Александр Бушков - Дикарка. Неизвестный маршрут

Запад есть Запад, Восток есть Восток...

Возвращение к реальности сопровождалось не то чтобы противными или мучительными, но насквозь незнакомыми ощущениями, не похожими на испытанные прежде. Полное впечатление, что Марина медленно-медленно всплывала, лежа навзничь, со дна какого-то глубокого водоема. Вокруг становилось все светлее и светлее, так, словно чья-то рука аккуратно поворачивала регулятор яркой лампы, зеленоватый полумрак плавно переходил в режущий глаза даже сквозь опущенные веки холодный свет, по телу скользили то ли жирные плети водорослей, то ли маслянистые потоки жидкости, и от пяток к затылку с той же регулярностью прокатывались волны то ли озноба, то ли электрического щекотания. Трудно было описать все это обычными человеческими словами, но ничего похожего прежде она не испытывала.

– Проснулись, госпожа Романова? – раздался деланно бесстрастный женский голос, определенно знакомый. – Не беспокойтесь, это не наркотик, всего-навсего смесь восточных трав, наш маленький секрет... Откройте глаза, не бойтесь, вы среди добрых друзей...

Так уж сложилось, что именно это заявление насчет добрых друзей в жизни Марины частенько означало, что она вновь оказалась среди врагов. Ну, а теперь особенно, учитывая все происшедшее...

– Ну, открывайте глазки, – с насмешкой посоветовал голос. – У вас все равно дрожат ресницы, вы пришли в себя, так что не притворяйтесь, это бессмысленно...

Марина открыла глаза. В голове и в самом деле не было ощущения наркотического дурмана, сознание вновь стало ясным. А вот будущее определенно туманным... Не поднимая головы, она бросила по сторонам быстрый взгляд. Высоко над ней – кирпичный куполообразный свод. Ни единого окна. Судя по древности кирпичей, подвал располагался под каким-то из здешних старинных зданий – не было сомнений, что это именно подвал... Она лежала на каком-то низком и широком ложе, накрытом темной тканью, в ярком свете лампочки под потолком, болтавшейся на голом шнуре. Ближе к стене. Она не видела, что расположено со стороны ее головы, но осталось смутное ощущение, что там нечто вроде ширмы. Больше в подвале никакой мебели, кирпичный пол пыльный, но не грязный.

Говорившая с ней женщина приблизилась, зашла справа, присела на краешек добротно сколоченного топчана, моментально превратившись из темного силуэта, освещенного со спины ярким светом, в кое-кого знакомого – красотка Гуань, танцовщица из ресторана «Янцзы»... Что ж, этого следовало ожидать, подумала Марина. Чертовы азиаты, надо же было купиться на такую приманку...

Она чуть приподняла голову, оглядела себя. На ней осталось только платье. Сапожки сняли, она лежала босиком. Куртка тоже исчезла, так что ее, оказалось, избавили от всего абсолютно движимого имущества, хорошо хоть платье оставили...

– Извините, что мы так бесцеремонно пригласили вас в гости, дорогая Натали, – сказала Гуань. – Но у меня отчего-то сложилось впечатление, что вы проигнорировали бы любое вежливое приглашение, как уже сделали однажды...

– А что, я обязана ходить к вам в гости? – спросила Марина, особенно не задираясь.

– Вот об этом я и говорю, – печально сказала Гуань. – Вы бы ни за что не согласились... Пришлось проявить инициативу. Может быть, вы сначала покричите? Попугаете нас всеми мыслимыми карами, грозящими нам за ваше похищение?

Марина молчала.

– Вы прилетели из Питера и служите в разведке, вы это знаете, мы это знаем... Ну, так что же, будете кричать, угрожать, скандалить? Или достаточно умны, чтобы обойтись без этого? Пользы вам эта истерика не принесет ни малейшей, нас она не испугает и не заставит отказаться от задуманного, а вот вы будете выглядеть смешно и нелепо. Потеряете лицо, как говорят у нас на Востоке. Итак?

– Что вам от меня нужно? – спросила Марина.

Китаянка улыбнулась.

– Великолепно! Ума у вас достаточно, чтобы не тратить силы на бесплодные угрозы и глупые истерики. Однако вопрос вы задали все же не самый умный, безусловно, недостойный такой незаурядной девушки... Помилуйте! Ну, какие вопросы могут задать разведчице ее коллеги по ремеслу, пригласив в гости с применением некоторого насилия? Уж конечно, я буду спрашивать не о погоде. И нужно нам отнюдь не ваше согласие выступить на сцене «Янцзы» с классическими танцами. Неужели вы сама этого не понимаете? Позвольте не поверить...

Марина сделала легкое движение, словно собиралась встать – хотела посмотреть, как будет реагировать китаянка. Та, ничуть не встревожившись, протянула руку и придавила плечо Марины, заставив лечь вновь.

– Не надо, госпожа Романова. Лежите, отдыхайте, расслабляйтесь... И не вздумайте предпринять что-нибудь отчаянное. Мы с вами в подвале, как вы, быть может, догадываетесь, а наверху, в доме, достаточно вооруженных, опытных людей. Вам и за дверь не выйти...

