Александр Донской - Продай себя

Большинство целей, которые может себе поставить человек, я уже достиг. На данный момент у меня вроде бы нет нереализованных амбиций. Деньги для меня являются не целью, а средством.

Я всегда четко понимаю, что мне конкретно нужно. И как-то так получается, что на мои цели денег мне всегда хватает.

Я постоянно нахожусь в поиске необычных мест, необычных людей. Если даже я просто иду по улице и вижу какого-то фрика, скорее всего я обязательно подойду к нему, познакомлюсь с ним, мы о чем-то поговорим.

Был такой интересный случай. Я находился в музее Иллюзий – и смотрю: заходят два человека с двумя большими чемоданами в руках. Мужчина и женщина. Открывают чемоданы, а там разная одежда. И они стали фотографироваться у каждой иллюзии. Но делали это не как все, а в образе! То есть, если они на санках едут, то шапку-ушанку надевают. На корабле – она в тельняшке, он в треуголке…

Я к ним подошел и говорю: «Вы такие классные, я хочу с вами познакомиться!» Мы разговорились. Оказалось, что они очень необычные люди. Она репетитор английского языка для детей. Он пилот австрийских авиалиний. И вдобавок к этому они оба свингеры. Во время разговора я очень много нового узнал от них.

Я считаю, что нужно стараться понимать абсолютно любых людей. Людей своего возраста и тех, кто младше или старше. Людей обычных и людей необычных. Людей традиционной сексуальной ориентации и людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Религиозных и атеистов. Бомжей и небожителей. Всех!

Если я кого-то понимаю, я могу придумать для него что-то новое, что-то интересное ему предложить. Если не понимаю, что я предложу? Я просто не пойму, в чем этот человек заинтересован, каковы его потребности!

Например, когда я включился в проект по созданию аттракционов для всей семьи, я специально поехал в Диснейленд и проехался там на всех горках, зашел во все аттракционы. Потому что мне нужно было понять, что нравится детям.

Точно так же я специально поехал на Ибицу и прошелся там по всем клубам, чтобы понимать, что привлекает современную молодежь.

Я стараюсь ходить на все знаковые мероприятия в России и за рубежом: на премьеры, концерты, презентации, чтобы понимать, чем можно заинтересовать людей разного возраста.

Сейчас я заинтересован в общении с предпринимателями, которые делают проекты в Америке или в Азии, потому что я делал проект в Европе и более или менее представляю себе специфику, а в Америке и в Азии не делал, и мне это интересно.

Я также заинтересован в общении с чиновниками, которые решают вопросы о бюджетном финансировании, потому что сейчас я придумал несколько крупных проектов, один из которых называется «Почувствуй себя русским!». И для реализации этих проектов мне бы хотелось получить государственное финансирование. Для меня это новый уровень и новый опыт.

Иногда я чувствую себя ребенком, который видит мир впервые, узнает что-то новое и радуется. А иногда – стариком, потому что столько всего уже было в моей жизни…

Есть вещи, которые интересуют лично меня, но при этом не приносят совершенно никакой прибыли, одни издержки. Например, мне было интересно протестировать на толерантность российскую демократию. Я это сделал дважды. Оба раза убедился, что демократии в нашей стране нет. Теперь мне было бы интересно протестировать на толерантность демократию запада. Я не заработал тогда. Не заработаю на этом и сейчас.

Но я собираюсь это сделать, во-первых, для сравнения. Во-вторых, просто потому, что в результате подобной акции можно как-то засветиться в Европе, выйти на мировой уровень.

В октябре 2015 года я провел переговоры с продюсером из Франции, который приехал в Москву, потому что заинтересовался проектами Big-Funny. Он рассказал, что уже пять лет хочет сделать свой музей Иллюзий и ездит по всему миру – смотрит, что уже существует в этом направлении в других странах, потому что хочет сделать лучше, чем у других.

Я рассказал ему о себе, обо всем, что я делал, его очень заинтересовала моя личность и идея тестирования на прочность западной демократии. Он предложил мне дать интервью «Libération» – одной из трех крупнейших газет Франции, в которой работает его друг. А также помог мне найти выставочную площадку для организации музея Власти в Париже.

Иногда меня спрашивают, что может случиться в моей жизни такого, чтобы я успокоился или остановился. Не знаю. Может быть, случится нечто, из-за чего я впаду в кому или умру. Такое с каждым рано или поздно произойдет. У меня на этот случай есть специальное распоряжение.

Я написал публичное завещание и пригласил СМИ, чтобы его озвучить, чтобы потом ни у кого не было бы возможности это завещание опротестовать или нарушить мою последнюю волю.

Во-первых, я хочу, чтобы мои похороны прошли весело. Чтобы было много людей и чтобы был праздник.

Во-вторых, я хочу, чтобы меня положили в гроб в виде рыбы. Он сейчас стоит в качестве экспоната в музее Смерти на Арбате. Разумеется, мои родственники после моей смерти могут что-то поменять, и я никак не смогу это проконтролировать и даже узнать об этом. Но сейчас меня греет мысль, что даже самое последнее событие в моей жизни будет прикольным.

Бояться смерти бессмысленно, потому что она неизбежна. У меня нет никаких доказательств о жизни после смерти, вполне возможно, что после смерти я просто исчезну.

Я не думаю о том, что останется после меня. После любого человека что-то остается. Дети, проекты, благодарные люди, книги. Это не важно. Важно, что я понятия не имею о том, что будет потом. Пушкин тоже не знал, что его будут изучать, как главного поэта страны, в советских школах. Он даже предположить не мог, что будет такая «Страна Советов» и советские школы. Поэтому, в принципе, мне все равно.

Какая разница? Меня не будет. Важно жить здесь и сейчас. В текущем моменте. Потому что только здесь и только сейчас я могу совершенствоваться, расти и пользоваться плодами успеха своей жизни.

Тауширо – один из индейских языков перуанской Амазонии.