Александр Тамоников - Пылающие горы

Пропустив вперед медиков, пошел следом к лежащему у сгоревшего БТРа Есипову, дождавшись осмотра, спросил у начмеда:

— Ну, как он?

— Левая голень раздроблена, рука немного повреждена, но самое неприятное, это тяжелейшая контузия. Жизни прямой угрозы нет, кровь мы остановим, а вот каковы будут последствия контузии, сказать тяжело! Удивительно, как еще Николай жив остался. Тем, что внутри…

Полковник перебил медика:

— Что с теми, внутри, я знаю! Готовьте майора к эвакуации, трупы из БТРа достать и в мешки!

Калинин, тяжело вздохнув, посмотрел на Литинского.

Капитан отвел от командира виноватый взгляд. Полковник положил ему руку на плечо:

— Чего потупился? Ты-то здесь при чем? Это я виноват, что разрешил Есипову проверку кошары. Надо бы, к черту, расстрелять все эти постройки с дистанции из КПВТ!

Капитан спросил:

— А если бы в них мирные люди случайно оказались? Беженцы, переселенцы или просто бездомные, нашедшие в кошаре приют?

— Вот и я, Паша, так же подумал! А получилось, послал ребят на смерть верную! Но… ничего уже не изменишь. Кошару осмотрели?

— Так точно!

Литинский доложил, как развивались события после подрыва бронетранспортера штурмовой группы спецназа. Особо уделил внимание тому обстоятельству, что в кузове бандитского «ГАЗ-66», на котором и прибыли сюда боевики, обнаружены трупы ранее убитых мужчин.

Полковник глянул на капитана:

— Вот как? И о чем это говорит?

И сам ответил на свой же вопрос:

— А говорит это, Паша, о том, что банда имела какую-то задачу на трассе и планировала отход с применением отвлекающего маневра. Водитель-смертник, скорее всего, вывел бы «шестьдесят шестой» на равнину, где его и накрыли бы вертолеты, а сама группа ушла бы к речному каналу, где укрылась бы в камышах. Расчет прост. Разбитый грузовик федералы проверили бы обязательно и, найдя в кузове останки трупов, пришли бы к выводу, что банда уничтожена. А они, целые и невредимые, с наступлением темноты спокойно ушли бы туда, откуда пришли, возможно, используя плавсредства. Но их планы спутал Есипов.

К офицерам подошел старший лейтенант Молчун, доложил:

— Мы к сараю трупы бандюков стащили! Оружие возле забора сложили!

Полковник кивнул головой:

— Хорошо! Значит, поступаем так!

Он обратился к Молчуну:

— Ты, Игорь, с отделением оставайся здесь. Сгоревшую машину накрой брезентом, чтобы не привлекать ненужного внимания с трассы. Мы с Литинским и Есиповым убываем в танковый полк. Оттуда вышлю к тебе тягач для транспортировки подбитого «бэтээра» и машину для трупов боевиков. Сопроводишь их до Нижних Лакучей. Задача ясна?

— Так точно, товарищ полковник.

Калинин повернулся и вместе с Литинским вернулся к медикам, продолжавшим колдовать над телом командира первой штурмовой группы майора Есипова.

Только через сорок минут вертолет «Ми-8» смог подняться в воздух, взяв курс на селение Нижние Лакучи, к месту дислокации танкового полка и скрытого в нем отряда специального назначения.

Очнулся Николай ночью, и первое, что почувствовал, придя в себя, — дикую боль в ноге и голове. Боль, от которой непроизвольно застонал, чуть вновь не провалившись в бездну беспамятства. Находившийся рядом санитар, услышав стон и увидев открывающиеся, полные страдания глаза офицера, метнулся в коридор, крикнув от дверей:

— Товарищ капитан! Товарищ капитан!

Из соседней палаты вышел мужчина в белом халате:

— Ну, чего ты кричишь? Разбудить всех захотел?

— Тут это, майор раненый, пришел в себя. Стонет и зубами скрипит!

Начальник полкового медицинского пункта танковой части прошел к Есипову, взглянул на него, повернулся к рядовому, приказав:

— Сестру сюда! Срочно! С промедолом!

Санитар выбежал из палаты, громыхая по коридору тяжелыми берцами.

Врач нагнулся к Есипову:

— Вы слышите меня, майор?

Николай прошипел:

— Слышу! Боль сними! Сил нет терпеть!

— Сейчас! Немного терпения!

Вошла медсестра с одноразовым шприцем в руке.

Капитан кивнул на раненого:

— Коли, Катя!

Молодая женщина сделала укол, посмотрела на военврача, ожидая дальнейших его распоряжений.

