Илья Деревянко - Атака из зазеркалья

– А теперь иди к Самохину, – пропустив мимо ушей мою тираду, распорядился шеф. – Скоординируйте ваши действия на завтра. Вот, возьми на оперативные расходы. Цены в «Золотом блюде» кусаются! – Рябов протянул мне конверт с деньгами. – И не забудьте оба одеться поприличнее, – в заключение добавил он...

Своего приятеля, одногодка и сокурсника по училищу капитана Самохина я знал как веселого, жизнерадостного человека, всеобщего любимца и заводилу, способного расшевелить самую унылую компанию. А потому – несказанно поразился произошедшей с ним перемене. С момента нашей последней встречи, когда Андрей навещал меня в госпитале, он вдруг постарел лет на двадцать. На высоком лбу пролегли глубокие морщины, мускулистые плечи ссутулились, в светлых глазах горел мрачный огонь. Кроме того, от капитана ощутимо попахивало спиртным.

– Идем, подышим свежим воздухом, – не дав мне рта раскрыть, с ходу предложил Андрей и одновременно коснулся пальцем левого уха, давая понять: «Помещение прослушивается». – Знаю, знаю, зачем ты явился: я уже беседовал с полковником, – добавил он, легонько дернув меня за рукав. – Пошли на воздух. А то голова здорово разболелась!

Недоуменно пожав плечами, я вместе с Самохиным направился в гардероб...

«Свежий воздух» встретил нас колючей, хлещущей по щекам метелью. Впрочем, как выяснилось, Андрей не собирался задерживаться на улице и сразу потянул меня к станции метро. Проехав под землей семь остановок и еще три на трамвае, мы вышли возле дома Самохина и поднялись к нему в квартиру на четвертый этаж. Пройдя внутрь, я вновь неприятно удивился. Подобно мне самому, Андрей жениться не спешил, однако жилище свое всегда содержал в идеальном порядке. (И как только времени хватало?!) Но сейчас... некогда чистенькая и уютная квартира капитана напоминала низкопробную загаженную блатхату. На немытом полу валялись окурки и смятые пачки из-под сигарет. В углах громоздились батареи пустых бутылок. Носильные вещи были разбросаны где попало. Воздух пропитался запахами перегара и давно не чищенных пепельниц. «Что с ним произошло? – растерянно подумал я. – Неужто умом тронулся?!» Между тем Самохин, не произнося ни слова, вынул из кармана какой-то приборчик, старательно настроил и, держа его в руке, обошел обе комнаты, коридор, кухню, проверил ванную и туалет.

– Чисто! – по прошествии нескольких минут с облегчением выдохнул он. – Присаживайся, Дима. Чувствуй себя как дома и... извини за беспорядок! —Тут капитан достал из холодильника запечатанную бутылку водки, вытащил откуда-то стаканы.

– Зачем ты меня сюда привел? Ханку жрать?! – возмутился я.

– Нет, просто хотел поговорить спокойно. Без чужих ушей, – тихо ответил Андрей. – А насчет водки... Не хочешь, не надо! Я же не заставляю. – Он сорвал зубами пробку, наполнил до краев стакан и, не поморщившись, выпил. Словно воду.

– Ты уверен, что завтра будешь в форме? – осторожно спросил я.

– Естественно.

– Гм. Ну, предположим. В таком случае, может, побеседуем о предстоящей операции? Обсудим детали?!

– Ах, ну да. Само собой, – кисло поморщился Самохин. – Встречаемся в 18.00 в «Золотом блюде». Необходимая аппаратура мною уже подготовлена. Места, которые мы займем, особого значения не имеют. Сядем, где получится. Я произвожу запись и съемку. Ты обеспечиваешь прикрытие. Вот, собственно, все.

– И за этим ты тащил меня в такую даль?! – Я не скрывал своего раздражения. – Ради нескольких обыденных фраз заставил проехать полгорода?! Знаешь, Андрей, кажется, у тебя голова не в порядке!

