Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)

Зрачки мужчины были сильно расширены. Фэй решила, что это результат действия морфина, примененного в качестве обезболивающего средства.

Перед ней был киллер, который распял ее напарника, Питера, с помощью кухонных ножей.

Это был тот самый агент из службы быстрого реагирования Департамента внутренней безопасности, которого она видела рядом с домом Кондора.

Тот самый обладающий поистине обезьяньей ловкостью тип, который атаковал их с Кондором на платформе станции метро и которого выстрелы Кондора швырнули в вагон отходящего поезда.

И он же был стрелком-велосипедистом, убившим Криса.

Пятки мужчины заскребли по полу. Это движение не было бессознательной и бесполезной попыткой убежать – всего лишь попыткой опереться спиной о стену, чтобы сесть прямее.

Мужчина спокойно, без видимого страха смотрел прямо в ствол направленного на него пистолета.

Фэй, не спуская с него глаз, боковым зрением оглядела комнату. Спальный мешок, фонарик, дешевый чемодан с одеждой, два сделанных из сверхпрочной материи мешка, явно набитых оружием, боеприпасами и прочим снаряжением.

Лежащая на полу книга в дешевой бумажной обложке.

«Похоже, – подумала Фэй, – парни, которых система привлекла, чтобы разделаться с Кондором и со мной, не местные. Интересно, откуда они прибыли».

– Привет, – сказал сидевший у стены киллер, продолжая смотреть на пистолет.

– Привет, – ответила Фэй.

– Что ж, теперь твоя очередь.

Нажав на спусковой крючок, Фэй не услышала грохота выстрела и не увидела вспышки.

«С такой дырой во лбу он больше никогда никого не убьет», – подумала она, глядя на неподвижное тело.

На всякий случай быстро осмотрев кухню, она не обнаружила никаких документов, кроме бланков извещений о выселении, которые двое боевиков сорвали с входной двери, когда размещались в доме.

Спустившись в подвал, Фэй увидела Кондора, который сидел у подножия одной из балок, поддерживавших крышу. Судя по обилию розеток, когда-то в подвале располагалось что-то вроде домашнего офиса, оборудованного несколькими компьютерами и телевизором. Но теперь помещение, на полу которого все еще лежал ковер, было совершенно пустым. Кондор сидел на покрытой защитной пленкой части пола, которая зачем-то была выложена плиткой. Вместе с Мерль.

Она была полностью обнажена. Спина ее все еще была прижата к балке, руки бессильно висели вдоль тела. На запястьях виднелись остатки белого скотча – Кондор разрезал липкую ленту, которой женщине связывали руки. Вокруг губ нетрудно было различить красный след от такого же скотча, которым Мерль заклеивали рот. Светлые с проседью волосы свалялись и походили на паклю. По запаху Фэй догадалась, что Мерль сидит в луже мочи. В тот момент, когда Фэй, держа перед собой двумя руками пистолет, спускалась вниз по ступенькам, Кондор что-то шептал Мерль на ухо, но, когда его напарница подошла ближе, он замолчал. Глаза Мерль были открыты, но в них застыло отсутствующее выражение, судя по которому, она уже ничего не видела.

– Они накачали ее препаратами или… – Фэй смолкла, не договорив.

– Это не важно. Она уже не здесь, – прошептал разом постаревший Кондор, и из груди его вырвался не то стон, не то всхлип.

Какое-то время они с Фэй молчали. Потом Кондор сказал:

– В Мэне есть одна больница. Может быть, там ее смогут привести в себя.

Кондор с невыразимой нежностью прижался губами ко лбу женщины. Потом встал и, пошатываясь, пошел по лестнице вверх, держа пистолет в вяло болтающейся, бессильной руке.

Телефон Мерль они нашли на кухонной стойке.

Фэй вряд ли смогла бы объяснить, что заставило ее открыть дверцу холодильника. Но, так или иначе, она это сделала.

Единственным предметом, который находился внутри, оказался стоявший на верхней полке прозрачный стеклянный кувшин. Там в розоватой, по виду похожей на сироп или лимонад жидкости плавали два глазных яблока.

Фэй почувствовала, как позади нее остановился Кондор.

– Это глаза Питера, твоего партнера и непосредственного начальника, – сказал он. – Они хранили их, чтобы подставить меня.

– Кто эти люди? – шепотом спросила Фэй.

– Они такие же, как мы, – ответил Кондор, закрыв холодильник. И добавил, когда Фэй вопросительно взглянула на него: – Остается только надеяться, что мы все же окажемся лучше подготовленными и более удачливыми.

– Я вовсе не хотела стать такой, как они.

