Андрей Костин - Смертельная комбинация

За окном шелестела листва, ветер волнами пробегал по листьям, вкрадчивый, словно шепот…

Был третий час ночи. В парке закричала ночная птица. Пронзительно и безумно. Я погасил свет и некоторое время лежал в темноте с открытыми глазами. Парк продолжал перешептываться — это деревья качали ветками.

И шуршала трава, словно кто-то подкрадывался к дому.

Стало не по себе, я поднялся, прикрыл окно и задернул штору. Птица закричала снова где-то совсем рядом. Она кричала почти человеческим голосом.

Я невольно вглядывался в темноту, и вот уже, кажется, зашевелилась одежда на стуле, скрипнула половица в углу, дрогнула штора…

За окном было светлее, чем в комнате, и полоска между шторами становилась то уже, то шире — сквозняк играл занавесками через неплотно прикрытое окно.

И тут я делаю одно неприятное открытие. За окном двигались тени.

Снова встать, закрыть окно на шпингалет? Но уже стукнула рама, окно распахнулось, ночной воздух ворвался в комнату, а вместе с ним тихо вполз кошмар…

Я увидел руку. Широкую, короткопалую руку, точь-в-точь такую, что тянулась к пачке сигарет на приборном щитке, когда мы ехали от вокзала. Темное пятно татуировки там, где на руке директора скалилась кошачья морда.

Рука вцепилась в подоконник, и кто-то там, внизу, пытается подтянуться, скребя и царапая стену дома.

Я осторожно встаю и отступаю в глубь комнаты. Выскочить в коридор? Но вот уже вторая рука на подоконнике, и я понимаю, что поздно…

Рядом — шкаф. Большой стенной шкаф. Я открываю дверь и протискиваюсь в него — как раз в тот момент, когда вот-вот из темноты над подоконником должна всплыть голова мертвяка.

Крючки для одежды впиваются в спину, в шкафу тесно и душно, долго не просидишь.

Чужой передвигается по комнате почти бесшумно, но сквозь тонкую дверцу я слышу его дыхание и понимаю, что это не призрак… Зашуршала моя одежда на стуле, что-то тяжелое упало на пол… Шаги человека по комнате вкрадчивые, скрипнула дверь в ванную, он возвращается, проводит рукой по дверце шкафа — ищет ручку.

Нас отделяют несколько миллиметров фанеры — не слишком надежное укрытие. Я сжимаю кулаки… наверное, самое разумное резко рвануться вперед, сбивая все на пути, как пушечное ядро. Вот, сейчас…

Резкий стук в дверь…

Торопливые шаги по комнате, звон разбитого стекла, снова стук и тишина.

Я выглядываю из своего убежища, ветер полощет шторами, и в окно теперь заглядывает только лысая луна. На улице разгулялось, небо очистилось.

Но на луну мне плевать.

В дверь больше не стучат. Быстро одеваюсь. В парке снова шепот листвы и ветра. Окно разбито — ночной гость высадил его во время поспешного отступления.

Страх уже прошел, вернее, я пытаюсь заглушить его любопытством. Перелез через подоконник, спрыгнул вниз и сразу же нырнул в заросли парка. Никто на меня не набросился. От дерева к дереву пробираюсь вперед. Липы раскинули кроны, а земля под ними сухая и твердая, словно и не было дождя. Я иду осторожно и надеюсь, что по пятам крадется только моя тень. Наконец наталкиваюсь на высокий забор. Нахожу выломанную доску, протискиваюсь в щель.

Вдоль ограды асфальтированная дорога, а на ней, в метрах тридцати, силуэт убегающего мужчины. Но у меня нет и малейшего желания его догонять. Я только хотел убедиться, что это все мне не привиделось.

Медленно возвращаюсь к дому. Через окно забираюсь внутрь. На ощупь ищу выключатель, наконец вспыхивает свет. Вещи из сумки вывалены на пол и разбросаны. Тихо матерясь, начинаю наводить порядок.

Вещей у меня немного, и нетрудно определить, что моего ничего не пропало. Почему моего? Просто исчезла зажигалка, которую я нашел в машине. Выходит, именно за ней вернулся директор с того света?

Но с того ли? Вы верите в привидения?

Утром я сказал дежурной про стекло — мол, хулиганы разбили. Она и бровью не повела, только попросила перенести вещи в другой номер, на втором этаже. Очень уравновешенная дежурная.

Интересно, как ей это удается?

…В девять часов приехал Алик на служебной «Волге», не выспавшийся.

— Пора, — сказал он. — Надо только немца захватить. Он тут вместе с переводчиком живет. У них на сегодня переговоры с директором назначены.

— Вряд ли они состоятся, — предположил я.