— Приготовь еще обезболивающий укол, боюсь, одного в данном случае будет мало, и следующие препараты…

Медик назвал лекарства, которые, кроме наркотической инъекции, следовало дополнительно дать майору. Сестра выслушала и вышла из палаты. Санитар застыл в дверях, не зная, что теперь ему делать. До этого все было ясно. Сиди возле майора и жди, когда тот проснется после наркоза. А сейчас? Сейчас молодой солдат переминался с ноги на ногу. Капитан медицинской службы, не оборачиваясь, бросил санитару:

— Ну, чего застыл? Неси сюда таз!

— Таз?

— Да, таз! Знаешь, такой круглый, широкий тазик. А лучше два. У нашего пациента, возможно, рвота начнется! Вот и будешь менять тару! Вперед!

Санитар вышел, начальник полкового медпункта посмотрел на Есипова:

— Держитесь, майор, скоро боль отступит!

Командир штурмовой группы прошептал:

— Сильно меня?

— Как сказать? Могло быть гораздо хуже, а так перебита нога и контузия! Синяки и ссадины не в счет!

— Меня оперировали?

— Да, пришлось!

Есипов закрыл глаза:

— Значит, встану не скоро?

— Как кости срастаться будут. В принципе, вы еще молоды, процесс восстановления не должен затянуться, но как минимум месяца на два гипс вам обеспечен!

— Но потом-то все встанет на свои места?

Капитан вздохнул:

— Встать-то оно, конечно, встанет, но, боюсь, служить в спецназе вы уже не сможете!

Майор приоткрыл веки, взглянув в глаза врача:

— Ну, ты еще покаркай! Я должен вернуться в строй! И вообще, где я?

Врач ответил:

— В полковом медицинском пункте, иными словами, в санитарной части танкового полка, я — капитан Алексей Липатов, начальник ПМП.

Боль немного успокоилась, Есипов спросил:

— Ты, что ли, оперировал?

— Я!

— Собрал нормально?

— В смысле?

— В прямом! Все на место поставил? Ничего не забыл?

— Майор?!

— Ладно, шучу я! Ты вот что, Леша, вместо наркоты своей прикажи сестренке спирту принести, граммов двести!

Липатов отрицательно покачал головой:

— Нельзя, майор, наркоз применяли спинно-мозговой, со спиртным во время действия никак не совместимый. Любой наркоз со спиртным несовместим, а этот тем более! Плюс контузия у вас! Так что нельзя!

Есипов отвел взгляд от начальника медпункта:

— Злодей ты, капитан, хуже чехов, клянусь. У человека, можно сказать, от боли крышу сносит, помощь требуется, а ты? Сам, наверное, не дурак по этому делу, а?

— Ну что говорить о пустом, майор? Полежите до утра. Хуже не станет, налью, так и быть!

Есипов прикрыл глаза:

— Вот это другой разговор! Черт, ногу отпустило, а голова раскалывается. Ты сделал бы чего от головной боли?

— Терпи, майор, все, что надо и можно, сделаем. И давай заканчивай разговор, тебе покой требуется! Сон для тебя сейчас — лучшее лекарство!

— Ага! Это точно, вот только как уснуть-то?

— Уснешь!

Он повернулся к медсестре, уже несколько минут ожидавшей с лекарством и шприцем в палате майора.

— Уколи еще нашего боевого пациента!

Сестра выполнила распоряжение начальника.

Постепенно в глазах майора спецназа окружающие предметы утратили четкость, потолок палаты, казалось, вплотную приблизился к его койке, сплющив и капитана — начальника полкового медицинского пункта, и красавицу медсестру в перчатках со шприцем, отчего-то похожим на велосипедный насос, и санитара-срочника с тазом в руке. Есипов пытался что-то сказать, но вместо этого с его уст начали срываться нечленораздельные звуки, боль, бьющаяся в теле, притупилась и отошла куда-то в пятки. Веки налились тяжестью. И майор провалился в тяжелый наркотический сон.

Капитан, убедившись, что пациент уснул, поднялся с табурета, проговорив:

— А майор молодец! Для своего состояния держится достойно. В его положении другие либо орут, либо теряют сознание, не успев прийти в него. Боль после наркоза действительно адская. А спецназовец молодец!

Сестра спросила:

— И что дальше с ним делать думаешь?

— Ничего! Мы, Катя, большего, чем сделали, сделать не можем. Полежит немного, в Ростов, в окружной госпиталь отправим. Его нейрохирургам смотреть надо. После такой контузии всякое может произойти. И зрение до нуля упасть, и слух, но самое страшное — парализация, вероятность которой при определенных условиях весьма велика. Такие случаи в моей практике, увы, уже были. Хотя все может и обойтись. Но не будем рассуждать, пусть майор спит, идем, Катя!

Солдат-срочник спросил: