Сергей Самаров - Иногда пули – как снег на голову

Эльмурза Шуайбович ждал, но никто не приходил. А когда терпение его лопнуло, он просто позвонил младшему эмиру Магомедову, который в эту ночь был начальником караула, и спросил номера обоих часовых у входа в ущелье. Хотел потребовать от них, чтобы они напрямую сразу ему доложили, если услышат стрельбу. Первый номер долго не отвечал, и это вызвало беспокойство. А когда и второй номер вообще не ответил, Хафизов, кажется, понял, что произошло. И сразу начал действовать.

Он крикнул своего посыльного и приказал вызвать всех оставшихся эмиров к себе в грот и объявить общую тревогу.

– Что-то случилось, эмир? – спросил полковник, так и не покидавший грот.

– Низамов не отвечает. Фикретов не отвечает. Часовые у входа не отвечают. Это может означать, что «краповые» уже в нашем ущелье.

– То есть могут вот-вот сюда войти? – Даррелл даже улыбнулся от такого предположения. Он живо себе представил картину, когда его вместе с эмиром сейчас арестовывают. Это было слишком маловероятным, и потому полковник мог позволить себе улыбку.

– Могут… – внезапно согласился эмир, и улыбка с лица полковника плавно исчезла.

Тревога не прозвучала громко, хотя слышно было, как за металлической дверью кто-то забегал, забряцал металл. Вскоре явились два эмира и бывший капитан ВДВ Рустамбек Садуллаев, официально своего джамаата не имеющий, но находящийся на положении приравненного к эмирам. Это все командование, что осталось у Хафизова. План Эльмурзы Шуайбовича был предельно прост, хотя никак не умещался в понимании полковника Даррелла. Хафизов приказал прислать к нему капитана Бармана и инструктора Чена, а всем моджахедам собраться во второй пещере, заложить проход камнями, оставив только амбразуры, и занять плотную оборону. Туда же следовало перенести все оружие и боеприпасы. Командовать обороной должен Рустамбек Садуллаев. Но вопрос при эмирах полковник задавать не стал, только после того, как они ушли, поинтересовался:

– А мы своими силами будем вчетвером защищать эту пещеру? Так, я полагаю?

– Мы ее защищать не будем. Мы только посмотрим, какими силами идут федералы. И если сил у них больше, чем я рассчитывал, мы просто уйдем с «черного хода» и дождемся результатов боя в стороне.

– Здесь есть «черный ход»?

– Есть. Только из живых о нем знаю уже только я один. Знали эмир Низамов и несколько его людей, которые расчищали этот проход еще год назад. Думаю, их уже нет в живых, как и самого Низамова. Но меня они дважды туда водили, я дорогу помню.

– И куда мы выйдем?

– В соседнее ущелье, а оттуда при необходимости двинемся сразу в Грузию. Это не так и далеко. Что-то около восьми километров.

– Кто пойдет с нами?

– Только капитан Барман и инструктор Чен. Больше мне взять с собой некого. Самые мои верные люди погибли вместе с джамаатом Фикретова. Своих я послал первыми. Надеялся на них больше, чем на других. Не думал, что так все повернется. Остались только люди чужих джамаатов, с которыми я не воевал, и не знаю, каковы они в бою. Надеюсь, они сумеют о себе позаботиться. Но им совершенно незачем знать, где я нахожусь. Кроме того, они могут не пожелать оставить своих эмиров. Я назначил человека, который будет командовать обороной. Как только появятся ваши соотечественники, полковник, и как только все перейдут во вторую пещеру, мы двинем…

Передвижение по ущелью проходило в привычном порядке, беззвучно и быстро. Сначала старший лейтенант Арзамасцев прислушивался и часто настороженно оглядывался, опасаясь за способность «краповых» к скрытному передвижению. Опасения эти были вызваны тем, что совсем недавно, после взрыва двух мин, когда «краповые» бежали к месту уничтожения джамаата, Арзамасцев явственно слышал их за своей спиной. Однако там не было необходимости откровенно скрывать свое передвижение. Но сейчас они шли хорошо. Сказывалось обучение и тренировки. Убедившись в выучке солдат лейтенанта Варсонофьева, командир разведвзвода успокоился и сосредоточился на передвижении.

Бинокль пока еще не показывал пещеры и бандитов, занятых их укреплением. Снайперы тоже еще ничего не сообщали. «Краповые» в обстановке скрытности не использовали свои переговорные устройства, которые обычно доносят больше треска, чем слов, и потому сообщение от их снайпера дошло бы до командиров только по цепочке. Четыре или пять раз наушники в шлеме доносили до старшего лейтенанта негромкие звуки выстрелов снайпера группы старшего сержанта Картошкина. Второй снайпер работал так же быстро, как и младший сержант Ротмистров, и выстрелы порой сливались в один, поэтому точное количество произведенных выстрелов определить было трудно.

