Б. Седов - Бандитский террор

– Сергей, я пригласил вас, чтобы объяснить суть дела. Как говорил Суворов, каждый солдат должен знать свой маневр. А вы в этой игре далеко не солдат…

– Давайте закончим с предисловиями. Суть дела в чем?

– Вы правы, с предисловиями пора кончать. Так вот, у вас на днях произошла, можно сказать, битва народов. Вы смотрели телевизор? Я имею в виду наши местные новости.

– Не сложилось как-то.

– Ну так вот. Об этих событиях не сказали ничего! Вы представляете – у нас все-таки не каждый день убивают из автоматов и гранатометов двенадцать человек. А средства массовой информации молчат.

– Им не сообщили?

– Не смешите меня, Сергей. У телевизионщиков свои источники информации. Они узнают все раньше нас, государственных служащих.

– Тогда в чем дело?

– Новостников завернули. Начальство приказало не ехать туда.

– И кто это начальство?

– А вот это самое интересное. Директор новостей регулярно сидит с Нестеровым в сауне.

– Значит…

– Значит, им поднимать шум вокруг этого дела не очень интересно.

– Еще бы! Нестеров заляпан по самые уши в связи с этим психдомом.

– Мелко смотрите, Сергей. От клиники Нестеров открестится. Тем более что ее руководители пропали. Их вряд ли найдут. Или найдут? – Артюхин пристально посмотрел на Сергея.

– Возможно, они где-то прячутся, их милиция может и найти… – ответил Сергей, сделав самое простодушное лицо.

– Так вот лучше, чтобы ВЫ их нашли, – жестко сказал Артюхин. – Но найдете или нет, тут ситуация следующая. Если они тормозят информацию, значит, мы должны, наоборот, ее раскручивать. Разумеется, в том ключе, который нам выгоден.

– Но если вы сказали, что у них схвачено все телевидение…

– Я разве так сказал? Вы, Сергей, меня не поняли. Я сказал только, что директор новостных программ – друг Нестерова. Но там есть и другие начальники.

– Я окончательно запутался. Что требуется от меня и от Алены? И зачем вообще ее вызвали?

– Дело в том, что местным журналистам я не доверяю. А это ваш человек, правильно?

– Да, я за нее отвечаю.

– Вот именно. Но дело не только в этом. Мне тут дали адрес одного человека, вроде как краеведа. Он старается проникнуть в те тайны края, о которых не особо любят рассказывать. Человек своеобразный. Со мной вообще разговаривать не будет. Ненавидит он, понимаете ли, любую власть – что прошлую, что нынешнюю. С журналистами тоже не хочет дела иметь. Может, оно и правильно – если они работают на Нестерова. Но вы, точнее, ваша девушка, может, и вытащите из него информацию. Он что-то знает про Черный лес. Знает, но никому не говорит. Ваша задача – эту информацию добыть…

Квартира, которую Сергей и другие ребята использовали во время визитов в Петрозаводск, находилась в центре, в здоровенном сталинском доме. Сергей поднялся на третий этаж, открыл дверь проник в квартиру… И тут ему на шею бросилась Алена. Она повисла на нем и начала целоваться.

Ну, дальше, в общем, понятно. Когда Сергей начал что-то соображать, он лежал на диване, а на нем лежала Алена.

– Ну вот и встретились, – промурлыкала она и тут же сменила тон:

– Слушай, ты знаешь, все в этой жизни хорошо, кроме таких водителей, какой меня вез сюда из Питера. Я хотела с ним поболтать, так хрен там! Только «да» и «нет» – и никаких больше слов.

– Ну так, видимо, Рыбак послал какого-то пехотинца. Приказал ему доставить тебя и твою аппаратуру в Петрозаводск, чего бы это ни стоило. Вот парень и проникся сознанием ответственности. А ты с ним болтать…

– Да я все никак не привыкну, что в этой жизни другие законы.

– А тебе нравится такая жизнь? Алена вдруг стала очень серьезной.

– Ты знаешь, когда я поступала на журфак, я думала, что жизнь журналиста будет именно такой. Веселой и беспощадной. А пришлось заниматься всяческой фигней. Писать про идиотов, снимать дебилов… Так что я, можно сказать, дорвалась до того, о чем мечтала в детстве и юности.

– Ну, раз дорвалась, тогда собирайся. Вот телефон, звони человеку, договаривайся об интервью.

– Что от него надо?

– Надо вынуть из него сведения о Черном лесе.

– Как романтично звучит. Прямо как в сказке.

– За эту сказку, между прочим, уже кучу народу угрохали. Так что давай работай.

Алена встала с дивана и начала одеваться. Только теперь Сергей увидел ее новый имидж: черный джинсовый костюм, тяжелые высокие ботинки.

– Это ты что, домой сбегала?

