Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита

— Нахрена? — медленно спросил бандит с ножом. — Ты чё творишь, дебил?

— Я думал, пивзавод зашёл, — оправдывался стрелок.

— Валим отсюда!

Хозяин уставился на ноги упавшего парня в новых тёмно-синих кроссовках. Грабители переглянулись и выскочили наружу, перепрыгнув через тело. Один споткнулся и едва не упал. Про деньги они забыли.

— Утром было, — мрачно сказал Савватеев. — Двое влетели в магазин рядом с хлебозаводом, начали грабить хозяина, а там парень один зашёл, хлеба свежего с утра купить. Студент на каникулах, второй курс, — Савватеев сплюнул. — Зашёл бы чуть позже, обошлось.

— И что?

— Обосрались, что кто-то зашёл, и сразу из обреза в грудак залепили. Умер на месте. Убили без причины… ну или психи, кто их поймёт? — со злостью произнёс он. — А нам геморрой теперь. Тоже пивзаводская точка, на самой границе с рыночными.

— Вот же суки они — я покачал головой. — И кто стрелял?

— А вдруг тот, кто в тебя стрелял? — Савватеев посмотрел на меня. — И ты молчишь.

— Вряд ли они. Я их не покрываю, передал бы тебе, знай, кто они. Но я их сильно отделал, вряд ли бы они так легко в себя пришли, а куда потом… — я пожал плечами. — Я в больницу Женю повёз, а эти там остались.

— И не видел? Вот если бы…

Водитель в милицейской шестёрке окликнул опера, показывая ему рацию. Савватеев подошёл, вытягивая из окна машины устройство на витом шнуре. Я прислушался.

— Савватеев, я на месте, в горбольнице. В смысле их нам привезли? Понял, еду. А, ладно, тогда жду.

— Кого там привезли? — спросил Лёня, подходя к нему.

— Надо подъехать на опознание, — бросил Савватеев. — Походу, твои клиенты. Хотя не езжай никуда, их сюда привезут.

Мы с Лёней переглянулись. Вскоре привезли и моих ночных знакомых из магазина, и даже не в морг. Похоже, пивзаводские не грохнули эту парочку, что пришла грабить магазинчик на Десятке, а выбросили из машины прямо возле РОВД. У каждого при себе был листок с признательными показаниями.

Сначала я подумал, что это очень странно. Но потом появились мысли, почему произошло так, а не иначе.

Им так досталось, что их поместили в больницу, хоть и под охрану. Лёня опасался, что мне пришьют тяжкие телесные, но эти двое пострадали куда сильнее, чем их отделал я. Так что это явно не те, кто был на хлебозаводе, стрелять бы утром они бы не смогли.

У одного была сломана кисть руки с пальцами, у другого на лице почти нет живого места, один сплошной синяк. Во рту не хватало зубов. Я этого точно не делал, потому что эти двое, судя по виду, познакомились с чьим-то молотком. Но оба молчали. На вопросы, кто их бил, отвечали, что упали с лестницы, а на меня, когда нас привели, чтобы я их опознал, даже не смотрели, отводили глаза.

Когда закончилось опознание, я решил, что братва попросту спихнула часть работы на ментов. Так я подумал сам, и то же самое мне сказал Лёня. Пивзаводские не понимают, кто нападает на их точки и почему, вот и подключили милицию таким способом.

Паршивая ситуация. Ладно, мы отбились, благодаря хладнокровию Жени, его бронежилету и моим тяжёлым кулакам, и то, чуть не погибли. А вот тот незнакомый мне парень в другом магазине был убит на месте, вообще ни за что.

Оставил Лёню и подошедшего Славу у Жени, что проследили за ним, когда проснётся, сам заехал к Тамаре, но ненадолго, просто убедиться, что она в порядке. Потом заторопился домой, надо показаться живым, чтобы дед не волновался. Я-то в целом выглядел нормально, если не считать повязки на ухе.

— Стреляют опять, — проговорил деда Боря, когда я за чаем вкратце рассказал о случившемся ночью. — Слышал ещё, утром какого-то мальчишку застрелили на хлебозаводе?

— Слышал, — я отхлебнул густого чая, дед заварил очень крепкий. — Милиция ищет.

— Хоть с вами обошлось. А ты, Кирюха, аккуратнее ходи, — строго сказал дед. — Мало ли, нарвёшься. Если чё, Максима зови.

