Томас Пикетти - Капитал в XXI веке

671

Официальная версия заключается в том, что этот почти flat tax со вкладов был принят по просьбе президента Кипра, который хотел обложить высоким налогом мелких вкладчиков, чтобы избежать бегства крупных. Безусловно, отчасти это верно: этот кризис показывает также драму небольших стран в условиях глобализации, которые, стремясь спасти свою шкуру и найти свою нишу, иногда готовы вступать в самую беспощадную налоговую конкуренцию с целью привлечь самые сомнительные капиталы. Проблема в том, что правды мы никогда не узнаем. Все переговоры велись за закрытыми дверями.

Нынешнее французское правительство на словах поддерживает объединение долгов, однако не выдвигает конкретных предложений и делает вид, будто верит в то, что каждая страна сможет втихомолку решать, какую часть общего долга она способна покрыть, что не представляется возможным. Объединение долгов предполагает голосование по общему дефициту (каждая страна смогла бы сохранить собственный долг, однако он мог бы достигать небольших размеров, подобно долгам местного или регионального самоуправления или же американских штатов). Вполне логично, что президент Бундесбанка регулярно заявляет СМИ. что нельзя вместе владеть одной кредитной картой, но не решать вместе, сколько тратить.

Обычно это объясняют тем, что французских политиков травмировал провал на референдуме 2005 года о европейском конституционном договоре. Таной довод звучит не очень убедительно, поскольку этот договор, основные положения которого были впоследствии приняты без проведения референдума, не содержал никаких существенных демократических новшеств и подтверждал всесилие Совета глав государств и министров, т. е. бессилие современной Европы. Возможно, тот факт, что размышления о европейском политическом единстве во Франции не достигают такого уровня, как в Германии или в Италии, обусловлен французской президентской традицией.

Прогрессивный подоходный налог или налог на капитал представляются более удовлетворительными, чем налог с компаний, поскольку они дают возможность варьировать ставку в зависимости от личного дохода или капитала (тогда как налог с компаний взимается по одинаковой ставке со всей полученной прибыли, вне зависимости от того, идет ли речь о крупном или мелком акционере).

Судя по некоторым заявлениям руководителей компаний вроде Google, ход их рассуждений выглядит примерно так: «Мы обогащаем общество намного больше, чем можно подумать, исходя из нашей прибыли и наших зарплат, поэтому для нас возможность платить низкие налоги — это минимальное вознаграждение». Действительно, если та или иная компания или человек обеспечивают остальной экономике маржинальную прибыль, превышающую цену, которую они получают за свои продукты, то вполне законно, чтобы они платили низкие налоги или даже получали субсидии (это называют экономикой «положительного внешнего эффекта»). Проблема, разумеется, состоит в том, что каждый претендует на то, что он обеспечивает остальному миру значительный положительный внешний эффект.

Однако Google не опубликовал никаких исследований, которые подтверждали бы, что это действительно так. В любом случае вполне очевидно, что трудно организовать общественную жизнь в мире, где каждый стремится самостоятельно устанавливать свой уровень налогообложения.

Недавно было сделано предложение о том, чтобы поступления от мирового налога на состояния передавались международным организациям. Преимущество его заключается в том, что такой налог совершенно не зависел бы от гражданства и обеспечивал бы защиту права на множественность гражданств. По этому вопросу см.: Weil P. Let them eat slightly less cake: an international tax on the wealthiest citizens of the world // Policy Network. 2011.

Этот вывод довольно близок к заключению Д. Родрика, в соответствии с которым национальное государство, демократия и глобализация в XXI веке представляют собой нестабильное трио (одно из этих понятий должно уступить двум другим, по крайней мере отчасти). См.: Rodrik О. The Globalization Paradox. Democracy and the Future of the World Economy. Norton, 2011.

Система ACE (Allowance for Corporate Equity: Налоговые скидки для корпоративного акционерного капитала), принятая в Бельгии в 2006 году (и повлекшая за собой множество случаев фиктивной локализации компаний), вновь узаконила вычет налогооблагаемой прибыли, которая соответствует «нормальной» доходности акций. Эту систему представляют как эквивалент вычета процентов и как технический способ уравнивания условий налогообложения акций и облигаций. Однако есть и другой способ, который применяется в Германии (и с недавних пор во Франции) и заключается в ограничении вычета процентов. Некоторые участники этих дебатов, такие как МВФ и, в некоторой степени, Европейская комиссия, делают вид. что верят в то, что эти решения эквивалентны друг другу, хотя на самом деле это не так: если вычитать «нормальную» доходность и акций, и облигаций, можно быть уверенным в том, что налог просто исчезнет.

Так, ставки, различающиеся в зависимости от вида собственности, обеспечивают очень грубое ранжирование по классу дохода. Главная причина, по которой нынешние европейские правительства тан ценят НДС, заключается в том, что он позволяет де факто взимать сборы с импортированных товаров и осуществлять мини-девальвацию. Речь, разумеется, идет об игре с нулевой суммой (если так поступают все. то никаких конкурентных преимуществ быть не может), которая довольно симптоматична для монетарного союза с низким уровнем сотрудничества. Другое классическое обоснование налога на потребление исходит из принципа стимулирования инвестиций, однако концептуальные основы такого подхода не очень ясны (особенно в исторический период, когда соотношение между капиталом и доходом довольно высоко).

Этот налог преследует цель снизить объем очень часто совершаемых финансовых сделок, что, без сомнения, имеет положительное значение. Однако он в принципе не может обеспечивать серьезные поступления, поскольку его задача заключается в том, чтобы иссушить свой собственный источник. Расчеты поступлений по этому налогу зачастую грешат излишним оптимизмом. Они не могут превышать 0,5 % ВВП. что уже неплохо, поскольку такой сбор не позволяет ранжировать его в зависимости от уровня личного дохода или капитала. См. техническое приложение.