Арзамасцев намеревался уже дать команду к поиску подъема, когда один из солдат взвода военной разведки, слышавший переговоры командира со старшим сержантом, сообщил:

– Здесь подъем, товарищ старший лейтенант.

– Понял. Картошкин! Мы у подъема на тропу. Доложи обстановку. Американцы меня интересуют. Появлялись?

– Я, товарищ старший лейтенант, практически всех, кого сумел, рассмотрел.

– И что?

– В другом «камуфляже» были только двое. Они как ушли в первую пещеру, так и остались там. Не выходили. Возможно, пещеры внутри сообщаются, но…

– Зачем тогда оружие снаружи таскали? Станину от «АГС» по лестнице тягать несладко, думаю, да и гранатометы тоже.

– Наверное, так. Я тоже так подумал, – согласился старший сержант. – Мое «но» как раз к этому и относилось.

– Сейчас какое-то движение в первой пещере наблюдается?

– Никак нет, товарищ старший лейтенант. Все бандиты около входа во вторую.

– Мне их видно, товарищ старший лейтенант, – доложил Ратоборцев, идущий на три десятка шагов впереди основной группы и в тепловизионный прицел выглядывающий из-за поворота ущелья. – Вполне возможно вести планомерный отстрел.

– Оба снайпера! Работайте! – приказал Арзамасцев. – Снайпер «краповых» работает, когда начнется автоматная стрельба.

И наушники сразу же стали приносить звуки выстрелов снайперских винтовок военных разведчиков. К стрельбе оба снайпера уже подготовились. Выстрелы звучали одинаково с коротким интервалом, иногда сливаясь в один выстрел. Снайперам приходилось стрелять бандитам в незащищенные шлемами головы, потому что простая пуля не всегда была способна пробить качественный бронежилет, а при стрельбе бронебойными патронами мощный интегрированный глушитель «ВКС-94» превращался из «ПБС»[21] в «ПМС»[22], то есть становился глушителем тактического типа. Звук такого выстрела был бы слышен бандитам и заставил бы их спрятаться, предупреждая, что атака началась. Но до начала атаки следовало уничтожить как можно больше бандитов. Меньше стволов у противника – меньше опасности для солдат спецназа. Это аксиома, не подлежащая обсуждению.

А у старшего лейтенанта Арзамасцева возникли собственные идеи. И касались они как раз первой пещеры.

– Картошкин!

– Я, товарищ старший лейтенант.

– Взвод на подходе. С нами взвод «краповых». Принимай командование над всеми силами. Момент для атаки выбираешь сам. Бандитов лучше уничтожить до рассвета. Я беру с собой одно отделение «краповых» вместе с их командиром. Мы идем на поиски или даже в преследование эмира. Сдается мне, он сбежал вместе с американцами. Снайперам в случае чего, если возникнет необходимость лезть в первую пещеру, прикрывать наш переход. Еремей, возьми одно отделение, что на ногу полегче, и за мной!

Лейтенант Варсонофьев быстро отдал команду. Одно отделение его взвода сразу вышло правее основной колонны. Два офицера и отделение солдат бегом добрались до поворота ущелья. Здесь с колена стрелял практически без остановки, только с редкими паузами, младший сержант Ратоборцев. Знаком остановив движение, старший лейтенант высунулся из-за поворота с поднятым биноклем, отыскивая вход в первую пещеру. Вход нашелся быстро, но сразу бежать дальше Арзамасцев не пожелал, попытался реализовать новую идею, которая пришла в голову. Вытащил трубку эмира Фикретова, нашел в ней номер последнего звонившего абонента, легко запомнил его и со своей трубки позвонил подполковнику Ослову:

– Товарищ подполковник, эмир с американцами, как мне думается, оставил все свои силы на наше сдерживание, а сам решил бежать. Вероятно, пещера имеет выход в соседнее ущелье. Это частое дело, я с таким много раз встречался. Они специально готовят «черный ход» на случай бегства.

– Соседнее ущелье большое, и на него имеют выход наши пограничники. Насколько я знаю, граница там должна быть перекрыта.

– Тогда эмир просто в горы уйдет. Или в село вернется.

– Что предлагаешь, Валентин Палыч?

– У меня есть номер трубки эмира. Можно ли позвонить в Москву и через Управление космической разведки отследить трубку? Координаты лучше передать на мой смартфон. Важно знать, где трубка находится в данный момент. Искать путь в пещере, не зная проходов, я не смогу, на это добрая неделя уйдет. Если он уже вышел, мне будет проще сделать круг и перекрыть выход из соседнего ущелья. Но для этого его потребуется повернуть в обратную сторону. Или просто догнать на пути к границе.