— Понимаешь, три года назад оборудование закупили, а вот запасные части…

— Не продолжай, у меня своих проблем хватает.

— Ладно, садись пока в машину.

И пошел звать своих иностранцев. Они в это время завтракали в своем номере.

— Все уже знают, что случилось? — спросил я тихо, когда Алик вернулся.

— А ничего не случилось, — так же тихо ответил он. — Не было трупа.

— Но мы же видели. Ты и я…

— Да, — он кивнул. — Ты и я. Но у тебя своих проблем хватает, впрочем, как и у меня.

Глупо было не согласиться.

— Наверное, выспаться сегодня не удалось? — посочувствовал я, когда мы выехали на дорогу.

— Верно, дочка болеет.

— Что с ней?

— Здесь вообще дети нездоровые родятся.

— Может, лекарства какие нужны? Или консультация у специалиста? Я могу помочь, у меня много друзей среди медиков.

— Спасибо. Я узнаю у жены.

— Обязательно узнай, — я вообще переживаю, когда маленькие дети болеют. — Только не откладывай в долгий ящик. А то не знаю, сколько здесь пробуду, — оглянулся на сидевших сзади пассажиров. — Если директор, — я выдержал паузу, — решит вопрос с бумагой, сразу же уеду.

— Вряд ли тебе удастся, — как ни в чем не бывало ответил Алик, тоже чуть обернувшись назад. — Директор в командировке.

— Как так? — спросил из-за спины переводчик, — Мы ведь договорились… Завтра нам надо быть в Москве. Алик молча пожал плечами.

Минут через двадцать мы были на комбинате. Я подождал, когда наши спутники выйдут из машины, достал сигарету и закурил. Алик беспокойно посмотрел на меня.

— Что теперь будем делать?

— В каком смысле? — он пожал плечами.

— Вчерашняя история — это что, дурацкий розыгрыш?

— Не думаю, — ответил он. — Какому бы дураку пришло в голову так разыгрывать?

— Тогда зачем ты придумал эту историю про командировку?

— Ну а что еще я мог сказать?

— Тело нашли?

— Нет, конечно. Но утром я, как всегда, заехал за ним…

Никого не было.

— Еще бы, — я усмехнулся. — Мог и не проверять.

Покойники не встают из могил только потому, что надо с утра на работу…

И тут вспомнил татуировку на руке у директора и у ночного «гостя». Неужели такое совпадение — одинаковые татуировки у разных людей?

— Веди себя так, словно ничего не случилось, — вдруг тихо произнес Алик.

— Но ведь случилось! Я не страдаю галлюцинациями… Хотя, в принципе, наплевать, какие дела тут творятся. Мне нужно-то всего восемь тонн мелованной бумаги. Не так много, чтобы ради этого влезать в историю с убийством.

Алик вздрогнул, когда я произнес последнее слово.

— Ты посиди пока в машине, — предложил он, — а я узнаю, какая обстановка, как нам с тобой вести себя.

Он вернулся не раньше, чем я выкурил уйму сигарет.

— Жаркий день, — сказал он, плюхаясь рядом на сиденье. -

Бумага есть. Такая, как тебе надо.

— Ну и отлично.

— Только она на третьем складе. Ну, на старом.

— Мне-то какая разница? Или что, она подпорченная?

— Нет, качество отличное. Вот только получить ее оттуда без директора невозможно.

— Но если его нет, кто-то ведь замещает?

— С этого склада может только он разрешить… Ведь, понимаешь, склада-то вроде как не существует…

— Не морочь мне голову, говори толком.

— Зона, где находится склад, закрыта. С тех пор как на соседнем предприятии, — он неопределенно махнул рукой, — авария произошла. Ну, военный завод, они там черт знает что производят. Пожар был, какая-то цистерна лопнула, и все это вылилось на нашу территорию. Тот участок забором огородили, даже сторожа поставили, чтоб, значит, никого не пускать. Но ведь склад-то целехонький стоит, и бумага в нем в полном порядке. Я сам проверял, знаю. Но распоряжение было зараженную землю вывезти, здание разобрать и все это вместе с бумагой закопать в могильнике. Землю, вроде, уже частично вывезли… Что же до всего остального… Чего добру пропадать? И складов, сам знаешь, не хватает. Но никто официально отпустить тебе оттуда бумагу не может… Потому что по документам ее давно уже уничтожили…

— Все понял, вас черный нал интересует. Думаю, я смог бы уговорить своего покупателя. Но не на всю сумму, конечно… Только сначала я хочу посмотреть на товар своими глазами. Какая-то подозрительная история с аварией. Упаковка может быть подпорчена, да и… А потом цену обсудим.

— Пока она на старом складе, посмотреть не удастся. Мы сами погрузим. А вывезем за ворота — смотри, сколько влезет.