Анатолий Сарычев - Без шума и пыли

Необходимое для мирного санатория было в десяти ящиках с автоматами «вал», пяти ящиках с огнеметами и даже двух ящиках с автоматами для подводной стрельбы «АПС», как было написано на маркировке. Все эти мысли Филарет оставил при себе, резонно прикинув, что из Очакова до Николаева добираться несомненно легче и быстрее, чем из Одессы.

– Переночевать у вас в санатории одну ночь можно будет? – сварливо спросил Филарет, делая брезгливую физиономию сноба, живущего исключительно в президентских апартаментах пятизвездочных отелей.

– Нет проблем, шеф! Два люкса вам предоставят! Утром, куда скажете, отвезут!

– Банкоматы в вашем Очакове имеются? – спросила немного отогревшаяся Лариса.

– Зачем ехать в Очаков? В холле санатория установлены два банкомата украинского и американского банков. Любые карточки, вплоть до сбербанковских пластиковых карт, обслуживает. Ребята приноровились зарплату в баксах получать по сбербанковским картам. Получается, если обратно менять на рубли, на десять процентов больше.

– Ладно, вези в свой Очаков, без залета в Одессу, – милостиво разрешил Филарет, поправляя полушубок.

С радостным лицом летун повернулся и с живостью медведя гризли исчез в пилотской кабине.

– Господа бандиты и грабители банков! – начал Филарет, руками сзывая своих соратников ближе. – Теперь расскажу о дальнейшем маршруте, которому мы будем следовать. Завтра в десять часов утра на Николаевский аэродром приземлится для дозаправки чартерный рейс до Кипра. На этот рейс у меня взяты билеты на новые документы для всех вас. Лариса! Предъяви, пожалуйста! – попросил Филарет, делая приглашающий жест своей боевой подруге.

– Здесь мы – граждане Узбекистана! – удивленно заметил Сан Саныч, рассматривая зеленую книжечку, в которую была вклеена его фотография.

– Узбекские паспорта являются как внутренними, так и международными. У каждого из вас в паспорт вложен чек на «Панамерикен Экспресс» на двадцать тысяч долларов, на предъявителя. Это заслуга нашей самой красивой женщины, которая сумела за один день провернуть такую операцию в своем банке. Наши российские паспорта придется оставить на Украине у моих друзей.

С Кипра мы полетим, если, конечно, все будет нормально с деньгами, о чем мы узнаем меньше чем через два часа, в Южную Африку, где никому нет дела до каких-то вшивых миллионеров, у которых всего лишь по три миллиона долларов на брата.

– А может, и больше! Ты так замордовал моего воздыхателя, что он, по-моему, не отстегнул свои положенные проценты, – заметила Лариса, плотнее запахиваясь в овчинный тулуп.

– Это будет ясно через полтора часа. Либо мы с вами миллионеры, либо нищие, у которых всего сто семьдесят тысяч долларов на троих, – сказал Филарет.

– Есть еще третий вариант, о котором я пока не буду говорить, – сказала Лариса, загадочно улыбаясь.

– Надо позвонить нашей спасительнице из санэпидстанции и поблагодарить ее. Нас в самолете практически не засечь, тем более что мы летим над территорией Украины, – предложил Сан Саныч, протягивая Филарету свой мобильный телефон.

– Добрый день, Альфия Исхаковна! – вежливо поздоровался Филарет.

– Кому добрый, а кому не очень. Я сегодня все утро провела в прокуратуре: давала объяснение по поводу убийства в поезде электромеханика и официанта. Их сбросили на следующем перегоне, после станции. На двух милиционеров бригады сопровождения совершено нападение. Забрали оружие и служебные документы. Слава Аллаху, что меня в поезде не было! У нас сегодня утром арестовали управляющего банком «Казахинвест». В кабинете главного бухгалтера нашли большую сумму денег в иностранной валюте.

– Вы откуда знаете такие подробности? – поинтересовался Филарет.

– Прокуратура потребовала взять анализ денег на радиоактивность и прочее. Все чисто, но девчонки замотались. – Как у тебя дела?

– Летим самолетом в сторону юга.

– Ты знаешь, я тоже. Мать достала горящую путевку на Кипр, по совершенно смешным ценам, двести долларов за месяц проживания в четырехзвездочном отеле. Я взяла своих детей, и вот мы уже в воздухе. Правда, это какой-то странный рейс с посадкой в Ташкенте, Киеве, и еще будет три посадки, но в конце концов долетим. Не пешком же ходить!

– Я с тобой свяжусь, – попрощался Филарет, размышляя о только что полученных новостях.

«Надо связаться с бабой Маней и попросить помочь Ахмеду», – решил Филарет, набирая шестизначный мегафоновский номер.