– Перекрестись, если кажется, – угрюмо посоветовал мой товарищ и опрокинул в рот новый стакан. – Ты, Дима, парень хороший, но чересчур наивный. Конечно же, я позвал тебя совсем для другой цели! Но о ней чуть позже. А пока скажи – ты действительно считаешь, будто мы за наиглавнейшими вражинами охотимся?!

– Разумеется!

– А напрасно! – криво усмехнулся Андрей. – Основная угроза безопасности страны там, – он ткнул пальцем куда-то в потолок. – Угроза огромная. Хуже не придумаешь!!!

– Ты о чем?! – встревожился я.

– Скоро сам увидишь, – проворчал Андрей. – После Нового года начнется «веселье». А сейчас... сейчас ты вряд ли поверишь. Уж слишком все чудовищно!!! – Резко поднявшись, он прошел в соседнюю комнату и спустя пять минут вернулся обратно. С компьютерной дискетой в руке.

– Возьми эту штуку да спрячь в надежном месте, – попросил Самохин. – Если меня в ближайшие дни убьют, то передашь ее. – Андрей быстро написал на обрывке бумаге имя, фамилию известного в патриотических кругах человека и тут же сжег обрывок над пепельницей. – Если дотяну до середины января – вернешь обратно, – устало закончил он и вновь потянулся к бутылке.

Я механически сунул дискету в нагрудный карман. В душе у меня бушевала буря противоречивых чувств. С одной стороны, Самохин никогда не был склонен к паранойе, и если говорил о какой-нибудь опасности, то лишь основывался на очень веских доказательствах. (Уж не они ли содержатся в дискете?) С другой стороны, судя по состоянию квартиры и поведению самого Андрея, он пребывает в длительном запое. Так недолго вообще до зеленых чертей допиться! Вместе с тем выглядит капитан абсолютно трезвым. Да и взгляд... Хоть и мрачный, но отнюдь не безумный. Господи!!! Неужто он сказал правду о надвигающейся откуда-то сверху страшной угрозе для страны?! Но что она из себя представляет? От кого конкретно исходит? Какое жуткое «веселье» начнется после Нового года?! А как же быть с Новохлевской, Пасюком, организованной в городе террористической сетью, амбициозными планами ее руководителей? Или это все липа?! – последние две фразы я невольно произнес вслух.

– Нет, не липа, – покачал головой Самохин. – Сеть действительно существует. И амбициозные планы имеют место быть. Но... поддерживают террористов не только названные тобой особы. Они всего лишь марионетки. Примерно как талибы в истории с небоскребами в Нью-Йорке.

– Так вот ты о чем!!! – пробормотал я, пораженный чудовищной догадкой. – Значит... – От волнения голос мой пресекся, дыхание перехватило.

– Именно, – отхлебнув глоток водки, подтвердил Андрей. – Подготавляемая чеченцами серия терактов послужит отличной дымовой завесой для деяний куда более ужасных, имеющих поистине апокалипсический характер. Потому-то я и начал пить, когда случайно раздобыл соответствующую информацию. От отчаяния и безысходности! Но... к сожалению... забыться не получается. Нервы настолько взвинчены, что алкоголь практически перестал действовать. Ну, может, расслабляет слегка...

– Выходит... завтрашняя операция... не имеет ни малейшего смысла?! Выходит... мы тоже марионетки?! – с трудом выдавил я.

– А вот и нет! – впервые за день слабо улыбнулся Самохин. – Угроза, повторяю, исходит из высших эшелонов власти. Наше с тобой непосредственное начальство о ней ни слухом ни духом. И мы обязаны помешать замыслам террористов. Любой ценой!

Во-первых, ради спасения тысяч жизней ни в чем не повинных людей. Во-вторых, чтобы те, – тут он снова показал на потолок, – не получили желаемую дымовую завесу. Тогда имбудет сложнее воплотить в жизнь свой дьявольский проект. Кстати, по этой причине нам будут усердно ставить палки в колеса. Не исключено и физическое устранение наиболее ретивых.

