Сергей Самаров - Ликвидация Докхантера

– Вы о чем, Док?

– О приказе, который вы получили.

– А… Да… Только я по другому поводу звоню. Об этом мы тоже поговорим, я уже успел отдать некоторые конкретные распоряжения, но сначала хочу сообщить вам некую неприятную весть. Мне только что сообщили, что на месте вашей будущей базы творятся непонятные вещи. Инфернальные[31] вещи, я бы сказал…

– Вы меня пугаете. Вот только против Сатаны я еще никогда в своей жизни не действовал.

– Кто выбирал вам место для базы?

– Я советовался с людьми, которые знали те места.

– Что это за люди, Док?

– Командование польской ЧВК.

– Они сами бывали на кладбище?

– Не могу этого знать. Но я специально просил подыскать мне такое место, типа кладбища. Чем-то это кладбище отличается от других?

– Там расположено несколько дольменов.

– Это, насколько я помню, какие-то древние захоронения? Или что-то типа храмов? Короче говоря, какие-то культовые сооружения.

– Никто до сих пор не может с точностью сказать, что собой представляют эти дольмены. Они бывают и захоронениями. Но ни в наших местах, ни на Черноморском побережье, где их очень много, ни в одном дольмене не нашли костей тех, кто был там захоронен. Предполагается, что наши дольмены построены атлантами. Так по крайней мере говорили древние греки.

– И что? – усмехнулся полковник. – Что случилось сегодняшней ночью?

– Сегодня ночью на кладбище вместо обычного сторожа дежурил выделенный национальной гвардией человек. Человек опытный, специально проинструктированный разведчик батальона. С наступлением темноты он запустил легкий беспилотник с тепловизорной камерой, с помощью которого контролировал подступы к кладбищу. Это было мое распоряжение, чтобы никто раньше времени туда не забрался. Потом, уже по второй половине полета, беспилотник внезапно прервал связь с землей. Сторож сообщил об этом своему комбату. Простым телефонным звонком. Комбат отправил сторожа на поиски машины, предполагая, что беспилотник упал по причине какой-то технической неисправности. Тот нашел его, беспилотник ударился о ствол дерева и упал на куст. По внешнему виду, простая техническая неисправность. Экспертизу не делали, пытаются своими силами восстановить. Это был единственный беспилотник в батальоне, и они им дорожат. Но этим дело не ограничилось. Сторож вернулся на свой пост и позвонил своему комбату с докладом. Но во время их телефонного разговора за спиной сторожа что-то засветилось. Он обернулся и вдруг увидел яркий белый свет. Какой-то неестественный, потусторонний. Голос сторожа был испуганный. Комбат велел ему пойти и посмотреть. И все… Трубку сторож с собой не взял, оставил на скамейке. Когда трубка не ответила в течение пяти минут, комбат послал на кладбище взвод своих бойцов. Те нашли сторожа. Он наполовину залез в отверстие дольмена и висел там, животом на камне. Из сторожа через рот вытекла почти вся кровь.

– Через рот? – не понял полковник. – А ранений никаких нет?

– Никаких внешних повреждений. Рядом стоял аккуратно приставленный к камню автомат сторожа. Магазин полный патронов, значит, он не стрелял.

– Каких-то следов инсургентов не нашли?

– Сепаратистов, вы хотите сказать?

– Пусть будут сепаратисты.

– Комбат об этом тоже подумал, но говорит, что ничего подозрительного не обнаружили.

– Так что там было?

– Я же сказал, что это инфернальное событие. Бойцы батальона наслышаны об этих дольменах и испугались. Даже тело сторожа оставили там и побыстрее уехали. Теперь батальон отказывается принимать участие в операции. Они готовы воевать против людей, но не готовы драться с нечистой силой.

– Срочно заменить.

– Вот это и есть второй вопрос, по которому я звоню. Приказ, о котором вы, Док, говорили, я получил. С одновременным советом. Вы, должно быть, в курсе, что добровольческие батальоны, не все, но некоторые, не желают подчиняться ни командованию вооруженных сил, ни решениям правительства и президента. Не так, чтобы совсем идти против, но постоянно набивают себе цену и сильно наглеют при этом. Вот мне и порекомендовали взять с собой бойцов стоящего неподалеку батальона «Айдар». Вы, Док, не будете возражать из-за такой замены?

– Но мне-то они будут подчиняться?

– Думаю, безоговорочно. Вообще-то они парни боевые, не боятся ни Бога, ни черта, в которых не верят, хотя иногда и крестятся. Я уже звонил. Нам могут выделить три взвода.

– Я согласен на эту замену. Когда вы сможете выехать на место? И когда прибудут бойцы того батальона?

– Как только прикажете. Бойцы уже стоят неподалеку. Мы за ними просто заедем и пошлем на место. Сразу поставим задачу.

