Светлана Барсукова - Эссе о неформальной экономике, или 16 оттенков серого

9

Boeke J.H. The Structure of Netherlands Indian Economy. N.Y.: Institute of Pacific Relations, 1942.

Lewis A. W. Economic Development with Unlimited Supplies of Labour // Manchester School. 1953. No. 22 (May). P. 139–191.

Harris J.R., Todaro M.P. Migration, Unemployment and Development: A Two-sector Analysis // American Economic Review. 1970. Vol. 60. No. 1. P. 126–142.

Geertz C. Peddlers and Princes: Social Change and Economic Modernization in Two Indonesian Towns. Chicago: University of Chicago Press, 1963; Гирц К. Базарная экономика: информация и поиск в крестьянском маркетинге // Экономическая социология. 2009. Т. 10. № 2. С. 54–62.

Hart K. Informal Economy Opportunities and the Urban Employment in Ghana // Journal of Modern Africa Studies. 1973. Vol. 11. No. 1. P. 61–89.

Оцените, как Харт начинает свою главу: «Большинство читателей этой книги живут внутри формальной экономики. Это мир зарплат, пенсий, медицинских страховок, кредитных договоров… и летнего отпуска у моря» (р. 21).

Mead D., Morrisson C. The Informal Sector Elephant // World Development. 1996. Vol. 24. No. 10.

Bromley R. Organization, Regulation and Exploitation in the So-Called “Urban Informal Sector”: The Street Traders of Cali // World Development. 1978. Vol. 6. No. 9/10. P. 1161–1171.

Lipton M. Urban Bias Revisited // Journal of Development Studies. 1984. Vol. 20. P 139–166.

Очень похожие выводы о важности качества институтов делают российские ученые применительно к «ресурсному проклятию». Используя схожую идею кросснационального исследования и технику регрессионного анализа, они показывают, что «ресурсное проклятие» работает только при низком качестве институтов (Полтерович В., Попов В., Тонис А. Экономическая политика, качество институтов и механизмы «ресурсного проклятия». М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007).

Дискуссия о правомерности причисления России к третьему миру систематизирована в: Барсукова С. Принадлежит ли Россия к третьему миру? // Полис. 2000. № 4. С. 60–71.

См.: Барсукова С. Приватное и публичное: диалектика диспозиции // Полис. 1999. № 1. С. 137–147.

Характерно, что в одном из африканских языков существует два глагола, которые переводятся как «грабить»: воровство, приносящее выгоду только грабителю, безусловно осуждается, тогда как воровство, вызывающее перераспределительные ассоциации, оценивается неоднозначно и в ряде контекстов полностью оправдывается (Андерс, с. 130).

По Индексу восприятия коррупции, разработанному Transparency International для измерения уровня коррупции в странах мира, Россия в 2014 г. занимала 136-е место, поделив его с Нигерией и Камеруном (http://www.transparency. org.ru).

Объявление на заборе в Москве: «Участие в митингах и пикетах. Работа в вечернее время и выходные дни».

Подробнее см.: Барсукова С., Звягинцев В. Механизм «политического инвестирования», или Как и зачем бизнес участвует в выборах и оплачивает партийную жизнь // Полис. 2006. № 2. С. 110–121.

В 1974 г. в ходе Уотергейтского скандала, повлекшего отставку президента США Ричарда Никсона, были вскрыты случаи незаконных финансовых пожертвований на политические цели со стороны крупных американских корпораций. А в декабре 1999 г. разразился скандал по поводу так называемых «черных фондов» христианских демократов, задевший имя бывшего канцлера ФРГ Гельмута Коля (Бондаренко С. Коррумпированные общества. Ростов н/Д: ОАО «Ростиздат», 2002. С. 167–168).

«Электоральная коррупция связана с демократией точно так же, как черный рынок связан с бюрократическими формами контроля экономического обмена» (Сардан, с. 97).

Это меткое замечание принадлежит О. де Сардану (Сардан, с. 97).

Попутно отметим наивность представлений о том, что потребитель повел за собой рынок. Потребителя как поводыря рынка сформировал сам рынок, создавая новое пространство культурных и ценностных основ потребления.

Смит писал: «Человек, чья целая жизнь потрачена на исполнение нескольких простых операций… обычно становится настолько тупым и невежественным, насколько это возможно для человеческого существа» (цит. по: Сеннет, с. 43).

«Сегодня молодой американец, имеющий за спиной хотя бы два года колледжа, должен быть готов к тому, что за время его трудовой деятельности ему придется сменить рабочее место по меньшей мере 11 раз, а базу своих навыков и умений – тоже по меньшей мере три раза в течение 40 лет трудовой деятельности» (с. 14).

Впервые статья была опубликована в журнале «Вопросы экономики», 2012, № 12.

Вот как изумлялся и восторгался чеховский Лопахин: «Вишневый сад теперь мой! Мой! Боже мой, господи, вишневый сад мой!».

Кудюкин П., Малева Т., Мисихина С., Сурков С. Сколько стоит Трудовой кодекс? М.: Московский центр Карнеги, 2001.

Бессонова О. Институциональная матрица для модернизации России // Вопросы экономики. 2012. № 8.

Бессонова О. Жилищный раздаток и модернизация России. М.: РОССПЭН, 2011.

Кордонский С. Рынки власти. Aдминистративные рынки СССР и России. М.: ОГИ, 2006.

Книга до недавнего времени хранилась в спецхране. Теперь она имеет электронный вариант издания и размещена на множестве сайтов; см., например: <http://lib.rus.ec>.

Бессонова О. Институциональная матрица для модернизации России // Вопросы экономики. 2012. № 8.

Тут можно и нужно оговориться, что понятие «класс» имеет долгую и трудную интеллектуальную историю, а порой и кровавую, если из научных трактатов переползает в сознание масс. Достаточно вспомнить расхождение в понимании этого термина у К. Маркса и М. Вебера. Но С. Кордонский – автор без реверансов. Если ему что-то кажется «не по делу», то почетного места в сносках не жди. Он берет понятие «класс» из работ американских функционалистов (1930-е годы) без пространных объяснений по поводу иных вариантов словоупотребления. Читателям, испорченным образованием, временами приходится трудно. Мерещатся политизированные и заточенные на революцию классы Маркса, выводимые из отношений собственности на средства производства, равно как и классы, дополняемые партиями и статусами в триединой конструкции Вебера. Но для Кордонского актуально не то, что прописано в книжках, а то, что воспринимается как социальная демаркация самими людьми. А те довольно внятно делят мир на богатых, бедных и средних, подсматривая и сравнивая потребительские модели. Что и было подмечено американскими социологами, назвавшими эти группы уже, казалось бы, занятым понятием «класс».