Горная петля - Сергей Васильевич Самаров

– В Махачкалу. В главк МВД, – дал старший лейтенант указание водителю, когда с максимальным удобством устроился на переднем пассажирском сиденье. О том, что переданные «Росгвардии» ОМОН и СОБР республики еще занимают площадь в здании МВД, старший лейтенант знал от майора Одуванчикова.

Добрались на удивление быстро. Дорога в ранний утренний час была почти пустынна, хотя уже через пару часов, как знал Сергеев, пришлось бы медленно двигаться за какими-нибудь машинами, идущими со стороны горных районов республики, редко имея возможность совершить обгон из-за разбитого дорожного полотна. Причем в первой половине дня автомобили движутся в основном в сторону Махачкалы, а во второй больше в обратную сторону. Таким образом, командир отдельного взвода военной разведки уже планировал свое возвращение из столицы Дагестана.

Пропуск старшему лейтенанту уже заказали. Он довольно быстро получил его в бюро пропусков и, стоя на крыльце, позвонил майору ОМОНаМахалу Камиловичу Адилову, к которому его и направил майор Одуванчиков. Позвонил он с тем, чтобы Махал Камилович встретил его, поскольку в большом здании Министерства внутренних дел недолго и заблудиться человеку, попавшему сюда впервые. Это Сергееву сказал младший сержант полиции, которому старший лейтенант показал свой только что полученный пропуск.

– Вы у нас уже бывали раньше, товарищ старший лейтенант? – с жутким акцентом, коверкая слова, спросил младший сержант.

– Нет. В первый раз.

– Тогда скажите, к кому вы. Я человеку позвоню, он встретит. А то еще заблудитесь…

– Я сам позвоню ему… – Старший лейтенант вытащил мобильник и вышел за дверь на крыльцо с большими колоннами.

– Товарищ майор, старший лейтенант Сергеев. Я прибыл и пропуск уже получил. Только дежурный постовой опасается, что я заблужусь. Вы не могли бы меня встретить? Я между центральными колоннами стою.

– Быстро же вы добрались. Как я вас узнаю?

– Я единственный здесь военный. Остальные из полиции.

– Значит, разберусь. Иду…

Ждать идущего майора пришлось почти двадцать минут. Сергей Николаевич начал уже подумывать, не позвонить ли ему снова, когда из распахнувшейся настежь двери вышел, как выкатился, небольшого роста коренастый человек в черной униформе с пластиковыми наколенниками и налокотниками, с погонами майора и с трафаретной надписью «ОМОН» на спине. Окажись на майоре бронежилет, а в руках автомат, старший лейтенант решил бы, что появился совсем не вовремя и ОМОН готовится куда-то на выезд.

Майор с хмурым видом кивнул то ли кому-то, то ли в ответ на собственные мысли, которыми, похоже, была загружена его голова и, не глядя на старшего лейтенанта, сделал Сергееву приглашающий жест рукой. Старший лейтенант шагнул вслед за майором в двери.

– Что мой кабинет-то искать? – недовольным тоном высказал майор часовому. – Проще простого…

Пока часовой молча заносил данные из пропуска старшего лейтенанта в большую общую тетрадь, прошитую и опечатанную, Адилов уже успел пересечь половину просторного фойе и устремился было к широкой лестнице, но его задержал капитан. Схватив майора за рукав и не выпуская, похоже, из опасения, что тот улизнет, капитан едва не сорвал с Адилова пластиковый налокотник. На Сергееве были точно такие же налокотники и наколенники, как и на майоре ОМОНа, но форма была другого цвета и не имела трафаретной надписи на спине. Однажды, еще в военном училище, тогда курсанту Сергееву довелось участвовать в учениях, и, не имея в своем арсенале ни наколенников, ни налокотников, не входящих тогда в обычную форму одежды военнослужащего, пришлось больше часа передвигаться ползком. Он стер до крови и локти, и колени, и долгое время после этого носил на руках и на ногах предохраняющий бандаж. С тех пор начал уважать такой внешне простой предмет экипировки. И не снимал практически никогда. По крайней мере на службе.

Майор Адилов быстро завершил разговор с остановившим его капитаном, тем не менее Сергеев успел его догнать. По лестнице Махал Камилович шагал через ступеньку, слегка наклонившись вперед и вынуждая неторопливого старшего лейтенанта тоже шагать через ступеньку. На втором этаже они свернули налево и скоро вошли в кабинет, в котором сидели еще трое омоновцев – два прапорщика и капитан.

– У меня разговор конфиденциальный… – сказал им Адилов, и все трое, не сказав ни слова, вышли. Майор сел верхом на стул перед своим, видимо, столом и поднял глаза на старшего лейтенанта. И Сергеев только сейчас обратил внимание, какие раскосые у майора глаза, с явным эпикантусом[2]. Хотя майор и носит дагестанские фамилию, имя и отчество – он, скорее всего, был метисом, один из родителей которого представлял монголоидную расу. Скорее всего, это была мать, поскольку сыновья обычно бывают похожи лицом на мать, а дочери на отца. Это может и ничего не значить в расследовании, но может и многое значить. К примеру, Адилов может без уважения относиться к абрекам. И на этом можно будет сыграть.

– Как там у вас, в спецназе ГРУ, капитан Одуванчиков поживает? – издалека начал разговор Махал Камилович.

– Спасибо. Хорошо поживает. Только он уже не капитан, а майор и наш начальник штаба.

– Сравнялся, значит, со мной званием… – Адилов покачал головой. – Годами только не сравнялся. Но быстро же он карьеру делает.

– Быстро, – согласился старший лейтенант. – Прибыл на Северный Кавказ капитаном, командиром разведроты. Здесь досрочно получил майора – видимо, заслужил. А потом…

– Заслужил, – согласился Адилов. – Он человек толковый. Просто так, кому не попадя, звания ни у нас, ни у вас не дают.

– А потом у нас командира отряда серьезно ранили, начальника штаба перевели на его место, а вместо майора Смурнова поставили майора Одуванчикова, – продолжил Сергеев. – Разведрота Одуванчикова, отработав положенные полгода, к месту постоянной дислокации отправилась, а Смурнова с Одуванчиковым оставили еще на четыре месяца. Присматриваются, похоже, к ним.

– Надо же, какие перемены, а я и не знал. И даже письмо к вам в отряд готовил на имя подполковника Репьина, вашего бывшего командира отряда. И наше руководство подписало, не глядя. Оно-то о переменах должно было знать.

– Должно, – согласился Сергеев. – Но, должно быть, как начальству и положено, оно привыкло только фамилии видеть, а на звания внимания не обращает. Однако начальство от нас никуда не денется, а мы – давайте вернемся к нашим делам.

– Да-да… – кивнул Адилов и опустил взгляд в стол. Так его эпикантус стало почти совсем не видно. И даже глаза уже не казались такими раскосыми, как прежде. – Так чем могу быть тебе, старлей, полезным?

– Мне