Илья Деревянко - Операция «Аутодафе»

— Антихрист, — перебил я. — С первым вопросом понятно. Но при чем здесь февральские пятнадцатилетки?! Ничего дьявольского, мистического в этих девочках нет. Недаром вы их обкалывали наркотой, превращали в биороботов!

— В начале 90-х я учился в Лондоне и в феврале 1991-го стал рыцарем «Ордена Люцифера», — с видимой неохотой ответил Харитонов-младший. — Те девки родились как раз тогда. Вот я и подумал — пускай ОНИ начнут нашу беспощадную войну! Пускай принесут нам удачу! Совпадение дат должно… — тут он, вероятно, вспомнил о судьбе казино «Джокер» и замолчал, злобно катая на скулах желваки.

— Облапошился ты, «рыцарь» хренов! — с издевкой заметил я. — Влип по самое не могу. «Совпадение дат»… Болван! Ни одна из девочек, слава Богу, не взорвалась. И не удачу они тебе принесли, а наоборот! По ним-то, по «февральским пятнадцатилеткам», и вышли на твой след…

— Получи!!! — схватив моржовый бич, «Великий магистр» с размаху хлестнул меня по голому телу. Физиономия у него страшно исказилась, полностью утратила сходство с человеческим лицом и в настоящий момент как две капли воды походила на морду беса.

— На!.. На тебе еще!.. Сволочь!.. Христианская!.. Ненавижу!!!

Моя кожа в нескольких местах лопнула. Из ран обильно потекла кровь. Боль была чудовищной, но я мысленно призвал на помощь Всевышнего и при Его поддержке не только не издал ни звука, но даже не изменил выражения лица.

— Он что, железный?! — с изрядной долей страха пробормотал Лопатин. — Почему?! Он! НЕ орет!!!

— Ща-а-ас, заголосит как миленький, — на тонких губах «магистра» выступила грязноватая пена. Совсем как у бешеной собаки. — В руках опытных специалистов… Никуда, гад, не денется!!! — и яростно завопил: — Эй, палач!!! Сюда, живо!!!

В коридоре послышались тяжелые шаги. В зал, шатаясь, вошел здоровенный детина в маске, выронил изо рта сгусток крови и рухнул плашмя. В спине у него, между лопаток, торчал всаженный по самую рукоятку нож.

— А-а-а?!! — дико вытаращился Харитонов с Лопатиным.

Служители в количестве четырех штук оказались более сообразительными. Не сговариваясь, они дружно бросились к стоящей в углу пирамиде с «валами», но добежать не успели. Торопливо, словно наперегонки, захлопали пневматические ружья. Четыре иглы с оперением впились в щеки и шеи служителей, пятая — в лоб Лопатину. «Стрелы с нервно-паралитическим препаратом мгновенного действия»,[31] — подумал я и… ошибся. Подстреленные сатанисты не ухватились за глотки с надсадным хрипом, медленно оседая на пол и глядя на мир тускнеющими глазами… (именно так действует означенный препарат. — Д.К.)… а свалились как подкошенные и застыли без движения.

— Полковник, не шевелиться! — прозвучал знакомый, властный голос. — Иначе «стреножим» и «обезручим»!

В зал вошел Нелюбин в гражданской одежде, с легкомысленной тросточкой в руках. А следом за ним пятеро крепких ребят в спецназовском прикиде. Трое, закинув за спины пневматические винтовки, держали «валы» наизготовку. Двое, брезгливо морщась, волокли под руки генерал-лейтенанта Харитонова: голого, ошалевшего, перемазанного с ног до головы детской кровью.

— Взять фигуранта, освободить майора, — лаконично распорядился Борис Иванович.

Минуту спустя «Великий магистр» валялся у стены, надежно «спеленутый». Мне, снятому с дыбы, один из бойцов оказывал первую медицинскую помощь. А на мое место сноровисто подвешивали Харитонова-старшего.

— Финита ля комедия, — удовлетворенно констатировал Нелюбин и вежливо обратился к дрожащему в ознобе «магистру»: — Все, Олег Павлович, приехали! Мы слушали происходящее здесь в прямой трансляции. Соответствующий прибор вмонтирован в бронежилет Корсакова, где вы не додумались поискать. Ну, естественно, мы не только слушали, но и работали потихоньку. В итоге вся ваша охрана и наемники (порядка тридцати особей) зачищены… Кроме этих, — генерал указал тросточкой на застывшие тела. — Торчащие из них иглы смазаны специальным препаратом (одна из последних разработок), который парализует человека на пять часов. Он не может двигаться, не может говорить, однако все видит, слышит и чувствует, — генерал немного помолчал, пожевал губами и продолжил прежним тоном: — Сейчас, Олег Павлович, вам вколют «сыворотку правды», мы уточним некоторые, до сих пор не вполне понятные аспекты вашей преступной деятельности, а потом… — он покосился на часы, — на загородной даче вашего дражайшего папаши (где все мы находимся в данный момент) произойдет взрыв бытового газа и начнется страшный пожар. Вы и оставшиеся в живых ваши подельники сгорите в нем заживо. Вас, наверное, интересуют причины подобной жестокости?

