Фридрих Незнанский - Продолжение следует, или Воронежские страдания
Помощь проекту
Продолжение следует, или Воронежские страдания читать книгу онлайн
Но заорать благим матом он не успел, Филипп ослабил давление. Даже чуть встряхнул ладонь майора, словно возвращая ей жизнь, и показал глазами на скамейку. Сел сам, на другом конце плюхнулся майор, испуганно прижимая ладонь другой рукой к своей груди.
— Не будем терять времени, да, Геннадий Александрович? — участливо спросил Филя, и тот кивнул. — Вы, естественно, желаете знать, кто я и откуда такой взялся. Излагаю. В наше охранно-розыскное агентство обратился гражданин Щербатенко. Не в агентство вообще, а к конкретному лицу, с которым был хорошо знаком до своей посадки. Именно это лицо и посадило его в свое время. Представляете, каким надо пользоваться доверием у людей, если тобою же отправленный в колонию человек обратился к тебе первому за помощью?
Филя уставился на Охрамкова в упор и дождался-таки, что тот кивнул в ответ.
— Александр Борисович Турецкий, так зовут бывшего следователя, внимательно выслушал Щербатенко и позволил себе усомниться в тех тезисах, которыми вы оперировали в беседе с «клиентом». Все это было, сказал он, очень хорошо придумано, даже с претензией на гениальность, но… К сожалению, вам не повезло: вы не на того, как говорится, нарвались. Проводив Щербатенко, Александр Борисович достал из архива Генеральной прокуратуры бывшее дело об убийстве воронежского водочного магната, без труда вспомнил отдельные детали, ибо сам же и проводил повторное расследование, и, собрав своих сотрудников, то есть нас, предложил рассмотреть примерный план ваших дальнейших действий. Подчеркиваю: ваших, Геннадий Александрович, а не наших — это важно. И, кстати, высказал предположение, что в ближайшие часы к нам в агентство должен будет позвонить и Корженецкий. Что и произошло буквально полчаса спустя. После этого, сами понимаете, картина полностью прояснилась. И дальнейшие ваши действия уже проходили отчасти под нашим контролем. Турецкий выехал по своим делам в Воронеж, где попутно занялся и проблемами Корженецкого, с которым уже начал работу ваш партнер.
Филипп посмотрел на явно сникшего Охрамкова, боль в руке у которого уже прошла, но зато заметно усилилась боль душевная, которая так быстро не пройдет и не сравнится ни с какой физической, — это было отчетливо видно со стороны. Ничего, подмигнул ему ободряюще Филя, то ли еще будет!
— Итак, к чему мы пришли? Пока с вашей стороны следовали угрозы, выдвигались предложения пересмотреть «заказы», предлагались различные, «робингудовские» вариации благородной мести, события не выходили за пределы мелкого мошенничества. Надеюсь, в этом пункте вы со мной согласны?
Охрамков слегка поиграл бровями, пожимая неопределенно плечами и показывая, что он хотя и не разделяет этой точки зрения, спорить пока не собирается.
— Прекрасно. Но когда ваш партнер в Воронеже потребовал от своего клиента и унес в качестве аванса пятьдесят тысяч долларов, квалификация ваших действий несколько изменилась. Мошенничество уже пошло по-крупному. С вами лично у нас было все ясно. Я говорю о техническом оборудовании соседнего номера в гостинице, который занимали вы, а также о «жучках» и прочем — в номере у Щербатенко. На ВВЦ вы ловко ушли от нас возле аттракционов, хорошо, ничего не скажешь, сами профессионалы и чистую работу ценим. Но… нельзя же столько следов-то оставлять, граждане хорошие! Это, извините, серьезный минус в вашей работе. Совершенно непродуман был вопрос с мордовской колонией. Это ж такое дело! Всем следам — след! Вам, кстати, привет от Анатолия Семеновича Фролова. Он вас легко опознал по фотографии, несмотря на примененный вами грим, среди десятка других молодых лиц. По-моему, он больше всего жалеет, что может не успеть воспользоваться вашим гостеприимством в Москве, на что, как я понял, очень рассчитывал. Ну это уж зависит, я думаю, только от вас. Как вести себя будете!
Филя засмеялся и погрозил майору пальцем, как шалуну. Этим жестом он давал тому возможность почувствовать, что, кажется, еще не все потеряно и странный сыщик готов предложить ему какие-то компромиссы. Пусть остается надежда.
