Сергей Бакшеев - Невеста Аллаха

– Вряд ли. Про яйцо я просто так сказал. По краям какие-то вертикальные палочки. Яйцо на ножках. На тазик тоже смахивает.

Зазвонил мобильный телефон. На дисплее высветился неизвестный абонент. У Григорьева сразу мелькнула тревожная мысль о дочери. Сейчас идет ее бракосочетание. Он приложил трубку, тихо спросил:

– Что-нибудь случилось?

– Случилось, – ответил незнакомый голос.

Кадык дернулся на шее полковника. Он сипло выдавил:

– Докладывайте.

Собеседник на мгновение опешил, потом затарахтел:

– Говорит хирург. Из Домодедова. Я насчет вашего пациента. Того, который под охраной. Он очнулся. В сознании.

Каменное лицо полковника ФСБ оживилось:

– Он говорить может?

– Парень слаб, конечно. Но… Вы просили позвонить. Я вот и звоню.

– Еду! – рявкнул Григорьев.

Он вскочил, схватил папку. На ходу сделал знак Буркову:

– За мной! Очухался наш террорист. Надо навестить.

Через сорок пять минут «Волга» ФСБ влетела во двор домодедовской больницы. Субботний день и мигалка на крыше автомобиля позволили быстро преодолеть расстояние. В холле их ждал хирург. Офицеры ФСБ отмахнулись от протянутых халатов и устремились к палате Власова.

Около двери Григорьев щелкнул корочками удостоверения перед носом милиционера, загородившего проход. Второй милиционер дежурил внутри палаты. Полковник сделал знак, чтобы он и хирург покинули помещение.

– Только не долго, это реанимация, – попытался вмешаться врач, но строгий взгляд офицера вынудил его уйти, не дождавшись ответа.

Олег Александрович подошел к высокой кровати. Власов лежал под простыней. Глаза были закрыты, в руку воткнута трубочка, к телу прикреплены датчики.

– Власов, с вами говорит полковник Федеральной службы безопасности Григорьев Олег Александрович.

Полковник говорил тихо, наклонившись к раненому. На бледном лице парня вздрогнули брови, веки приоткрылись. Григорьев распрямился, облегченно вздохнул.

– Андрей, нам необходимо знать, где сейчас Айза Гузиева? – стараясь быть вежливым спросил полковник.

Власов молчал. Его равнодушный взгляд изучал потолок.

– Андрей, это очень важно. Ее жизнь в опасности.

Ни одна мышца не дернулась на лице Власова.

– Мы не сделаем девушке ничего плохого. Пойми, это в ее интересах, – продолжал убеждать полковник.

Раненый парень продолжал хранить молчание.

Григорьев достал рисунок Айзы, развернул его перед взором Власова.

– Что это?

Андрей скосил глаза. Губы растянулись в едва заметную улыбку. Он даже потянулся к нему и прошептал:

– Невеста.

– Вижу, – кивнул полковник. Его палец уперся в изображение яйца на ножках. – А это?

– Лужники, – выдохнул парень.

Григорьев рывком повернул листок к себе. Сзади подошел Бурков. Оба некоторое время изучали рисунок. Старший лейтенант задумчиво произнес:

– Если невеста стоит на Воробьевых горах, то это – стадион «Лужники». Он на другой стороне реки и в пропорции выглядит приблизительно так.

– Там останавливаются свадьбы?

– В хорошую погоду туда заезжают все.

Полковник повернулся к окну. Над белыми занавесками виднелось голубое небо, солнечные лучи создавали четкие тени на противоположном крыле здания. Он посмотрел на Власова:

– Что это значит?

Но парень уже лежал с закрытыми глазами, его рука безвольно опустилась.

Олег Александрович убрал рисунок, отошел от кровати. Напряженные пальцы согнули папку с бумагами. Он медленно произнес:

– Кажется, мы не там ждали нашу невесту. – Задумчивость на лице полковника сменилась решительностью. Он позвонил: – Говорит полковник Григорьев. Приказываю срочно выслать на Воробьевы горы группу взрывотехников. На смотровую площадку у реки. А также снайпера. В мое распоряжение. Я уже еду туда.

При выходе из палаты Григорьев задержался около врача:

– Сегодня приедут наши люди и заберут его.

Пожилой хирург нехотя пожал плечами:

– Как угодно.

Милиционеры весело переглянулись.

По пути в Москву Григорьев позвонил дочери. После долгих гудков он услышал радостный голос дочери:

– Пап, ты? А у нас в машине музыка. Телефон в сумочке. Я не сразу услышала.

– Поздравляю, Лена.

– Спасибо.

– На Воробьевых горах вы были?

– Скоро поедем.

– Незачем туда ездить.

– Ты что! Это самое тусовочное место молодоженов. Там красиво.

– Лучше не ездить, – тихо повторил полковник. Ему не хотелось выглядеть мягкотелым перед подчиненными.

– Пап, не слышу!

– Лена, вам лучше сразу ехать в ресторан!

– Пап, ты в ресторане будешь? Мама волнуется. Ей неудобно без тебя. Приезжай!

– Постараюсь. А вы все-таки…

– Пап, ничего не слышу!

В трубке раздался радостный смех дочери и громкая музыка. Связь прервалась. Полковник убрал телефон. Его губы обреченно прошептали: «Самое тусовочное место молодоженов».

Андрей Власов хорошо расслышал слова полковника Григорьева про Воробьевы горы, взрывотехников и снайпера. Он сразу все понял. Вот где ФСБ ждет Айзу, которая снова во власти Аслана и Фатимы. У девушки незавидная участь. Как когда-то у Светы. Или она умрет по воле террористов, или ее уничтожит ФСБ.

Власов до боли сжал ресницы. Сегодня погибнет еще одна любимая девушка с красивой маленькой родинкой на шее, которую он не смог спасти.

Этому не бывать!

Андрей пошевелил руками, ногами. Мышцы слушались. У него есть шанс, и он должен им воспользоваться.

В палату вошел хирург с медсестрой.

– Как наш больной после встречи? – Врач бесцеремонно раздвинул веки Власова, заглянул в зрачки. – Разволновался. Дайте ему успокоительное. Пусть поспит.

Медсестра сменила бутылек на капельнице, поправила простынь и вышла вслед за врачом. В палате остался милиционер с автоматом.

Андрей сделал слабый жест пальцами и тихо позвал:

– Скажите полковнику…

– Что? – сержант приподнялся со стула.

– Скажите ему… это очень… важно…

Милиционер подошел вплотную к кровати и наклонился. Автомат повис на плече. Правой рукой Андрей схватился за рукоять автомата, левой передернул затвор. Ствол уперся сержанту в живот.

– Тихо! Будешь слушаться и выполнять – оставлю в живых. – Власов уже сидел на кровати и грозно смотрел в лицо растерянного милиционера. – Мне терять нечего. Понял?

Сержант кивнул. Андрей вырвал трубку, отсоединил датчики.

– Раздевайся. – Брякнул ремень с наручниками. Одежда и обувь остались на полу. – Теперь ложись.

Милиционер послушно лег. Перепуганный взгляд следил за Власовым. Андрей поднял наручники. Правую руку милиционера пристегнул к кровати. Иглу из-под капельницы ввел в вену на сгибе левой руки.

– Насморка нет? – заботливо поинтересовался он.

Сержант помотал головой.

– Ну тогда отдыхай и не дергайся. – С этими словами Власов запихнул в рот милиционеру простынь.

Надев милицейскую форму, он подошел к двери, встал сбоку. Костяшки пальцев трижды стукнули по крашеному деревянному полотну. Дверь приоткрылась. В проем сунулся второй милиционер:

– Чего тебе?

Власов рывком дернул милиционера, прижал к стене.

– Тихо, тихо, тихо. Затвор взведен, – успокаивающе зашептал он, разоружая старшего сержанта. – Теперь подойди к приятелю, пристегни ему вторую руку.

Когда наручники защелкнулись Власов спросил:

– Ключи от машины у кого?

Милиционер отвел взгляд:

– У нас нет машины.

Власов поднял автомат наизготовку:

– А если подумать?

Старший сержант побледнел, но продолжал молчать. Андрей вздохнул:

– Тогда ты мне не нужен.

– У меня! – испуганно вскрикнул старший сержант.

– Это хорошо. И больше не шути. Сейчас мы пойдем к машине. Ты спереди, я сзади. Если что не так – стрелять я умею. Ты понял?

Милиционер, сжав губы, кивнул.

По длинному больничному коридору два человека в милицейской форме проследовали беспрепятственно. Около лифта они остановились. Навстречу появился знакомый хирург. Его лицо нахмурилось, взгляд вопросительно смотрел на сержанта. Власов, надвинув фуражку, незаметно ткнул стволом автомата старшего сержанта. Тот улыбнулся врачу:

– Смену прислали.

Хирург понимающе кивнул. Милиционер и Власов зашли в подъехавший лифт. Глядя на второй автомат на спине сотрудника милиции, пожилой хирург удрученно покачал головой. И в милиции дедовщина. Младший за старшего оружие таскает.

Только сев в милицейский автомобиль на заднее сиденье, Власов почувствовал насколько тяжело ему далась эта акция. Раны гудели, движения причиняли боль, из-за введенных медикаментов подташнивало.

– Куда? – спросил из-за руля старший сержант милиции.

– В Москву. На Воробьевы горы.

Милиционер недоуменно обернулся. Власов поторопил:

– И вруби спецсигнал, чтобы дорогу уступали.

Белая милицейская «десятка» с красно-синим мигающим «поленом» на крыше выехала со двора больницы.