Когда атакуют фурии - Сергей Васильевич Самаров

– Идемте, – сказал он.

– Мы вам поможем, – заявила Людмила Анатольевна, не по возрасту уверенная в своих силах.

Она была на четыре года старше мужа.

– Вот еще! – проворчал подполковник. – Вас потом искать придется.

Он хотел добавить, что в лес люди ходят, чтобы тишину послушать, а не трели очаровательных дам, но побоялся обидеть свою дражайшую половину таким откровением.

Подполковник повел народ к лесу через огород и узкое поле, заросшее травой. Они вышли точно к бригаде ментов, словно Игорь Витальевич компасом пользовался и заранее азимут засекал.

– Прибыли! Быстро же вы, – обрадовался майор Известьев. – Давайте делиться, кто в какую сторону пойдет искать.

– Искать в лесу надо всегда на волчий манер, – заявил капитан Лукьяновский. – Это надежно, обязательно дает результат.

– Это как? – не понял мент.

– Как волки ищут потерянный след?

– Как?

– Начинают с места, где он потерян, идут по спирали, постоянно увеличивают круги и непременно натыкаются на след. Где вашего старлея видели в последний раз? Сознавайтесь!

Ментовский майор к совету Лукьяновского отнесся скептически, не пришел в восторг от такого предложения и заявил:

– Зачем же тогда я вас звал? Так мы и сами смогли бы. Здесь много людей не требуется.

– Где вашего старлея видели в последний раз? – повторил вопрос подполковник Речкин.

Тон его при этом был весьма серьезным, не допускающим никаких возражений.

– Номер он на машине смотрел. А я потом звонил, выяснял, кому она принадлежит.

– Передний или задний номер?

– Передний. Задний сильно оплавился, ничего там не разобрать.

– И что вам про номер сказали? – поинтересовался подполковник.

– Машина принадлежит полковнику Никитину из следственного управления областного ФСБ. К нам отправляются бригады из следственного комитета и областного ФСБ. Будут подъезжать, мне позвонят, я встречу. Я разговаривал, объяснял суть случившегося, обернулся, а старшего лейтенанта на месте уже нет. Позвал, не откликается. Тогда мы его искать начали. Лес почти до самого оврага прочесали, но не нашли. А за овраг он зачем пойдет? Да и в него не полезет.

– Ладно, хватит разговоров. Начинаем поиск, – сказал Речкин.

Они остановились около обгоревшего внедорожника, который все еще был довольно горячим, не совсем остыл после жуткого пожара. На заднем сиденье этой машины находились два сильно изуродованных трупа, судя по всему, мужчины и женщины. Эти люди погибли не от огня. Оба тела, как позволял рассмотреть свет фонарей, были пробиты пулями навылет. Но исследование покойников – это не прерогатива спецназа военной разведки. Поэтому около машины никто надолго не задержался.

Поиск они собирались вести, как и положено, по часовой стрелке. Капитан Лукьяновский начал расставлять ментов в одну шеренгу, объяснял им, как и когда, а главное, на сколько следует сдвигаться влево, расширяя радиус поиска.

Но Алина осмотрелась кругом, сразу обратила внимание на густые кусты, растущие неподалеку, и зачем-то сунулась туда. Она посветила в эту гущу ярким, недавно заряженным фонарем, который взяла в своей машине перед выходом.

– Игорь Витальевич! – позвала женщина подполковника. – Здесь, похоже, кто-то долго лежал. Несколько веток сломано, и трава сильно примята.

Подполковник Речкин сразу подошел, добавил света своим фонарем. За ним к этому месту подтянулись и другие спецназовцы.

– Точно, – констатировал капитан Лукьяновский. – Отчетливая длительная лёжка. Трава тут действительно сильно примята. Кто-то забрался сюда вон оттуда. – Он посветил в сторону. – Точно, вокруг машины кто-то ползал. Разговоры, что ли, слушал. А ползал этот человек профессионально, отталкивался всей стопой, ребром берца, – добавил офицер, осмотрев следы при свете фонаря.

– А как еще можно отталкиваться? – проворчал ментовский майор, недовольный выводами спецназовца.

– Неумехи обычно, чтобы создать поступательное движение, при ползании отталкиваются одним носком. Но это и усилий больших требует, и сам толчок обычно в три раза слабее получается, и след в почве остается. Правда, обычно он бывает смазанным. Такая метода не обеспечивает достаточного упора. Кроме того, при необходимости с носка труднее резко вскочить, и скачок совершить невозможно.

– Что, кто-то за нами наблюдал, а мы и не видели? – Это открытие, похоже, больше всего раздражало ментовского майора. – Так можно было по одному всех нас захватить.

– Может быть, и за нами тоже следили, когда мы здесь были, – проговорил Речкин, смилостивившись над ментом. – Если не знаешь, что кто-то здесь должен прятаться, а этот человек хорошо замаскирован и умеет себя правильно вести, его никогда просто так не заметишь. Разве что случайно. Я лично много подобных случаев припомнить могу.

На мента эти вот успокаивающие слова подполковника спецназа военной разведки подействовали как бальзам. Он признавал авторитет и опыт этого человека и его сослуживцев, но категорически не желал показаться неумехой по сравнению с ними. Однако разница бросалась в глаза, потому майор нервничал.

– А вот и следы волочения. – Капитан Лукьяновский лучом фонарика показал на борозды, едва заметные в траве. – Это пятки старшего лейтенанта траву царапали. Я так думаю, что бедолагу этого сначала лишили сознания ударом сзади, а потом, скорее всего, добили, свернули шею, не желая оставлять кровавые следы на траве, и утащили куда-то в ту сторону, где его не сразу найдут. А когда обнаружат, если такое вообще случится, будет уже поздно. Преступник скроется.

– Лукьяновский, Заглушкин и Алина, пожалуй. Пройдите по следу волочения до конца. Поищите. А мы, как и прежде, круги будем наворачивать. Попрошу не ослаблять внимание, подмечать любые мелочи, которые покажутся вам подозрительными. – Эта фраза была обращена к ментам. – Продолжаем поиск.

Капитан Лукьяновский отличался изрядной болтливостью, однако был лучшим следопытом в отдельной мобильной офицерской группе, и командир, конечно же, весьма ценил это его качество. Снайпер группы старший лейтенант Заглушкин имел, как ему и полагалось по должности, острый взгляд, мог замечать различные несовместимые мелочи, которые часто упускались другими. Его жена Алина была такой же просто в силу своей молодости, не отягощенной привычками и штампами.

Круги, обрисованные сотрудниками полиции и двумя немолодыми спецназовцами, ничего не дали. Правда, ментовский сержант нашел окурок папиросы. Майор убрал его в пластиковый пакетик для экспертизы.

При этом подполковник Речкин находку прокомментировал:

– Судя по всему, это старый окурок. Он даже слегка потемнеть успел. К тому же это не сигарета, а папироса. Скорее всего, несколько дней назад здесь проходил кто-то из деревенских мужиков и окурок бросил. Папиросы сейчас, мне кажется, только в деревнях и курят. Кроме того, я не верю в то, что человек, который нас всех выслеживал, в такое время стал бы беззаботно курить, рискуя себя выдать. Против нас работает профессионал, который не просто на