— Значит, с вами, как вы видите, вопрос у нас практически закрыт. Далее. Но, поскольку мы только ведем расследование, а меры по задержанию и дальнейшему производству принимает МУР, с которым мы сотрудничаем напрямую, то мы, в соответствии с законом, обязаны передать все материалы в уголовный розыск. После чего будет, вероятно, решаться вопрос уже и с вашим Главком. Передадут ли они ваше дело в УСБ ГУИН или поступят как-то иначе, нас уже не касается. Однако остается незакрытым другой вопрос — договор о защите, заключенный с господином Корженецким. Так вот, если конфликт между вами и Щербатенко еще как-то можно погасить, то там, в Воронеже, вряд ли теперь дело закончится к общему согласию. Разве что ваш партнер вернет клиенту всю взятую у него сумму, до копеечки? И к тому же нельзя исключить, что ваши клиенты потребуют теперь уже от вас какой-то моральной компенсации, выраженной в совершенно конкретных суммах. Для мирного разрешения конфликтов, понимаете? Вот ведь какая незадача! Кстати, а где ваш партнер? Прибыл уже в Москву или все еще в Воронеже обретается? Самое время ему думать о явке с повинной… Чего молчите?
— Думаю… Вы столько информации вывалили… Вот и размышляю, где правда, а где ваши фантазии…
— Хорошее дело. Это я про размышления как факт. Вы ж не собирались на самом деле убивать соперников по их липовым «заказам», верно? Потому что в противном случае вам светит совсем другая статья — принуждение, угрозы и прочее. Она и рассматривается в ряду особо опасных. А то что «клиенты» были вынуждены под угрозой для собственной жизни сделать свои «заказы», о том они оба в первый же день дали подробные показания. Так что и тут у вас шантаж не проходит… Ну, продолжайте размышлять. А, собственно, меня только один вопрос интересует. Я сейчас еду на Петровку, тридцать восемь. И — сами понимаете…
— Интересный вариант, так что ж вы предлагаете?
— А вы все еще не поняли? Странно… Ну, давайте для глухонемых… Звоните своему партнеру и скажите ему, чтобы он срочно нашел Турецкого и явился пред его светлые очи. С повинной. И деньгами, которые должны быть возвращены Корженецкому. Пока он будет «колоться» там, вы здесь поступите аналогичным образом. И в том случае, если у ваших «клиентов» к вам не будет претензий, в чем, вероятно, мы могли бы и оказать содействие, то тогда вы спокойно идете спать домой, а не отправляетесь на нары в «Петры». Ну а если будут претензии, тогда — извините…
— Вы предлагаете прямо сейчас? — Охрамков был растерян.
— А чего тянуть? Если хотите, можете мне продиктовать его телефонный номер, а я перезвоню Турецкому, и он уже сам свяжется. Как зовут-то?
— Михаил Григорьевич, тесть он мой… — и осекся.
— Да перестаньте вы! — поморщился Филя. — Мы ж не в детском саду. Серьезные люди. А он кто по профессии?
— Пенсионер… Бывший сотрудник милиции. Начальник уголовного розыска. В районе.
— А чего? — одобрительно заметил Филя. — Хорошая школа, фундамент, так сказать… И задумка была прекрасная. С Турецким вам здорово не повезло, ребятки…
Филипп решил не мелочиться, не подслушивать, а дать майору полную возможность излить свои печали в телефонном разговоре с тестем. Филя даже отошел подальше, чтоб не мешать. И на расстоянии наблюдал, как то краснело, то бледнело лицо Охрамкова. Выразительно получалось. Очевидно, тесть никак не хотел «врубиться» в информацию о том, что они давно уже засвечены и сидят по уши в дерьме, а не берут их только по той причине, что им же, дуракам, помочь желают. Невероятная, конечно, мысль, а в наше время она вообще не проходит — сплошная, понимаешь, утопия. Но Сан Борисыч, быстро разгадавший фокус, «крови» вовсе не желал, предложив Филе попробовать уговорить Щербатенко закончить дело миром. И не высказывать особых встречных претензий. Тот ведь наверняка и сам не захочет озвучивать в ходе дальнейшего, уже официального, расследования свои финансовые секреты, раскрывать тайники, скрытые в свое время от конфискации.
А вот с Корженецким, если второй киллер поднимет лапки, то есть явится с повинной и вернет аванс, он собирался поговорить сам. И Коржу тоже вряд ли нужен судебный процесс, который чести ему не добавит, как и не принесет ничего, кроме доброй порции насмешек и издевательств со стороны конкурентов. Реально смотреть надо на вещи…
Разговор у зятя с тестем закончился, Охрамков устало вытер потный лоб. Взглянул на стоящего в стороне Филиппа, как-то нерешительно развел руками и показал телефонную трубку, будто она была в чем-то виновата. Филя понял суть его реакции. Тесть, похоже, закусил удила. Значит, придется ему дать по мозгам, и лучше, чем Сан Борисыч, этого никто не сделает.
— Уперся? — спросил, подходя.
— Говорит, должен еще подумать…
— Ладно, ребята, времени у нас нет. Давай номер своего Михаила Григорьевича. Фамилию называй.