Синтетическая экономика - Александр Олегович Величенков

Японии в 1994 году переживала серьезный структурный кризис. Он был связан с проблемами на рынке ипотеки и недвижимости. Ипотечный рынок Японии радикально отличается от американского. Эмиссионеры ФРС, снабжая пассивами банки и Фанни Мей с Фредди Мак, заранее знают, что инфляционный доход от долларовой инфляции будут получать домовладельцы, и спокойно идут на это, делясь сеньеражем с населением. Ну, мол, не жалко, пусть живут хорошо.

В Японии все наоборот, из-за постоянной ревальвации цены в течение всего послевоенного периода ипотечные платежи граждан становятся все дороже и дороже. А из-за сверхнизкой стоимости кредита реструктурировать их невозможно. Вроде бы утяжеляющиеся платежи, это не так страшно, ведь в ипотечной операции все йенономинировано, сколько взял, столько и отдавай. Но это верно, если экономика в целом растет нормальным темпом, хотя бы как 1980-е годы, на 5-7% в год.

Но если международная конкуренция усиливается, а к 1994 году «азиатские тигры» уже вовсю конкурировали с Японией на ее традиционных экспортных рынках (электроника, автомобилестроение, судостроение и т.д.), а японская экономика начинает стагнировать, не справляясь с конкуренцией, то начинает трещать по швам и система пожизненного найма, и уж тем более доходы тех, кого еще не сократили. Дальнейшее ясно, неплатежи по ипотеке, проблемы у девелоперов и банков, отсутствие пассивов для нового кредитования. Ну, в общем, стандартное концентрическое расползание кризиса. Именно таким был для японской экономики 1994 год, ВВП вырос всего-то чуть больше, чем на один процент. Даже 1995 год, с его зашкаливающим курсом цены будет лучше, почти два процента.

И вот в этих условиях, когда здравый смысл подсказывает, что йену надо девальвировать, чтобы вылезти из стагнации за счет экспорта, йена в четвертом квартале 1994 года начинает быстро расти. Причем не просто быстро, а очень быстро. Если исторически йена росла к доллару на 20-25 процентов за десятилетие, то к середине 1995 года йена за 7-8 месяцев выросла на треть (если считать сверху), со 124 йен за доллар до 80 йен в мае 1995 года, причем днями курс вырастал до 78 йен за доллар.

Обратим внимание, никаких естественноэкономических причин для такого роста курса йены нет. В нормальных условиях такое возможно, если у страны огромное положительное сальдо платежного баланса. Вот тогда любой центробанк начнет покупать избытки долларов в свои резервы все дешевле и дешевле, повышая курс своей валюты. Но ничего этого в Японии нет.

Идея примитивной спекуляции на игре против цены вверх примеряется, но, как мы уже просчитали в гл.I, она реализуема только в случае наличия гарантий со стороны японского ЦБ, что спекуляция не наткнется на встречную эмиссию, обваливающую курс йены.

В конце 1990-х годов, уже после азиатского кризиса 1996-1997 годов, в СМИ высказывалось мнение, что японский ЦБ не пошел на встречную эмиссию, опасаясь скачка инфляции в Японии. С этим трудно согласиться. Эмиссионные деньги оседают на счетах спекулянта или спекулянтов. Они не попадают в японский производственный цикл и, тем более, на потребительский рынок. Так что никакого риска инфляции для Японии не создается. И, тем не менее, японский ЦБ терпит и терпит и даже не пытаясь дать отпор.

То, что спекуляция шла с инсайдом из японского ЦБ (как минимум), или даже была полностью двурушной (как максимум) не требует доказательств. При бездонной эмиссии отбиться от атаки вверх не составляет труда. После вечернего фиксинга в 100 йен за доллар утром продавать по 125 йен, и все. Спекулянты, покупавшие йены по курсу 110-100 йен, могут считать убытки. Но повторимся, именно это сделано не было.

Мы уже упоминали, что одной из причин того, что японский ЦБ не противодействовал атаке на йену, было его желание получать платежи по йенономинированным кредитам для стран Юго-Восточной Азии в потяжелевших йенах. Но, скорее всего, были и другие причины, одна из которых – carry-trade на паре йена-доллар.

Разница в доходности госбумаг Японии и США стимулировала спекулянтов брать в Японии кредиты в йенах, конвертировать их в доллары, вкладывать в UST c доходностью в 5,0-5,5 процентов, и даже если йена за год дорожала к доллару со средним темпом в 2-3 процента, то carry-trade приносил фактически безрисковую доходность в 2,0-2,5 процента. При этом даже стартового капитала не требовалось.

Продавать заемные йены за доллары можно и в Токио, и в Нью-Йорке. Но в США это делать удобнее: нет контроля японских монетарных властей и очень просто и быстро можно войти в UST. Наверняка, основную массу этих йен выкупал Федрезерв. А вот девать эти йены ФРС некуда, кроме не приносящих дохода японских госбумаг.

Мы уже говорили, что для института частных эмиссионеров валютные резервы – это прямой убыток. Эмитированные под выкуп йен доллары можно было бы разместить в американских банках куда выгоднее. Как избавиться от ненужных йен, заработать денег и отучить карри-трейдеров от ненужного ФРС бизнеса? Ответ абсолютно очевиден, задрать курс йены так, чтобы carry-trade при погашении йенономинированного кредита приносил убытки, а на пике высокого курса йены выгодно распродать имеющиеся запасы. Инструментарий мы уже знаем, спекуляция по йене вверх с согласия японского ЦБ. Карри-трейдеры нахлебаются убытков и надолго затихнут.

Дальше события переходят политическую плоскость. «Большая семерка (G7) в канадском Галифаксе в июне 1995 года принимает решение об интервенции своих центробанков с целью снижения курса йены. Решение достаточно курьезное. Ведь практически ни у кого, кроме ФРС йен нет. Чем торговать-то «с целью снижения курса йены»? ФРС, как обычно, продавила нужное ей межправительственное соглашение, обезопасила себя от обвала йены «с сегодня на завтра» и спокойно реализовала свою программу. В начале 1996 года йена вернулась на отметку 124-126 за доллар.

Можно с уверенностью предположить, что когда в японском ЦБ подвели итог этой достаточно странной операции, то, как говорится, подсчитали-прослезились. Разовые дивиденды от возврата долгов дорогими йенами были многократно перекрыты потерями экспортеров, а стагнация экономики приобрела устойчивый характер и создала для Японии, как это позже назовут, потерянное десятилетие.

Зато очень хорошо была взрыхлена почва в Юго-Восточной Азии для атаки вниз на местные валюты. Эта атака начнется очень быстро, уже в конце 1996 года.

Этот сюжет просто необходимо отнести к запретным темам, ибо никто на Западе, ни одно серьезное СМИ, никто не попытался осмыслить произошедшее с японской йеной, все будто в рот воды набрали. Даже сообщения из Галифакса шли как бы мельком, только на уровне фактографии.

В сентябре 1997 года, когда уже вовсю полыхает Азиатский кризис, МВФ проводит свою выездную сессию в Гонконге. Задиристый президент Малайзии Бин Махатрир грозится не