Харитонов-младший судорожно кивнул.

— Раньше, в Средние века, таких нелюдей сжигали на кострах, — мило улыбнулся Борис Иванович, — вот мы и решили постепенно возрождать сию добрую традицию. Начнем с вас, для почину, так сказать.

«Великий магистр» с треском обгадился и длинно, протяжно завыл, а Харитонов-старший, корчась на дыбе, принялся слезливо молить о снисхождении. Под этот аккомпанемент двое нелюбинцев бережно уложили меня на носилки, прикрыли одеялом и вынесли на свежий воздух…

Трехэтажная дача генерал-лейтенанта Харитонова сгорела дотла в считаные минуты. (Очевидно Нелюбин использовал напалм или что-то сродни ему.) СМИ не обмолвились ни единым словечком о пожаре на Гривенском (!) шоссе.

А я три недели пролежал в госпитале и там от посещавшего меня Рябова узнал о судьбе ранее арестованных сатанистов. Все они кончили плохо. Некоторые повесились или вскрыли вены, а большинство было убито сокамерниками: зарезано, удавлено, утоплено в параше… Одновременно умерли «естественной» смертью несколько крупных коммерсантов, имевших тесные деловые отношения с той натовской страной, чья разведка создавала «Эпоху Гора». (Вероятно, их имена назвал под «сывороткой» Харитонов-младший.)

Из лиц, так или иначе связанных с «Эпохой», в живых остался один лишь господин Кашин. Бывший участковый вскоре выступит главным и единственным обвиняемым в судебном процессе о подготовке теракта в Д-м отделении милиции и получит, по словам Рябова, лет двадцать пять колонии строгого режима. Пока же он сидит в Брюсовском СИЗО в многоместной камере, до отказа набитой азербайджанцами-наркоторговцами, имеет там статус «общакового пидора», строчит слезные просьбы тюремному начальству о переводе в камеру-одиночку и постоянно просит вызвать к нему проктолога…

См. роман «Штрафники» в сборнике с одноименным названием. Издательство «Эксмо», серия «Черная кошка». (Здесь и далее примечания автора.)

Коэффициет полезного действия.

Сам Машков тоже был переведен в Н-ск из Питера весной 2006 года (см. «Штрафники»).

«Пустить на хор» (жарг.) — означает групповое изнасилование.

Если человеку одновременно перекрыть обе сонные артерии, то он на некоторое время теряет сознание. Это можно сделать при помощи веревки, шнурка и т. д. или пальцами рук, как Корсаков в данном случае.

Пентонал натрия — одна из разновидностей психотропных препаратов, которые подавляют волю и заставляют человека с предельной откровенностью отвечать на любые задаваемые вопросы. В просторечии эти препараты больше известны как «сыворотка правды».

См. повесть «Изгой» в первом сборнике с твердым переплетом о приключениях майора (тогда еще капитана) Корсакова. (Общее название сборника «Депутат в законе». Издательство «Эксмо», серия «Черная кошка».)

Пистолет самозарядный, специальный, под патрон «СП-4» для бесшумной, беспламенной стрельбы.

См. Первые четыре сборника с твердым переплетом о приключениях майора Корсакова — «Депутат в законе», «Технология зла», «Трудная мишень» и «Штрафники». Издательство «Эксмо», серия «Черная кошка».

Так называемая «стойка кошки». Используется в карате и ушу. Вес тела на задней ноге. Передняя чуть согнута в колене, расслаблена и слегка касается земли кончиками пальцев. Левая рука, не сжатая в кулак, впереди. Правая возле корпуса. Стойка очень удобна для защиты и молниеносной контратаки.

Удар ногой сбоку. Наносится носком или подъемом.

Человека с травмой головы (и особенно с сотрясением мозга) наркодопросу подвергать нельзя. Во-первых, это может свести его с ума, а во-вторых, чего-нибудь путного от него вряд ли добьешься. Скорее всего, он будет нести различный вздор.