– Вас очень внимательно слушают, господин Сан Саныч! – приветствовала Филарета старая разведчица.

– Извините, это Филарет вас беспокоит. Я слышал, Ахмеда закрыла прокуратура. Надо бы ему противоядие передать, чтобы не загнулся в тюрьме, – попросил Филарет.

– Я плохо тебя слышу, но основное поняла. Ничего страшного с твоим другом не произойдет. Там была просто капсула ноотропила, со стертой маркировкой. Через две недели ему, даже если он будет в тюрьме, передадут еще такую же капсулу. Это хорошо, что ты о ближнем беспокоишься, но помни, что с отрезанным языком ты не смог бы этого сделать. Некоторые товарищи обещали помочь отдельным людям меньше болтать. Сегодня вечером нашего друга выпустят, в крайнем случае, завтра утром. Наш общий друг замкнул на себя все городские платежи: за энергетику, воду, газ, зарплату чиновникам. Если он не подпишет платежные поручения, то финансовая жизнь города остановится. Власти на это не пойдут.

Сейчас речь бабуси резко отличалась от той простоватой манеры, в которой она говорила в поселке. Окончив разговор, Филарет сообщил друзьям:

– Все нормально. Бабка всучила твоему Ахмеду капсулу ноотропила, а выдала ее за яд. Ничего с ним плохого не случится. Вставайте! Моторы стали тише работать – значит, самолет заходит на посадку.

Самолет приземлился, его разгрузили.

Из пилотской кабины выскочил знакомый пилот, уже одетый в военную форму, увидел компанию, потряс головой и снова исчез.

Через минуту он снова появился и виновато сказал:

– Про вас в спешке забыли! Мы вызвали частное такси, которое сейчас подойдет и отвезет вас в санаторий.

Глаза у пилота странно бегали.

Это заметил не только Филарет. Когда пилот скрылся в кабине, вся троица многозначительно переглянулась.

Буквально через минуту пилот снова выскочил из кабины и, открыв дверь в фюзеляже, сделал приглашающий жест.

Он спустил железную лесенку и отступил в сторону.

На губах его образовалась печальная улыбка, которая очень не понравилась всем троим.

Внизу стоял желтый «Фольксваген» с шашечками на борту.

Когда Сан Саныч проходил в дверь, то задел сумкой за косяк. В сумке глухо звякнуло.

Водитель – разбитной парень, выскочил из машины и открыл багажник, приглашая сложить туда вещи.

– Тут стекло! – объяснил Сан Саныч, затаскивая свою громоздкую сумку в салон автомобиля.

– Хозяин барин! – прокомментировал водитель действия пассажира, усаживаясь за руль.

– Едем в санаторий «Витязь»? – спросил водитель, включая двигатель своего транспортного средства, знававшего и лучшие времена.

– Сколько туда ехать? – спросил с заднего сиденья Сан Саныч, поправляя лежащую у него на коленях сумку.

– Часа два с половиной, – объяснил словоохотливый водитель, на скорости проскакивая КПП.

Машина выскочила на широкое шоссе и прибавила скорость.

– Слушай, чиф! До Николаева сколько отсюда езды? – спросил Филарет, кладя тяжелую руку на плечо таксиста.

– Меня подрядили до «Витязя»! Там у меня клиенты на обратный путь и как раз до Николаева! – попытался объяснить водитель, сбрасывая скорость.

– Давай сразу вези нас в Николаев. Мы заплатим двойной тариф!

– Ребята! У меня жена, дети! Я не могу сегодня ехать! – заныл водитель, поглядывая в зеркало заднего вида.

– Ты лучше скажи: экипаж нас привез чей? – задал давно интересующий вопрос Филарет.

– Наш экипаж. Он раз в неделю в Казахстан летает. Прошлый раз три литра кумыса привез. Очень вкусный напиток! – обрадованнго сказал водитель, включая правый поворот.

Посмотрев в зеркало заднего вида, Филарет обнаружил черный внедорожник, стоящий на обочине.

Он мог чем угодно поклясться, что еще мгновение назад внедорожника на трассе не было.

– Это удовольствие обойдется вам сто долларов! – заломил, по лицу было видно, совершенно несусветную цену водитель.

– Нас устраивает. Только по дороге остановишься у банкомата, надо деньги снять. Отдадим тебе последние сто долларов, с чем дальше поедем? – весело спросил Филарет, демонстрируя хорошее настроение.

Машина мчалась по двухрядному шоссе, обгоняя все автомобили.

– Ты гонишь как на пожар! – заметил Сан Саныч, оглядываясь назад.

Черный внедорожник не отставал, держась метрах в пятистах сзади.

Знак впереди известил, что до города Николаева осталось сто километров.

Пост ДПС впереди возвышался бетонной громадой, похожей на дот.