Кирилл промолчал, разжёвывая жёсткую китайскую конфету с Мао Цзедуном. Парня что-то тревожило, и он постоянно смотрел на меня. Надеюсь, тот убитый не был его знакомым. Помню, как его товарища ранили шальной пулей, брат тогда переживал.

— Прокатимся? — предложил я, думая, что он хочет поговорить наедине. — Соляры много, можно поездить. Потом к Жене заскочим.

— Да, — он оживился и поднялся, не допив чай.

— Деда, Жени сегодня и, наверное, завтра не будет, — сказал я, глянув в окно. — Потом посмотрим, нам ещё в Читу с ним надо ехать, если у него здоровье позволит. Поглядывай у него за домом, что так звони мне. Его долго держать не будут, оклемается, бык здоровый.

— Погляжу, Максим.

Я вышел на улицу, уселся на водительское место паджерика и глянул на брата. Тот сел на переднее сидение, посмотрел на магнитолу, но ничего включать не стал.

— Значит, в тебя в упор из обреза пальнули? — спросил он, уставившись на меня.

— Пять метров, Женька прикрыл. А у него броник был.

— Какой?

Я показал на заднее сидение, как раз захватил жилет с собой. Решил носить какое-то время. Мало ли, а то короткое затишье в городе закончилось, стволов у нас ещё не было, а сейчас стало прохладно, так что в жилете будет нежарко. Надо закупить ещё несколько таких же, когда подпишем контракт.

— Класс! — Кирилл потыкал жилет пальцем и снова помрачнел.

— Чего такое, Кирюх?

— Глеб приехал с отцом, — он выдохнул через нос. — Надо с ним поговорить. Он звонил мне сам. Типа прощения просить, но да иди он нахрен! Только встретиться с ним всё равно надо.

— Погнали, — я завёл двигатель. — Закроем вопрос, чтобы это не повторилось. Хорош уже, мне надоело уже к вам всем в больницу ездить. Ты со Славкой, теперь и Женя.

Кирилл усмехнулся.

— Только это я с ним поговорить должен, — сказал он. — Так правильнее. А ты тогда…

— Прикрою, — я хмыкнул. — Не переживай, нормально всё будет. Но почему так решил?

— Просто ты сам со всем справляешься, — он посмотрел на меня. — За это лето и с Крюковым говорил, и с Черепом, и даже с Душманом! Тебя и братва искала, и Майор, а ты всё справляешь. И фирма своя теперь есть. Я тоже… думаю, — Кирилл замялся. — Надо, короче, как-то как ты, учиться говорить. И все проблемы решать самому. По серьёзному, а не у тебя за спиной прятаться. Вот, — он выдохнул.

— Ну да. Учись жить по-взрослому. Но если что, старшего брата звать на помощь не западло, сам знаешь. Я-то тебя точно не оставлю.

— Я же с ним тусовался раньше. Вот мне и решать, что делать дальше, и базарить надо самому. Да же?

— Договорились, — я кивнул и пожал ему руку.

Пусть говорит сам, раз так хочет, а я пригляжу. Родителей не стало давно, нас воспитывал дед, а Кирилл смотрел на меня, как на пример для подражания. И если в прошлый раз я давал брату хреновый пример, но в этот раз я исправился.

По правде, я едва держался, ведь снова обозлился, вспомнив, как этот Глеб, так называемый «друг» Кирилла, нанял какую-то хлебозаводскую шпану, чтобы избили его из-за девушки. И у меня были серьёзные основания полагать, что именно этот парень испортил тормоза во время моей первой жизни, и Кирилл погиб. В любом случае та тачка разбита, и эта история не повторится. А всё остальное нужно проконтролировать.

«Стрелка» была во дворе дома этого Глеба, как раз на границе между районом хлебозавода и «черёмушками». Недалеко отсюда били Кирилла, и где-то поблизости тот парень на свою беду невовремя сходил в магазин.

Я остановил машину. Во дворе был всего один мальчишка, высокий и сутулый, в очках, он сидел за деревянным столиком под грибком.

— Если что, зови, — сказал я. — Научу его, как друзей подставлять.

Кирилл кивнул, вышел, подошёл к столику, но руку в ответ жать не стал. Тот что-то оправдывался, Кирилл слушал, потом говорил со спокойным, но серьёзным видом. Я даже засмотрелся, ведь брат, даже сам того не понимая, копировал мою позу, да и при разговоре наверняка использовал мои интонации. Но его решение я уважал, так что пока не лез, только в конце скажу одну вещь.