Сергей Самаров - Бикфордов час

– И какие вести оттуда? Есть вести?

– Есть. Сегодня утром отец звонил. Мать лежит избитая, не может встать. Приехали солдаты, забрали холодильник. Сказали, им нужен для лаборатории. Забрали вместе с продуктами. Отца дома не было. Мама не хотела отдавать. Ее избили так, что осталась валяться на полу до прихода отца. Два с лишним часа встать не могла…

Я вкладывал всю свою боль в слова. Мне было просто физически больно это представлять, словно меня били, а не маму. И злость брала, что не могу я маму с отцом защитить.

– А поехать туда желания нет? – спросил майор из-за другого стола.

Я, кажется, понял предмет собеседования. И сразу попытался ухватиться за осторожно произнесенное предложение.

– Есть, товарищ майор. Если только это возможно.

– Это не только возможно, Валентин Иванович, это необходимо, – за майора ответил полковник. – Причем поехать следует с особым заданием. И задание это напрямую касается холодильника твоих родителей.

А тут уже я догадался. Лаборатория! Холодильник забрали для нужд лаборатории… Вероятно, именно она интересует ГРУ. И я сразу задал вопрос:

– Лаборатория?

– Лаборатория, – подтвердил полковник.

– А чем она занимается? Или это предстоит выяснять?

– Лабораторий в Украине много. И нам вовсе не обязательно знать, какая из них чем занимается. Эта вот конкретно, что расположена в Терриконовке, занимается разработкой и изготовлением взрывных устройств и взрывчатых веществ повышенной мощности. И испытывать им есть где – в Донбассе. Кроме того, есть данные, что там планируется изготавливать боевые отравляющие вещества. Но нас больше интересует не деятельность самой лаборатории. Таких лабораторий у украинской армии много, финансируются они чаще всего с Запада, и мы часто контролируем их деятельность. Если возможность появляется, армия ДНР или ЛНР, а иногда, честно говоря, и наши специалисты подобные лаборатории ликвидируют. Но здесь – особый случай…

Полковник с майором ждали от меня вопроса, но я его не задал, я ждал продолжения. И Росомахин вынужден был сам продолжить.

– Эта лаборатория финансируется совместно Украиной и ИГИЛ. И работают в ней специалисты и с Украины, и с Ближнего Востока. По крайней мере, у нас есть сведения, что три специалиста там работают точно. А руководит лабораторией некий выходец из Турции, полковник украинской армии. У него в подчинении граждане Саудовской Аравии – майор Абу Саид Хайят, человек, окончивший в свое время Кембридж, молодой, говорят, чрезвычайно талантливый профессор-химик, разработавший очень мощное жидкое взрывчатое вещество, и второй химик, выпускник Принстонского университета в США, некий лейтенант Амин эль-Габари, специалист по отравляющим веществам. Нас конкретно интересует связь Украины с ИГИЛ. Необходимо добыть подтверждение. Это должно стать вашим главным заданием. И выяснить, чем заняты химики с Ближнего Востока на Украине. Это вторая часть задания.

– Работать будете, возможно, не в одиночку, – снова вступил в разговор майор. – Пока вы осядете на месте, мы подберем вам группу. Постараемся, по крайней мере, найти освободившуюся от задач ОМОГ[4]. Вы должны будете обеспечить группе прием, проживание, питание и возможность работы. И в дополнение закажете для себя необходимых специалистов. Работа группы – это помощь вам. Главное теперь – группу свободную найти…

Я слышал, что ОМОГ может состоять полностью из старших офицеров. Это значило, что я автоматически попадаю под чье-то командование и теряю самостоятельность. Это было не совсем то, что я уже надумывал в своей голове. И потому сразу возникло предложение:

– Можно и солдат моего бывшего взвода. Я на них всегда могу положиться. У меня там есть надежные парни.

Но это пока не обсуждалось. Люди из головного управления обычно недооценивают солдат. И это не только к москвичам относится. На местах, в штабах, к солдатам тоже относятся не так, как они того заслуживают.

– Вам предоставляется возможность отказаться, – сообщил полковник Росомахин. – Поскольку в случае провала мы от вас откажемся. Никто, скажем, его не посылал. Он сам решил так отпуск провести. Постарайтесь все взвесить и обдумать. Суток на размышление вам хватит?

– Я готов, – твердо произнес я. – Согласен!..