Марина пытливо присмотрелась к ней, пытаясь определить, есть ли при девушке оружие. На ней были обыкновенные джинсы и черная безрукавка с каким-то белым иероглифом, надетая навыпуск. Ну что ж, за пояс, под майкой, может быть заткнут целый арсенал... Кроме того, восточная красотка наверняка владеет хитрыми единоборствами. Вряд ли это простая танцовщица, в ней чувствуется профессия, в движениях, в интонациях...

– Давай не будем терять зря времени, хорошо? – ангельски улыбнулась Гуань. – Меня в первую очередь интересует так называемый маршрут «Дельта», а если еще точнее – захваченный вами в самолете груз. То, ради чего вы с Бородиным все устроили. Ты ведь работаешь с ним, никаких сомнений, не зря же поехала именно сюда в самом простецком вагоне... Ты его подстраховываешь? Или присматриваешь за ним? Или то и другое вместе... Мы за тобой наблюдали достаточно, чтобы сделать именно такой вывод.... Так вот, нам нужен груз.

Очень мило, подумала Марина. Скверно, когда тебя принуждают рассказать о своей реальной работе. Но еще хуже, пожалуй, когда заблуждаются касательно твоей роли в событиях и истинном месте в жизни. Или нет? Или это как раз – шанс?

– О чем вы говорите? – пожала она плечами.

– О грузе. О небольшом контейнере, напоминающем небольшой цилиндр с ручкой, чтобы удобнее было носить...

– Первый раз слышу, – сказала Марина.

Гуань наклонилась над ней, погладила по щеке и сказала почти бесстрастно:

– Если ты мне будешь врать, маленькая белая шлюха, я тебе устрою для начала классическую «шахматную доску». Кожу с тебя будут сдирать аккуратными квадратами, оставляя нетронутые участки, так что ты очень скоро будешь и в самом деле похожа на шахматную доску. Орать ты при этом не будешь – голосовые связки в два счета можно перерезать. С неграмотными такое не рекомендуется, но ты ведь грамотная, и сможешь все написать, до рук мы дойдем в последнюю очередь. Я не шучу. У меня есть суровое и строгое начальство, недвусмысленный приказ, полдюжины привыкших ко всему подручных… У меня нет только двух вещей: гуманизма и времени. Ясно? Так что не придуривайся, очень тебя прошу. Сообрази, наконец: я могу с тобой сделать все, что угодно, и никто никогда не найдет того, что от тебя останется, если мы начнем... Так вот, мне нужен контейнер. Мне совершенно неинтересно, что за игры вы ведете. Главное в другом. Я знаю, что вы с Бородиным перехватили фельдъегерский самолет вашего правительства, перебили сопровождающих и взяли контейнер, где находятся два десятка дискет. Секретные коды связи для ваших посольств и ваших военных баз в Азии. Их должны были заменить согласно практике – регулярная замена, ничего нового, все так делают... – она коротко рассмеялась: – А личико у тебя враз изменилось... Не думала, что мы в курсе?

Вполне возможно, лицо у Марины и впрямь изменилось. Но по другому поводу. Значит, вот в чем дело. Секретнейшие коды связи для двух десятков посольств и военных баз... Черт побери, что же затеял Бородин и его компания? Действительно, никак не похоже на стандартный, примитивный переворот...

– Судя по твоему личику, я все рассказываю правильно, – рассмеялась Гуань. – Слушай, я не собираюсь отбирать у тебя контейнер насовсем. Мы же не дураки, милая! Если станет известно, что коды украдены или просто пропали безвозвратно, их на всякий случай заменят. Вы это тоже прекрасно знаете. И вы тоже не собирались, конечно, красть их насовсем – это бессмысленно. Разумеется, вы их хотите попросту скопировать в столице, только там есть оборудование и специалисты, способные взломать защиту дискет... Дорогая, мы хотим того же! Мы скопируем все и отдадим контейнер тебе. Вы, я так прикидываю, намереваетесь представить дело так, будто в тайге произошла обычная авария, контейнер, найденный в разбитом самолете, вернули в столицу в целости и сохранности... Верно?

– Допустим, – сказала Марина.

– Ну, какое там «допустим»! Это чистая правда. Единственно возможный вариант – иначе коды сменят... Ну, ты все поняла? Мы с тобой вместе подумаем, как сделать, чтобы контейнер на какое-то время попал к нам, а потом отдадим тебе его в целости и сохранности. Выбора у тебя все равно нет. Вряд ли тебе хочется умирать, да вдобавок долго и мучительно. Мы, крошка, азиаты. Научились кое-чему за тысячи лет. Умеем сделать так, что самые жуткие пытки растягиваются на неделю, на месяц, а человек при этом остается жив... – она ослепительно улыбнулась. – Впрочем, в данном случае у меня нет ни месяца, ни недели, ни даже пары суток. Бородин вот-вот может уехать в столицу, так что нужно получить от тебя согласие на сотрудничество в кратчайшие сроки. А это подразумевает, что я тебя начну обрабатывать по полной, не теряя драгоценного времени...