– А разве нельзя попробовать сорвать ихпланы? – с надеждой в голосе спросил я. – Например, задействовать твою дискету?! Обратиться к названному тобой человеку прямо сейчас. Не откладывая дела в долгий ящик!!!

– На данном этапе нет, – тяжело вздохнул Андрей. – В настоящий момент обстановка в стране целиком и полностью в ихпользу. Потому-то онии решили пойти в наступление! А спасти Россию могут только Господь Бог и Пресвятая Богородица, Небесная Покровительница нашей державы[2]. Мы же с тобой просто должны вести себя как верные присяге русские офицеры. Если же Бог решит избрать кого-то из нас Своим орудием, то тот сразу это почувствует!

Пару минут мы оба молчали. Самохин, опершись локтями о стол, смотрел в окно невидящими глазами. На сердце у меня скребли кошки. Жизнь, совсем недавно игравшая всеми цветами радуги, казалась теперь тоскливо-серой и... зловещей!

– Иди, дружище, – молвил наконец Андрей. – Дискету лучше схорони не дома. Мало ли чего! И еще, по дороге тщательно проверяйся. За тобой может увязаться «хвост». Когда мы ехали сюда, его вроде бы не было, но... чем черт не шутит!

– Ты думаешь, онидогадываются? – спросил я.

– Наверняка! Подобная скачка сверхсекретной информации не могла пройти бесследно. Ну ладно, до завтра и... будь осторожен! – Андрей протянул мне на прощание горячую, твердую ладонь и проводил до входной двери.

Спустившись пешком по лестнице, я вышел из дома. На улице уже стемнело, а метель прекратилась. Выпавший за день обильный снег сверкал разноцветными искрами в свете уличных фонарей и бесчисленных неоновых вывесок. (Андрюхин подъезд выходил не во двор, а прямо на оживленный проспект Космонавтов.) По широкой проезжей части катил, воняя выхлопными газами, поток машин. На пешеходных дорожках теснились густые массы людей. Разного пола и возраста. В разном настроении. Голоса прохожих вкупе с производимым автомобилями шумом образовывали слитный, неразборчивый гул. В общем – эдакий живой водоворот! И тем не менее слежку я обнаружил сразу. Сперва инстинктивно почувствовал, потом разглядел воочию. «Топтун» оказался молодым человеком: среднего роста, среднего телосложения, в неброской одежде, с размытыми, незапоминающимися чертами лица. Такие специально отобранные и обученные типы умеют бесследно растворяться в любой толпе. Пусть даже в совсем жиденькой. А ежели толпы вовсе нет, то они и деревом в лесу прикинутся, и со стеной дома сольются, и детскими качелями в парке притворятся. (Насчет последнего я, правда, немного преувеличил.) Так или иначе, но обычный среднестатистический гражданин никогда «топтуна» не вычислит. Однако я недаром прослужил несколько лет в ФСБ. О методах ведения слежки я знал отнюдь не понаслышке. Сам, чего греха таить, не раз пользовался похожими приемчиками. Кроме того, мне помогла обострившаяся до предела подозрительность. Выдавали «топтуна» глаза: цепкие, холодные, напоминающие прицел снайперской винтовки. «Проведет до метро, а там «передаст» другому, которого я могу уже не засечь. Второй – третьему и так далее. Они, несомненно, знают, что я прибыл сюда общественным транспортом и им же буду возвращаться обратно. По всему маршруту заблаговременно расставлены ихлюди. Значит, нужно срываться с крючка здесь!» – вихрем пронеслось в голове. Прикурив сигарету, я неторопливо двинулся прямо по улице, миновал трамвайную остановку, прошел еще метров тридцать, притворился, будто завязываю шнурок на ботинке, и украдкой посмотрел назад. «Топтун» держался шагах в пятнадцати от меня. На блеклой физиономии читалась некоторая растерянность. «Ага!!! ониявно не ожидали подобного поворота событий. И теперь гадают: то ли «пасомый» учуял за собой «хвост», то ли просто решил прогуляться. Подмены на данном участке у нихкак пить дать нет. Ну и чудненько! Поиграем в кошки-мышки!»