– Зачем? Тот парень, который меня вез, еще в Питере завернул к магазину. Он сказал: покупай, что нужно. Вот я и купила.

– Ну все, давай звони.

Нужный человек жил черт знает где – на Строительной улице. Сергей, постоянно бывавший в Петрозаводске, даже не знал, что в городе есть такая улица. Впрочем, ничего особенного. Нормальные брежневские многоэтажки.

Дверь им открыл полный седой человек в очках. Честно говоря, наслушавшись Артюхина, Сергей ожидал увидеть какого-нибудь высохшего вертухая, сталинского сокола, который так и застыл во времени, которое уже ушло. Но хозяин выглядел совершенно по-другому.

– Вы журналисты из Питера? Ну что ж, проходите. Чаю хотите?

Чай, кстати, человек заварил отменный. Выпив полчашки, Казак приступил к своим обязанностям. В этом раскладе он играл роль оператора. Алена объяснила ему азы обращения с камерой, теперь настала пора применять новые знания. Впрочем, все оказалось не таким уж сложным. Главное – держать кадр. Ну, и ладно, подержим.

Тем временем Алена разговаривала Николая Степановича – так звали хозяина квартиры. Он оказался и в самом деле своеобразным человеком. Николай Степанович ненавидел всех – и прежнюю власть, и нынешнюю. Но при этом обладал огромными знаниями по части истории Карелии, просто-таки сыпал фактами и разными другими сведениями о непростой истории этого края.

– Карелов финны считали вроде как своими, но тем не менее держали их за людей второго сорта. Впрочем, где сейчас можно найти карелов? Только в глухих деревнях…

Алена ждала, когда старик наговорится. Это было правильно. Судя по всему, Николая Степановича, ввиду его своеобразных взглядов на жизнь, не баловала вниманием пресса. Через час, когда Сергей уже устал пялиться в видоискатель камеры, Алена перешла к делу.

– Николай Степанович, а вы знаете что-нибудь о Черном лесе?

– А как же! Я много лет пытался добраться до документов, свидетельствующих об этом деле. Но вот беда – они до сих пор считаются секретными. Но я подошел с другой стороны.

– То есть? Вы объясните, а то мы таких вещей не понимаем.

Сергей мысленно поаплодировал подруге. Играть на тщеславии непризнанного ученого – самое милое дело.

Николай Степанович принял профессорский вид:

– Понимаете, когда берешься за подобные темы, впрямую к ним подойти сложно. Всюду натыкаешься на гриф «секретно». Но есть и обходные пути. К примеру, если строится какой-то объект, то вокруг него всегда кипит хозяйственная деятельность. Нанимают рабочих, которым надо платить зарплату. Но даже если это не вольнонаемные рабочие, а зэки, все равно их нужно кормить. Значит, по определенным ведомствам эти отчеты проходят. Сколько выделено хлеба, макарон и прочего… Далее. На стройку нужно завозить материалы. Значит, железнодорожники или другие транспортники в своих бумагах это отметили. Так что, молодые люди, бюрократия – в чем-то полезная вещь. Благодаря ей откапываешь многие интересные вещи…

– А как все-таки с Черным лесом? – встряла Алена в монолог Николая Степановича.

– А… Вас значит, более всего интересует этот объект. Ну что ж, ладно, расскажу. Он возник сразу после войны. Эти склады создавали в обстановке особой секретности. Его строили особые строительные части. Подчеркиваю – не стройбат, а особые части, подчиненные МТБ. Вот они возвели и там склады.

– Так что же там было, в этом Черном лесу? – не вытерпела Алена.

– Там? Насколько я понимаю, там был склад ОВ. Очень большой склад.

– Едрить-таратить, – вырвалось у Сергея. Разумеется, он, как и любой человек, служивший в армии, знал, что такое ОВ. Это означает – отравляющие вещества. Боевое химическое оружие. Тот, кто не бегал с автоматом в противогазе, не поймет, что значит слово «газы!» А ведь еще существует гнусный костюм химзащиты, в котором ощущаешь себя как корова на льду. В общем, полный кирдык. Так что к химическому оружию у Сергея было понятно какое отношение. Это что-то запредельное. Обычная война – ну, это ладно. Ты стреляешь, в тебя стреляют. Кто сильнее, ловче, хитрее – тот и побеждает. А ОВ – надвигается на тебя облако – и ты никто. Остается лишь умирать. Жутко.

– Так что, там склад отравляющих веществ? А на кой хрен он здесь?

– А вы это спросите у Министерства обороны. Где хотели, там и разместили. Но склад там точно есть. Его соорудили после войны. Когда отношения между бывшими союзниками накалились – и ожидалась новая война. А потом – как всегда у нас. Огородили зону, послали людей охранять, которые даже не знают, что они охраняют. Вот так и живем…