Кирилл Казанцев - Обойма с икрой

За столом было шумно, слышался звон бокалов и рюмок, шутки, смех… Наталья, счастливая, не сводила глаз со своего исхудавшего мужа, постоянно подкладывая ему на тарелку очередное блюдо.

— Ну что ж… — поднял рюмку тесть Виктор Николаевич. — За то, что ты, Серега, с этими бандитами связался, тебе, конечно, всыпать полагается по первое число!

— Папа! — Наталья дернула отца за рукав. — Ну мы же об этом уже говорили! Не нужно портить праздник!

— Не буду, — смягчился тесть. — Радоваться надо, что все обошлось. А то ведь светило бы не просто ремнем по мягкому месту от отца, а… — Он не закончил фразы, покачал головой и, улыбнувшись, сказал: — Ну, давайте за то, что хорошо кончается! — и опрокинул рюмку в рот.

— Вот это правильно! — поддержал Виктора Николаевича Антон Данько.

В разгар веселья раздался чей-то голос:

— Не помешаю?

Все повернулись к калитке. За ней стоял майор Виталий Дарницкий.

— Ой, ну что вы! — Наталья тут же вскочила. — Садитесь, пожалуйста. Выпейте с нами, закусите…

— Пить не стану — мне еще сегодня в Москву возвращаться.

— Уже уезжаете? — спросил Антон.

— Да, пора. Дела все закончены. Но вот икоркой угощусь с удовольствием, — улыбнулся Дарницкий.

При его появлении все поутихли. Дарницкий почувствовал это и сказал:

— Я вас надолго не напрягу своим присутствием. Только кое-что уточню напоследок…

— Да что вы! — воскликнул Данько. — Вы нам не мешаете.

Дарницкий посмотрел на Сергея и сказал:

— Рад, что для тебя все благополучно закончилось.

Для Воеводина и его незадачливых компаньонов и впрямь все обошлось как нельзя лучше. Браконьеры, по уши увязшие в своих делах, разумеется, не стали рассказывать официально еще и о том, как чуть не подставили троих односельчан. Виктор Панченко уже вернулся в село, Анатолий же Лаврентьев словно сквозь землю провалился.

— А вы его искать станете? — спросил Антон.

— А зачем он нам сдался? — удивился Дарницкий. — У него, как я понял, долги какие-то. Так что пусть сам свои проблемы разруливает и радуется, что у него одной меньше стало.

Антон Данько завозился на стуле. Ему явно не давал покоя какой-то вопрос.

— Ну чего ерзаешь, спрашивай! — засмеялся Дарницкий.

— Мы хотели узнать, чем там все закончилось с этим Геной. Или он Володя?

— Володя, — подтвердил Дарницкий. — Фамилия его Клевцов. Он проходил у нас свидетелем по одному делу. Женщина тогда в катастрофу попала, Людмила Горелова. Ну, это по мужу она Горелова, а девичья фамилия ее Новикова.

— Ой, да это же наша Люда! — сказала Катя Звонарева. — Она умерла полгода назад, — помрачнела девушка.

— Да, авария была страшной, — подтвердил Дарницкий. — Урод один пьяный врезался. Все лицо изуродовано, но это еще полбеды. Множественные переломы, в том числе позвоночника. Разрывы внутренних органов. Речь потеряла. Несколько операций перенесла, но двигательная способность так и не восстановилась. Врачи разводили руками. А муженек ее, когда об этом узнал, сбежал, бросив ее одну в квартире, беспомощную, когда она даже до туалета самостоятельно дойти не могла…

Дарницкий умолк, лицо его было мрачным.

— А при чем тут Гена? — не утерпела Катя. — То есть… Володя?

— Геной звали ее мужа, Геннадий Горелов. А Володя Клевцов был в нее влюблен. Они дружили с этим Гореловым. И когда он пришел ее навестить, то обо всем узнал от соседей. Спасибо им, хоть кто-то навещал девчонку. Родных-то у нее никого.

— Да, у нее родители погибли лет пять назад, — вспомнила Наталья. — Полетели отдыхать куда-то за границу, а самолет разбился. Отец у нее каким-то начальником был в Астрахани, я точно не помню. Знаю только, что жили они всегда обеспеченно. А потом Люда после их смерти в Москву уехала, а дом ее так и остался стоять. Ой, простите, я вас перебила!

— Да, так вот, Володя ее не бросил. Ухаживал, даже надеялся, что она выздоровеет. До последнего надежды не терял. А потом она попросила увезти ее в Бережное. Говорить не могла, на бумаге нацарапала. Наверное, чувствовала, что ей недолго осталось, хотела на родине умереть. Вот он и привез. А сам представился ее мужем.

— Зачем же? — не поняла Наталья.

— Ну, народ в селе какой? — усмехнулся Дарницкий. — Только без обид! Привез замужнюю женщину какой-то мужчина, живет с ней в одном доме… Что бы про нее стали говорить? Пожалел он ее, зачем ей еще и эти сплетни? А так муж и муж. Гораздо удобнее, да и расспросов меньше. Так они и жили, пока Людмила все-таки не умерла…

— Он ее сильно, видать, любил, — со вздохом сказала Наталья. — После ее смерти чернее ночи ходил. Даже и не выходил почти из дома, мы уж боялись, что умом тронется. Помогали, еду приносили, он же все забросил! Последнее время, правда, оклемался и стал говорить, что, наверное, уедет отсюда. Ну, это и правильно: он молодой, из Москвы, что ему делать в нашей глуши? Отсюда свои-то бегут! — Она скосила глаза на мужа.

— Но зачем же он убил Голубева? — недоуменно спросил Антон.

— А затем, что, кроме Игоря, никому в селе и в голову не приходило, что он не муж Людмиле, — пояснил Дарницкий.

— Ну и что? — не понимал Данько. — Ну, не муж! Какое теперь это имеет значение? Светлую память, что ли, берег? Глупость какая, бред!

Дарницкий усмехнулся.

— Да нет, Антон. Все гораздо прозаичнее, — вздохнул он. — Людмила-то обеспеченная была, деньги у нее на счете лежали. Сами говорите, что родители ее люди богатые были. Значит, наследство осталось. А кому оно перейдет? Детей у них не было, родни больше у нее никакой. Родной муж — главный наследник. Вот он и решил получить наследство и уехать.

— Ого, какой шустрый! — удивленно протянул Антон. — А на вид такой тихий…

— Но подождите, — вмешался немногословный Илья Храмов. — Кто бы ему выдал это наследство, когда он по документам никакой не Геннадий Горелов, а Владимир Клевцов?

— Документы новые не так уж трудно получить, — сказал Дарницкий. — Можно прийти в паспортный стол, сказать, что потерял, что срочно нужно восстановить… Поговорить с паспортисткой по душам, заплатить некую сумму — и вот тебе, пожалуйста, новый паспорт готов! С новой фамилией и твоей фотографией. И, заметьте, настоящий! Я сам с подобными случаями не раз сталкивался на службе. У нас в стране, к сожалению, за деньги можно многое.

— А реальный муж? — спросил Антон.

— А реальный муж носа не кажет. И, скорее всего, не покажет. Он же не знает, что Люда умерла. Он вообще не думал, что она умрет. Не хотел быть мужем калеки.

— Ну а если бы? — настойчиво спрашивал Данько. — Если бы все-таки появился?

— Тогда бы он узнал, что наследство уже получил Геннадий Горелов! — рассмеялся Дарницкий. — И был бы очень удивлен. Я думаю, он бы и не подумал, что это его друг Володя Клевцов. А если бы и подумал, найти Клевцова было бы сложно. Он с этими деньгами наверняка рванул бы куда-нибудь подальше.

— Значит, он боялся, что Голубев его разоблачит?

— Конечно, если бы он не замыслил получить наследство, нужды убивать Игоря не было бы. Ну, удивился бы Голубев, узнав, что человек, которого он знает как Клевцова, живет в Бережном как Горелов. Ну, отвел бы его Володя в сторонку, поговорил бы по-мужски, все объяснил… Но вот только денег он бы потом не получил, вот так! А эта мысль ему в голову уже крепко засела. Очень трудно изгнать из головы мысль, к которой ты уже привык. Он же видел себя уже богатым, ждал, когда полгода пройдет со дня смерти Людмилы. И знаете, что самое интересное?

Все одновременно посмотрели на Дарницкого.

— Что у него бы все получилось, — уверенно сказал тот и добавил печально: — Если бы не Игорь…

— Это я, старый дурак, по селу натрепал, что внук приезжает! — запричитал дед Харитон. — Меня самого за это убить мало!

Дарницкий посмотрел на него и мягко сказал:

— Успокойтесь. Он бы все равно нашел способ его устранить. Обманным путем заманил бы под предлогом поговорить как со старым знакомым по душам. Так что не казните себя.

— Да уж, дедушка. — Катя Звонарева придвинулась к деду ближе. — А мы вас не бросим. Не дадим в одиночестве пропасть.

— Да… — покачал головой Виктор Николаевич. — Если бы мне кто рассказал, что такое возможно в нашем селе, — не поверил бы! Кто бы мог подумать? Генка Горелов!

— Как хорошо, что вы его поймали, — воскликнула Катя.

— Это ребятам спасибо, а Сергею особенно, — сказал Дарницкий. — У меня мысль насчет Клевцова-Горелова была. Мы, кстати, перед отъездом Игоря об этом деле вспоминали. И я видел его в селе, когда приехал, только мельком. Еще подумал, что лицо знакомое, собирался выяснить, что и как, почему он тут… Но Сергей очень помог, спасибо тебе.

Воеводин, который из недавнего преступника, а потом жертвы стал чуть ли не героем, чувствовал себя неловко.