за него требуют двадцать су, но у меня ничего нет за душой.

– Ну вот тебе от меня двадцать су, – сказал Окассен. – Ты и заплатишь за твоего быка.

– Господин мой, – сказал тот, – большое вам спасибо! И да поможет вам бог найти то, что вы ищете.

И человек ушел. Окассен поскакал дальше. Ночь была светлая и тихая, и он все ехал и приехал к тому месту, где расходились семь дорог, и увидел шалаш, который, как вы знаете, сложила Николетта. Он был украшен цветами и снаружи, и внутри, и спереди, и сзади и был так прекрасен, что лучше быть не может. Когда Окассен увидел шалаш[12], он мигом остановился, а лунный луч осветил все внутри.

– Ах, боже! – воскликнул Окассен. – Это сделала Николетта, моя нежная подруга, своими прекрасными руками. Ради ее доброты и любви к ней сойду с коня и отдохну здесь ночью.

Он вытащил ногу из стремени, чтобы слезть с коня, но конь был большой и высокий. Окассен задумался о Николетте, своей нежной подруге, и упал на камень, да так неудачно, что вывихнул плечо. Он почувствовал себя тяжко раненным, но напряг все свои силы и привязал лошадь другой рукой к кусту шиповника, лег на спину, и так он вполз в шалаш. Взглянул в отверстие крыши, увидел звезды на небе, заметил одну, самую яркую, и начал говорить:

Теперь поют

Теперь говорят и сказывают-рассказывают

Когда Николетта услыхала голос Окассена, она пришла к нему, потому что была совсем недалеко. Она вошла в шалаш, обвила его шею руками, стала его целовать и обнимать.

– Милый, нежный друг, какое счастье, что я нашла вас!

– Какое счастье, что я вас нашел, прекрасная, нежная подруга!

Они целовались и обнимались, и велика была их радость.

– Ах, нежная подруга, – сказал Окассен. – Я только что тяжело ранил себе плечо, но теперь не чувствую ни боли, ни страданий, раз вы со мной.

Она ощупала ему руку и нашла, что плечо вывихнуто. Так долго гладила она плечо своими белыми руками, так долго растирала, что с помощью бога, который любит любящих, она вправила плечо. А потом она собрала цветы, и свежую траву, и зеленые листья и, оторвав полоску от своей рубашки, привязала их к плечу, и Окассен совсем выздоровел.

– Окассен, – сказала она, – посоветуемся, что нам делать. Если ваш отец прикажет завтра обыскать этот лес и меня найдут, не знаю, что будет с вами, но меня-то сгубят.

– Да, милая, нежная подруга, это было бы для меня большим горем. Но если мне удастся то, что я задумал, вас не схватят.

Он сел на коня, посадил подругу впереди себя, целуя и обнимая ее, и они понеслись в открытое поле.

Теперь поют

Теперь говорят и сказывают-рассказывают

Окассен и его подруга сошли с коня, как вы уже слышали и поняли. Он вел лошадь под уздцы, а подругу вел за руку, и они шли вдоль берега. И Окассен увидел, что плывет корабль, и заметил, что купцы, сидящие на нем, гребут к самому берегу. Он подал им знак, и они подъехали к нему. Он сторговался с ними, и купцы взяли их на корабль. И когда они вышли в открытое море, поднялась сильная, чудовищная буря, которая швыряла их то туда, то сюда, пока они не прибыли в чужую страну и не вошли в гавань замка Торлор.[13] Тогда они спросили, что это за земля, и им сказали, что это владения короля Торлорского. Потом Окассен спросил, что он за человек и не ведет ли он войну, и ему ответили:

– Да, большую войну.

Окассен прощается с купцами, те оставляют его, поручив богу. Он садится на коня, опоясавшись мечом, сажает подругу впереди себя и едет к замку. Спрашивает, где король, а ему отвечают, что тот рожает ребенка.[14]

– А где же тогда его жена?

И ему отвечают, что она ушла с войском и увела с собой всех жителей страны.

Когда Окассен услышал это, он очень удивился, приблизился ко входу во дворец и сошел с коня вместе с подругой. Она осталась держать лошадь, а он, опоясанный мечом, вошел во дворец и ходил там повсюду, пока не набрел на покой, где лежал король.

Теперь поют

Теперь говорят и сказывают-рассказывают

Услышал Окассен, что говорит король, стянул с него все покрывала и расшвырял их по спальне. Увидел поблизости палку, схватил ее и чуть ли не до смерти избил короля.

– Славный господин мой! – закричал король. – Что вы хотите от меня? С ума вы сошли, что ли? Колотите меня в моем же доме!

Черт побери! – вскричал Окассен. – Жалкий ублюдок! Я убью вас, если вы не поклянетесь мне, что больше никогда ни один мужчина не будет рожать детей в вашей стране.

Король поклялся ему, и когда он поклялся, Окассен сказал:

– Теперь, господин мой, ведите меня к войску, где находится ваша жена.

– Охотно, господин мой, – ответил король.

Он сел на своего коня, а Окассен на своего. Николетта же осталась в покоях королевы. Король с Окассеном отправились в путь и прибыли туда, где была королева. Они застали там битву, – бились печеными яблоками, яйцами и свежими сырами.[15] Глядит на все это Окассен и очень удивляется.

Теперь поют

Теперь говорят и сказывают-рассказывают

Когда Окассен увидел это диво, он подошел к королю и обратился к нему.

– Господин мой, – сказал Окассен, – это все ваши враги?

– Да, господин мой, – ответил король.

Хотите, я вступлюсь за вас?

– Да, – ответил тот, – хочу.

И Окассен берет в руки меч, бросается в гущу врагов и начинает рубить их, и убивает множество людей. Когда король увидел, что он их убивает, он удержал его за поводья и сказал:

Ах, государь мой, не убивайте их понапрасну!

– Как? – спросил Окассен. – Разве вы не хотите, чтобы я иступился за вас?

– Господин, – сказал король, – вы переусердствовали. У нас вовсе нет обычая убивать друг друга.