– И нам с вами пора уже отправляться.

– Моя машина у ворот.

– Подъезжайте. Я жду.

Полковник еще раз посмотрел на горничную и решил применить лучший из известных ему видов проверки. Трубка была еще в руках. Он набрал номер посла. Как ни странно, но посол в этот ранний утренний час был уже на ногах.

– Слушаю вас, Док.

– Господин посол, обслуживающий персонал посольства, что из местных, хорошо проверялся? И кем?

– Проверяла, насколько я знаю, Служба безопасности Украины и наша внутренняя служба безопасности. Но это было еще до меня, при прежнем после. Я не совсем в курсе вопроса. А что, есть к кому-то конкретные претензии?

– Меня волнует вопрос горничной, что убирает в моей комнате. Мне показалось, она прислушивалась к моему телефонному разговору. Хотя, когда я с ней беседовал, она сказала, что английским не владеет.

– Я проверю еще раз… Дам распоряжение, чтобы ее проверили.

– Хорошо. Это нужно сделать срочно.

При разговоре с послом полковник внимательно наблюдал за горничной, стоящей к нему лицом. Ни один мускул на этом лице не дрогнул, не изменился спокойный, хотя и сердитый взгляд. Пожилая грузная женщина работала усердно и от этого сильно пыхтела…

При возвращении взбираться на каменистый холм с крутыми склонами необходимости не было. Стандартный модуль спутниковой навигации экипировки «Ратник» подсказывал, что гораздо легче холм обойти рядом с подошвой, чем карабкаться по крутизне и оказаться рядом с поджидающими их автомобилями. Пользоваться модулем было комфортно. Он предлагал на выбор самый короткий путь, самый удобный путь и путь по прямой линии, но при этом предупреждал, какие трудности могут возникнуть на этом пути. Сергей Ильич выбрал самый удобный.

– Первый! Я – Шестой. Я тоже, конкретно, чаю хочу… – видя приближение товарищей, сказал со своей колокольни снайпер, понимающий, что «волкодавы» передовой группы возвращаются на базу, где уже должны закончить устройство оставшиеся члены боевой группы, ждущие их возвращения с горячим чайником.

– Шестой, я – Первый. Тебе еще часик потерпеть придется. Какая-то реакция на отсутствие голоса сторожа обязательно будет. Я за тобой транспорт пришлю или сам приеду, – пообещал Сергей Ильич.

«Волкодавы» уже были неподалеку от машин, которые начали высвечиваться в подступающем рассвете, когда Величко снова вышел на связь:

– Первый, я – Шестой. Целый грузовик нацгвардейцев подкатил. Бегают по кладбищу, покойников расспросами сильно беспокоят. На всех у меня патронов не хватит, но несколько человек достать могу.

– Шестой, я – Первый. Отставь свои бандитские замашки, людоед, не пугай их. Пусть спокойно разберутся, что к чему.

В это время у Лесничего подала сигнал вызова трубка кодированной связи. Сергей Ильич ждал звонка Селиверстова и тут же ответил:

– Слушаю вас, товарищ полковник.

– Слушай, но особенно запоминай, чтобы голову не забивать лишней информацией. В твой адрес ушли сразу три шифротелеграммы. Там все данные о последних событиях, которые тебя касаются напрямую. Не знаю, что подвигло полковника Хантера на изменение плана, но он решил его слегка изменить и тем самым облегчить жизнь ополчению Донбасса. Но сейчас главный вопрос в другом. Наши специалисты вдруг хватились. У тебя с собой переносной прибор РЭБ, способный подавить электрические приборы до двенадцати вольт, то есть работающие от автомобильного аккумулятора. А какие аккумуляторы использует магнитный резонатор Докхантера? Ты знаешь?

– Откуда мне знать?

– Если он возит резонатор в автомобиле, там может находиться целая аккумуляторная батарея, и твой прибор будет бессилен против него.

– И что делать, товарищ полковник?

– Что предлагаешь сам?

– Как вариант, отработать снайперу. Но в этом случае у нас не получится захватить самого полковника, как планировалось. Я не думаю, что резонатор может сравниться дальностью действия с винтовкой Величко. Да сам Величко не позволит никому резонатором воспользоваться, просто не подпустит.

– Хантера лучше все же захватить. Есть соображения?

– Сколько от нас до границы?

– Вот-вот, соображать начал. Значит, так… Нас опять начнут обвинять во вмешательстве в украинские дела. Спутники обязательно поймут, что работает система РЭБ. Но без этого никак. Командование уже приняло решение. Рядом с границей в Ростовской области есть такой хутор Новоселовка. Там на окраине уже стоит «Красуха-4»[32]. Сколько, говоришь, до вас километров от границы?