Гэвин Лайл - Ровно в полночь

Краем глаза я заметил, как он рывком повернул голову.

– Харви – не убийца. И не думайте лечить его от этого. Настоящий убийца – тот, кто может заниматься своим делом без выпивки. Ни до, ни после.

– Не хочу портить хороший спич, – медленно выдавил Харви, – но, похоже, никто не заметил, что я еще жив.

Я покосился на него, встал, допил виски и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Спущу "роллс-ройс" под откос, потом поймаю поезд до Вадуца. Наверняка еще не начали проверять тех, кто уезжает.

Я перевел взгляд на девушку.

– Уведите его до прихода полиции.

Харви взглянул вопросительно.

– В Париж?

– Во всяком случае, во Францию. Мне нужен врач, который будет молчать.

Он залпом допил виски.

– Пожалуй, я поеду с вами. Сейчас будет много работы.

Мисс Джермен медленно повернулась к нему с изумленно застывшим лицом.

– Какой работы?

Харви даже удивился.

– Моей.

Я ощутил внутри себя пустоту и холод, как в заброшенной церкви и скучным голосом сказал:

– Вот это я и имел в виду.

Потом пояснил:

– Раз Элайна с Бернаром больше нет, теперь он первый в Европе среди профессионалов. Даже если никто не узнает, что одолел их он, все равно Харви Лоуэлл сейчас – первый номер. Лучшая работа. Самые высокие расценки.

Не слушая меня, девушка повернулась к Харви:

– Но... ведь Мерлен выбрал вас из-за... проблемы с выпивкой. Рассчитывал, что вас убьют.

Харви пожал плечами.

– Я же сказал, что он ошибся.

Вмешался я:

– У него нет проблем с выпивкой. Теперь нет.

Она резко обернулась ко мне. Я пояснил:

– Проблема была в том, что он считал недопустимым смешивать оружие и выпивку. Потому поначалу соблюдал сухой закон. И потому пытался отговорить нас нынче вечером, зная, что выпил слишком много. Но все же он справился и одолел лучшего наемника в Европе, котировавшегося куда выше его. И нет проблем! Он доказал, что может совмещать оружие и выпивку. Теперь ему не протянуть и пары месяцев.

Ее глаза превратились в щелочки.

– Ведь вы сами втянули его, зная, чем все может кончиться.

Я беспомощно покачал головой.

– Я потому и хотел сам убить Элайна, чтобы этого избежать. Думал, справлюсь: неожиданно подберусь по траншеям... – Я сухо улыбнулся. – Когда-то Канетон был неплох в таких делах. Но видимо Мерлен был прав.

Она тихо сказала:

– Насчет вас обоих.

Харви вскочил со стула. Он полностью владел собой. Ни виски Флетца, ни фляга коньяка его реакции не нарушили. Но для телохранителя номер один в Европе нужно куда больше, чем реакция, и уж конечно куда меньше виски.

Он заявил:

– Поехали в Париж!

Я кивнул и шагнул к двери. Девушка дрожащим от ярости голосом произнесла:

– Благодарю вас, мсье Канетон.

Возможно, она была права. Я все еще оставался Канетоном. И возможно...

Я взглянул на нее, потом на Харви – на его измученное, осунувшееся лицо, как-то странно невинное, – ведь он очень ясно сознавал свою вину.

И спросил:

– А пальцы не дрожат?

Он протянул ко мне руку, расправив пальцы над столом. Они были словно изваяны из мрамора. Харви насмешливо взглянул на меня.

– Очень неплохо, – кивнул я и с размаху опустил на его кисть "маузер". Было слышно, как хрустнули, ломаясь, костяшки пальцев.

В шоке повисшей тишины его глубокий вздох звучал как крик. Харви подался вперед, прижав кисть руки к животу, лицо его сморщилось и побелело. Затем откинулся назад на спинку кресла.

Девушка уже была рядом, обхватила его голову, гладила волосам, что-то шептала. Мэгенхерд холодно бросил:

– Я думаю, едва ли...

– Я просто спас ему жизнь – еще на какое-то время. Понадобится не меньше трех месяцев, чтобы он снова мог владеть оружием.

Мисс Джермен посмотрела меня. Взгляд ее был тверд, глаза сверкали.

– Не нужно было это делать.

– Просто, дешево и немного грубовато, – глухо признал я. – Как раз в стиле Канетона. Будь я другим, придумал бы получше. Но я – Канетон.

Харви приоткрыл глаза и прохрипел:

– Поглубже спрячьтесь, Кейн. Как можно глубже. Ведь я не пожалею сил...

Я кивнул.

– Найдете меня в шато Пинель. Или там скажут, где я.

– Он вас убьет, – вздохнула девушка.

– Возможно. Это уже ваше дело. Пока что эта мысль поможет ему оставаться трезвым.

Никто не попытался меня остановить.

Снег еще шел. На полпути я вспомнил, что так и не потребовал остаток денег – четыре тысячи франков. Но не вернулся.

Взглянув на часы, я увидел, что только что пробило полночь. Горная дорога впереди казалась темным туннелем без конца и края.