А неба-то вообще не видно! Тучи сплошняком…

Даже если на спину ляжешь, чтобы все стороны одновременно взглядом охватить, все равно ничего не увидишь. И сколько ни поднимай взгляд кверху, никакого просвета в вышине. И кажется, что вот-вот на землю упадет мощный снегопад, которым пугали еще дома. Это для Абу Саида Хайята непривычно и даже слегка неприятно. Его глаза привыкли смотреть в раскаленное добела небо родной ему Аравийской пустыни. Говаривали разные люди, что пару раз снег и там, бывало, выпадал, и даже ссылались на какие-то фотографии, выставленные в Интернете, но Хайят за свои тридцать четыре года жизни с таким явлением не встречался. А фотографиям в Интернете он верил мало, поскольку хорошо знал, как такие фотографии делаются. Сами снимки могли сделать и на Северном полюсе, а снизу подписать, что это Саудовская Аравия. Никаких проблем с уровнем современных технологий. Да и кто разбираться будет, кому это нужно…

Раньше Абу Саид Хайят вообще считал, что любой снег может лежать только на Северном полюсе. В его голове вообще не укладывалось, как могут люди длительное время жить среди снега и морозов. Однако потом убедился, что живут люди и среди снега, и морозов не боятся. И даже сам начал понимать, что это такое, когда смотрел на столбик термометра. Температура воздуха уже несколько дней вертелась вокруг десяти градусов в плюсе. Для жителя Саудовской Аравии это было почти заморозками. Ночами Абу Саиду казалось, что стоят небывалые холода. И даже пришлось надеть на себя непривычные теплые одежды, которые мешали даже ходить, не то что жить. А потом красный столбик термометра уверенно стал опускаться к нолю и прочно застрял где-то поблизости на несколько дней. Все вокруг говорили, что скоро выпадет снег, хотя прогноз метеорологов и не слышали. Абу Саид Хайят подумал, что теперь-то он хорошо знает, что такое русская зима, хотя по календарю зима только недавно кончилась, и наступила весна. Да и находился он не в России, а намного юго-западнее. Но его пугали, что и здесь зима еще далеко впереди – почти настоящая зима. Весь первый месяц весны, который еще не кончился, вероятны сильные снегопады и заморозки. Зима всегда перед уходом злится и срывает свое зло на людях. Таковы местные условия. Хотя бывают годы, когда весна приходит необыкновенно рано и уже в марте зеленеют поля. Но пока знающие местные условия люди тепла не обещали. Значит, возвращения зимы ждать стоило. Это ожидание радости не приносило, тем не менее и не сильно угнетало, потому что Абу Саид Хайят хорошо знал, что люди любят преувеличивать предстоящие трудности, и тем самым пугают друг друга, и даже радуются чужому испугу.

Вообще-то он зиму видел. И снег видел. Но не в России и не в Украине, а в Англии, когда учился в Кембридже. Правда, там зима запомнилась больше туманами и холодными дождями, а снег в памяти бывшего студента-химика отложился только кратковременным покровом, который вскоре смывало очередным дождем. Однако и английская слякоть Абу Саиду Хайяту была не больше по душе, чем украинский снег. Тем не менее приходилось терпеть, как терпел он годы учебы в Кембридже. Климат Восточной Англии очень мало похож на климат Аравийского полуострова. Но в Абу Саида Хайята вложили деньги, как могли бы вложить в банк, чтобы со временем и он, как банк, приносил проценты. И он сам был с этим полностью согласен. Выходец из бедной семьи, у которой из ценного имущества было только три верблюда, Абу Саид по прихоти какого-то богатого и знатного знакомого своего отца получил сначала приличное образование в своем королевстве. А потом, когда определилась его склонность к химии, был отправлен на учебу в другое королевство, которое сам он называл «Королевством туманов». Уже по возвращении, получив в Англии ученую степень магистра, юный Абу Саид, так ни разу и не встретив лично своего покровителя и благодетеля, был отправлен на учебу в королевскую военную школу в пригороде Эр-Рияда. Этот пригород по сути своей являлся элитным кварталом города и носил название Эд-Дери’ййа. Большинство курсантов военной школы проживало именно в этом пригороде, и эти курсанты часто отлучались домой. Иногда они брали с собой и Абу Саида. Так он приобретал влиятельных знакомых, чаще всего из числа военных, потому что курсанты военной школы, как правило, продолжали дело своих предков и намеревались посвятить свою жизнь службе в королевской армии. По окончании военной школы Абу Саид получил младшее офицерское звание и должность в королевских инженерных войсках. С таким денежным содержанием, которое никогда и не снилось его отцу. Королевство Саудовская Аравия – страна богатая и услуги своих защитников имеет возможность оплачивать щедро. Но прослужил в этих войсках Абу Саид меньше трех месяцев и, как магистр химии, был переведен в лабораторию, принадлежавшую Генеральному штабу королевских вооруженных сил. Там платить стали столько, что оклад армейского лейтенанта казался молодому магистру тем же, чем казались раньше заработки отца. А скоро и повышение по службе подоспело. Уже через три года работы в лаборатории Абу Саид Хайят стал носить капитанские погоны. Но это его в первой лаборатории не задержало. Сразу после получения нового звания его перевели уже в другую лабораторию, которая курировалась королевской службой безопасности. Абу Саиду поручили работу над новым перспективным проектом. Необходимо было создавать новые взрывчатые вещества, причем разрабатывать такие технологии изготовления, чтобы сами взрывчатые вещества производить не на заводах, а чуть ли не на кухне в собственной квартире.