Сергей Самаров - Риск – это наша работа

– А ты при чем?

– Не могу же я оставить у себя за спиной противника, не зная его замыслов. Пришлось объясниться…

– Что они тебе сообщили?

– Что хотят меня убить.

– Они нас заметили, – пояснил Стогов. – Парамоша их опередил на пару секунд.

– Хреновые вы спецназовцы, если вас заметили…

– Поворот тропы. Они вышли из-за уступа. Нос к носу.

– Так что они, просто решили сбежать от своего командира?

– Кому-то кажется, что нет, – сказал Парамоша. – Я сомневаюсь. Они перед этим, как Радуге показалось, разговаривали с Толукбаевым. Впечатление такое, что он их куда-то послал. В обход ли, в засаду ли. Я этого не видел. Наблюдал в прицел за Волгой. Вообще-то эти парни хорошо шли. Из всей группы, не считая самого Толукбаева и Волгу, может быть, лучше всех. Но отставали постепенно, словно вдруг резко начали уставать…

– Необходимо было проследить за ними. Или допросить. Нельзя же сразу наглушняк валить…

– Легко сказать… Они, как на лыжах, выкатились… Слишком неожиданно. Сами хотели поворотом воспользоваться, чтобы скрыться незаметно для остальных. Может быть, даже удивились, нас увидев…

– Может быть, они вас встречали… Цветов под ногами не нарвали?

– Кречет, я посоветовал бы вам меньше спать и ориентироваться во временах года. Но это вопрос второстепенный. Главный вопрос – у Радуги.

– Мне вот что подумалось… – предположил лейтенант. – Толукбаев наверняка послал их с поручением, хотя Спартак в этом и сомневается. Он считает, что Хамзат их просто подбадривал, показывая куда-то рукой. Учил ориентироваться в виртуальном пространстве. Мне кажется, что дело не так обстоит.

– Докладывай без «воды».

– Толукбаев убрал с помощью Волги четверых охранников министра.

– Это уже говорили. Дальше…

– Министр теперь не нужен. Не нужен и Волга. Как только доберутся до пещеры, предполагается отстрел того и другого. И эти двое должны были стрелять со стороны. Чтобы остальные, если случай представится, могли показать это под присягой.

– Остальные – люди Толукбаева!

– Значит, не всем он верит одинаково. Есть кто-то, кто стучит на сторону.

– Хамзат давно бы убрал такого, – не согласился Парамоша.

– Он его специально не убирает, чтобы дал правильные показания.

– Возможный вариант, – согласился майор Паутов. – Ладно. Не отставайте. Присматривайте за Хамзатом. Он сволочь первостатейная. Страхуйте Волгу. Министра не надо. Лучше ему здесь лечь. В прокуратуре его любят и дадут за все про все пятнадцать суток. Мы, в свою очередь, будем страховать около пещеры. Я специально посажу Сокола, чтобы прикрывал Волгу со спины. По верхнему профилю.

– Сделаем. Будьте готовы. Минут через пятнадцать, думаю, свидимся…

– Ждем…

Подполковник снова слегка добавил темп.

Незаметно, по нарастающей, начал ускорять свое движение. За ним, сами не заметив, как втянулись в ускорение, пошли Керим и Шерхан. Остальные держались сзади, но тоже не отставали. Двое отставших так и не появились. Разин трижды оборачивался, подгоняя задних криком. Специально смотрел. Нет. Отставших не видно…

Зная о существовании такой страховки, как ствол квалифицированного спецназовца и снайпера за спиной, к тому же работающего в паре с другим квалифицированным спецназовцем, можно было бы не беспокоиться, хотя чувствовать себя на мушке у кого-то не очень приятно. Тем не менее Разин решил проверить.

– Тропа в десяти метрах… Вперед. Там легко идти…

– Слава Аллаху, – сказал Керим. – Но пусть назад меня кто-то на себе несет…

Шерхан Алиевич скривившейся, казалось, хронически физиономией изобразил радостную улыбку. Он словно бы уже почувствовал, как пересчитывает своими тонкими пальцами шершавые зеленоватые банкноты. Само такое представление способно некоторым добавить сил. Министр оказался как раз из числа подобных людей и даже умудрился обогнать Керима, чтобы занять место сразу за спиной подполковника.

Тропа открылась сразу, за очередным шагом.

– Почти у цели, но осталось самое сложное, – сказал Разин. – Со снегом здесь все сильно переменилось. Надо найти нужный поворот.

Сама фраза «самое сложное» предполагает, что без него боевики с задачей не справятся.

– Надо найти быстрее… – сказал Хамзат, тоже вступая на тропу и пробуя ногой занесенную снегом почву. – Скользко здесь. Как бы не свалиться…

– Здесь больших обрывов нет, – усмехнулся Разин. – Кто свалится, только прокатится по склону… Горнолыжный курорт!

– Идем дальше! Отдыхать будем на месте, – скомандовал Хамзат.

Разин осмотрел группу:

– Подожди. Двух человек не хватает.

– Догонят.

– Не найдут.

– У меня нет времени дожидаться отставших, – сказал Хамзат категорично и посмотрел на Шерхана, словно записывая его в потенциальные отставшие.

Проверка состоялась.

Хамзат не собирается никого ждать потому, что он никого не надеется дождаться.

– Время в самом деле дорого. Мы и так задержались в пути, – согласился подполковник. – