Сергей Зверев - С неба – в бой!

Скарабей поднялся, постоял неподвижно несколько минут. Хотелось курить, но табачный дым в лесу слышен порой за несколько километров, что может его запросто демаскировать. Сейчас больше нельзя допустить ни малейшей оплошности.

Грунтовка уходила в глубь березняка. Видимо, там, вдалеке, она и смыкалась где-то с белецкой трассой. Но до шоссе довольно далеко – здесь совершенно не слышен гул моторов. А по асфальтированной дороге и ночью идет движение. По крайней мере за то время, пока он ждал, наверняка проехала бы пара машин.

Заметно посветлело. Очертания стволов стали еще более четкими.

Скарабей залез в салон, аккуратно прикрыл ветровые окна и все-таки закурил, жадно затягиваясь. Он еще не освоился в этой машине. Ее придется вскоре бросить где-нибудь в овраге, предварительно тщательно уничтожив все свои отпечатки с руля, приборной панели, дверных ручек, рычага переключения передач.

Он оглянулся на заднее сиденье. Там стояли три большие, туго набитые сумки, с которыми обычно ездят «челноки». Странно… В этом есть какой-то диссонанс, несоответствие. Такая навороченная тачка и сумки «челноков»!

Скарабей вышел из машины, открыл дверцу, залез на сиденье. Достав свой маленький фонарик, открыл молнию на первой сумке и заглянул внутрь. Узкий луч с точностью беспристрастного свидетеля осветил груду предметов, вспыхнувших золотым блеском. Скарабей вздрогнул, словно прикоснулся к скоплению нечистот. Его рука, уже протянувшаяся вперед, чтобы потрогать блестящую массу украшений, сама собой остановилась на полпути и медленно опустилась вниз…

В этот момент тишину утреннего леса прервал приближающийся звук автомобильного мотора.

Разговор с Каштаном продлился полчаса.

Бывший авторитет, сидя на водительском сиденье, подробно рассказал о том, что нужно дальше делать, нарисовал несколько вариантов дальнейших действий.

– Если тебя тут возьмут, отправишься напрямую в белецкий СИЗО. Там тебе отобьют почки резиновыми дубинками и заставят подписать несколько признательных показаний. Например, о том, что ты замочил этого комитетчика, поскольку еще с юности относился к нему с ненавистью. И так далее, в том же духе… В Москве тебя тоже могут взять. Но там будет проще. У вас есть деньги, наймете хорошего адвоката. Он тебя обелит и вытащит на волю. Тем более что ты ни в чем по сути не завязан. Жертва обстоятельств, так сказать. Не более того. А вот тебя, красавица, будут допрашивать серьезно. Подозреваю, правда, что бывшие покровители Антиквара прикроют все разговоры о его делах. Они там сейчас страшно боятся клейма «оборотней в погонах». Так что тебе бояться нечего. Ты, как говорится, не при делах.

– Мне вообще-то нужно участвовать в похоронах мужа. Я представляю, какая в столице начнется суета. И меня будут многие искать. Но я понимаю…

– Даже и не думай, – прервал Каштан. – В Москве есть кому позаботиться об Антикваре. Теперь о насущном… Машину сейчас подгоним к краю леса, разделим деньги и разойдемся. Если она тебе, красавица, так дорога… Как память, допустим… Я могу загнать ее в один гараж как раз у завода. Там мои «быки» когда-то, лет пять назад, прятали угнанные иномарки. Да, друзья, занимался я и такими делами! Ключ у меня, кажется, сохранился. Постоит там тачка несколько месяцев, пока эта бодяга утихнет. А потом можно и вывезти в Москву. Как такой вариант?

– Мне она не нужна, – устало произнесла Анна. – Давайте оставим на краю леса.

– Ну что ж, как скажешь, – Каштан посмотрел на часы. – Все вроде обговорили, пора двигать. Запомнили, как идти?

Востряков кивнул. Анна отвернулась, промолчала.

– Ну тогда давайте делить бабки. Если там, красавица, действительно миллион «евриков», то будет разумно, если вы мне выделите пятую часть. А то я нищ. Все мои пластиковые карты, наверное, уже недействительны. Счета заблокировали. В общем, этой суммы мне на первое время хватит. Отлежаться, так сказать. На большее не претендую! – Каштан поднял вверх руки.

Семен ничего не сказал. Достал сзади дипломат, прикрытый ворохом каких-то газет, попытался открыть замки.

– Ты не сможешь, там код. Давай мне сюда.

Востряков протянул девушке черный кожаный дипломат. Она наклонилась, передвинула колесики кодового замка, открыла крышку.

Каштан присвистнул, увидев ровные пачки европейской валюты, стянутые банковскими бумажками.

Анна небрежно вытащила два ряда пачек, бросила их на пол, прямо под ноги Каштану.

Тот улыбнулся:

– Ох уж эти женщины! Всегда надо показать свой норов. Пакетика у вас нет, ребята? Как-то не хочется тащить такое богатство завернутым в свой пиджак. Смешно, знаете.

Анна открыла сумочку, достала полиэтиленовый пакет, вытащив оттуда стопку каких-то документов.

– Ну вот и славненько, – резюмировал Каштан, укладывая свою долю. – А теперь поехали!

Скарабей едва успел отогнать «БМВ» в сторону с грунтовки и заглушить мотор, когда за стволами деревьев показался контур приближающейся «Феррари». Сердце его часто забилось. Он не ошибся!

Спешно распаковав винтовку, он присел на одно колено, прицелившись в переднюю часть иномарки. Стекла автомобиля не были тонированы – Антиквар использовал его раньше в представительских целях, поэтому Скарабей легко смог распознать в фигуре на водительском сиденье своего клиента.

Машина ехала медленно. Киллер взял небольшое упреждение на несколько градусов. Однако в самый последний момент резко изменил тактику покушения. Рядом с водителем сидела женщина – пуля могла ее задеть. Здесь, в лесу, клиент все равно никуда не уйдет. Поэтому сначала стоит стреножить «Феррари»!

Два следующих один за другим коротких хлопка показали, что оба ската с левой стороны автомобиля лопнули. Стремительно проседая на рессорах, машина снизила скорость и остановилась.

– Сучок, похоже! – Каштан выбрался из салона, собираясь посмотреть, что случилось с иномаркой. – Так и есть! Ох уж эти западные изобретатели! Не для наших дорог…

Бесшумная пуля, пролетев короткое расстояние, попала ему в шею, прервав фразу на полуслове. Хрипя, выплевывая во все стороны сгустки крови, Каштан повалился на землю. И дернулся последний раз, когда контрольный выстрел в голову навсегда прервал его грешный путь на этом свете.

Анна и Востряков выскочили из машины, озираясь по сторонам. Все произошло так быстро, что они вообще ничего не понимали.

Только когда, вскрикнув, Анна увидела около борта машины скорченную фигуру Каштана, стало понятно, что ночные приключения продолжаются. А Востряков прыгнул в сторону, заслоняя девушку своим телом с той стороны, откуда прозвучал выстрел.

Но выстрелов больше не было. А навстречу ему медленно шел высокий человек, одетый в защитную ветровку и зеленые армейские брюки, заправленные в невысокие сапоги. В его облике чудилось что-то знакомое, но давно забытое.

Человек улыбнулся и достал из кармана сигареты:

– Ну здравствуй, Острый!

Они сидели в небольшом ресторане на первом этаже захудалой придорожной гостиницы на окраине захолустного городка в ста километрах от Монастырска. Анна приходила в себя в маленьком номере, который на сутки снял Востряков. А старые друзья решили обмыть неожиданную встречу.

Их столик стоял у самого окна, из которого можно было видеть, как лениво, одна за другой, подтягиваются к гаишному посту легковые машины и грузовики. Гостиницу на двадцать номеров вместе с рестораном и еще парой шашлычных не случайно построили в непосредственной близости от стационарного пункта ГАИ. Здесь вообще был своеобразный центр целой небольшой округи. Внезапной проверки документов они не боялись. Сюда, совсем в другой край Белецкой области, слава о вчерашней криминальной войне в Монастырске еще могла и не докатиться. Вряд ли кто-то решит проводить поиски фигурантов произошедших событий в этом городке.

Скарабей подозвал молоденькую официантку в узорчатой юбочке и заказал бутылку «Столичной» и две порции шашлыка.

Пока им разогревали мясо, остывшее в ожидании редких в этот час клиентов, официантка принесла и поставила на столик аппетитную запотевшую бутылку и два стакана. Хотела отвинтить крышку, но Востряков отрицательно покачал головой и улыбнулся:

– Спасибо, милая. Мы уж как-нибудь сами…

Девушка тоже улыбнулась, поправила прическу и отправилась за шашлыком.

Скарабей налил почти полные стаканы:

– Ну что, Острый?! Давай, как принято… За нас и за спецназ!

И не дожидаясь закуски, они залпом опрокинули обжигающий гортань напиток. Закусили куском хлеба с солью, закурили.

– Ты хоть подсчитал, на сколько там?.. – Скарабей кивнул на три тугие сумки, с которыми обычно ходят «челноки».

Скоробогатов еще там, в лесу, вытащил их из машины, поставил на землю и сказал:

– Я тебе хочу сделать подарок. С сегодняшнего дня ты, старина, можешь называться долларовым миллионером.