– Я тоже. Но что случилось, то случилось.

– Мы должны принять решение…

Кондор опустился на четвереньки рядом с телом застрелившегося агента и обнюхал тело, как… «Как волк-оборотень, – подумала Фэй. – Или как… стервятник».

– Пахнет бензином, – сказал он.

Заметив, что нагрудный карман на рубашке убитого оттопырен, Кондор извлек из него айфон.

– Эта штука ведь подключена к системе джи-пи-эс, верно? – спросил он у молодой напарницы.

Фэй показала Кондору, как включить функцию поиска. Потом пошла в спальню и взяла лежавший там на подоконнике еще один айфон. На убитого она старалась не смотреть. Он заслужил это и теперь мертв. Крис тоже мертв.

В тот самый момент, когда она вернулась в гостиную, Кондор направился к входной двери, держа в руке ключи от машины, которые взял с той же кухонной стойки, где был обнаружен телефон Мерль, а в другой – айфон агента-самоубийцы.

Интересно, где его пистолет – в кобуре под курткой?

Где-то завыла сирена. Звук явно приближался.

Соседи. Они все-таки вызвали полицию.

Что ж, субботний вечер получился не совсем обычным.

– Подожди меня! – крикнула Фэй, бросаясь следом за Кондором.

Он остановился на красных бетонных ступеньках крыльца. Потом стал по очереди направлять брелок, который представлял собой мини-пульт для управления сигнализацией, на стоявшие поблизости машины. Разумеется, кроме той, которую еще на рассвете, купив в аптеке необходимые для этого инструменты, угнал вместе с Фэй со стоянки, расположенной в трех кварталах от отеля…

После очередного нажатия на кнопку сигнализации фары стоявшей неподалеку японской машины, собранной где-то в штате Теннесси для аполитичных американцев другими такими же аполитичными американцами, мигнули. Фэй услышала щелчок – открылись замки дверей.

– А как быть с водителем фургона службы доставки? Крутовато мы с ним обошлись – связали, заклеив рот скотчем, запихнули в багажник и увезли бог знает куда.

– Освободи ему рот, чтобы не задохнулся, – сказал Кондор.

Затем он сел в автомобиль, принадлежавший киллерам-призракам.

Полицейская машина, судя по звуку сирены, находилась уже всего в нескольких кварталах.

Фэй набрала номер на дисплее айфона, принадлежавшего человеку, которого она убила. Да, это я, я его убила.

После двух гудков – для того, чтобы определить, кто и откуда звонит, нужно было время, – Сэми взял трубку.

– Угадай, кто это, – сказала Фэй.

Полицейский автомобиль, сверкая мигалкой, уже въехал на кольцеобразную дорожную петлю.

Ты ведешь угнанную машину по заранее заданному маршруту.

Из динамика айфона звучит механический женский голос:

– Через пятьдесят футов… поверните налево.

Из семи остановок, зафиксированных в памяти телефона, пять пришлись на заправочные станции на развязках вблизи Кольцевой дороги.

Шестым оказался адрес того самого дома, который Кондор и Фэй взяли штурмом и от которого он угнал машину, на которой сейчас ехал.

Того самого, где они нашли Мерль.

По седьмому адресу, вероятно, располагалось то, что сейчас искал Кондор.

Знакомые улицы.

Кондор не мог вспомнить, когда он здесь бывал и бывал ли на самом деле – или ему довелось так много поколесить по американским городам и пригородам, что теперь все их улицы казались похожими друг на друга. Во всяком случае, ни пейзаж, ни строения за окном машины не имели ярко выраженных индивидуальных черт, благодаря которым можно было бы твердо сказать, что, к примеру, эта дорога ведет к штаб-квартире ЦРУ, Агентству национальной безопасности, ФБР, в комплекс «Z» или в Пентагон.

Где-то справа промелькнула железнодорожная насыпь – Кондору даже показалось, что он услышал вдали гудок и стук колес поезда.

Хватит воспоминаний и галлюцинаций.

Вернись в реальность.

Следуя указаниям механического женского голоса, он обогнул территорию кладбища.

В салоне угнанной машины сильно пахло бензином.

Думай, думай, думай.

Он ехал мимо скопищ домов – старых, заметно обветшавших и совсем новых, недавно построенных. Мимо пустых детских игровых площадок. Дома отделяли от дороги и друг от друга большие лужайки. В таких местах невозможно услышать, что происходит в доме напротив, справа или слева.

Вскоре после того как он миновал жилой комплекс со светло-зелеными оштукатуренными стенами, который когда-то явно был придорожным мотелем, механический голос навигатора произнес: