Сергей Зверев - Они могут все

Из такого положения вещей вытекали не очень радостные для Охотника выводы – владение информацией делало его опасным для многих. И многие жаждут его найти. С другой стороны, пока его ищут – есть надежда на то, что он еще жив.

…Внедорожники раскорячились на камнях метрах в двухстах друг от друга, плотно сев брюхом на острые неровности рельефа. Водители попытались сойти в сторону от накатанной дороги и загнали железных коней в тупик. Накренившиеся, брошенные, с распахнутыми дверцами и пробитым колесом, когда-то солидные автомобили в нынешнем своем положении вызывали лишь жалость. Рядом были раскиданы опустошенные досуха канистры с питьевой водой и кровавые бинты.

Преследователей открывшаяся картина очень обрадовала. Кем бы ни были те, кто рискнул напасть на «тюльпановый рай», – теперь их часы сочтены. Без транспорта и воды, с ранеными на руках, в горах они долго не продержатся. В предвкушении легкой добычи охранники плантаций ускорили темп. Следы вели назад, но затем, делая широкую петлю, возвращались к выходу из ущелья. Бандиты на всякий случай связались с теми, кто охранял этот район:

– Эй, не спите! Прямо на вас гоним… Эй! Вы слышите? Что там у вас происходит? Прием!

Рация отозвалась через несколько минут, и растерянный голос сообщил:

– Тут, это… ОМОН нарисовался. Пацанов повязали, хранение оружия шьют… босс в ярости… но они или неподмазанные, или безбашенные, особенно их начальник… и вообще, приперлись аж из Канта, как будто нам своих ментов мало… так что вы сюда пока не суйтесь…

– А те, кого ловим?!

– …Ну… так они того… тоже сдались ментам… увезли их уже…

В перепачканных с ног до головы, покрытых толстенным слоем пыли существах сложно было разглядеть людей. Особенно когда эти существа появляются внезапно, как из-под земли.

Десантник, стоявший на посту, вскинул автомат, взяв на мушку три силуэта, вразвалочку приближавшихся к КПП.

– Стой! Кто идет?

Первая тень так белозубо улыбнулась, что стало ясно, где у нее лицо. Гвардии сержант уже не шутил. Заученную до икоты фразу на киргизском языке не произнес, а уже прорычал:

– Стой! Стрелять буду!

– Пукалку свою убери на хрен, – интеллигентно и очень по-русски попросил его Геня. – Глаза разуй! Не видишь – свои. Домой идем…

Маметбаев подошел к медицинской палатке. Вместо стука тактично прокашлялся и заглянул внутрь. Злой и Новиков о чем-то тихонько спорили, склоняясь над алюминиевой кастрюлей. Услышав кашель, одновременно обернулись.

– Так я и думал, – вздохнул Руслан, закрывая за собой полог. – Что найду вас обоих здесь.

– Чем обязаны? – не совсем дружелюбно поинтересовался Новиков, которому до смерти надоела заносчивость и высокомерие Искателя. И обвинения в свой адрес по поводу ротозейства еще были свежи в памяти.

– Да так, – не моргнув глазом, ответил Руслан. – Шел из санчасти, подумал: дай зайду, узнаю, как дела…

– Нормально. Больше ничего?

Маметбаев пожал плечами.

– Как сказать… есть одно дельце. В общем, мне помощь ваша нужна. Причем начальству об этом знать необязательно.

– Это не к нам, – заметил Злой. – У нас организация серьезная, не хухры-мухры…

– Знаю. Потому и прошу. Девушку одну надо выкрасть. Из республиканской больницы. Отделение травматологии.

Парни разом напряглись, подозрительно глядя на гостя.

Губы Руслана растянулись в широкой и искренней улыбке:

– Жива она! Скучает…

Аэропорт «Манас» расположен в 40 км от Бишкека. На его территории расположена американская военная база «Центр транзитных перевозок».

Белый старик (кирг.).

Красная Заря (кирг.).

Жестокий (человек); дословно – каменная печень (кирг.).

«Таблетка» – санитарный автомобиль «УАЗ» (армейский сленг).

Ладно! Ладно! (кирг.)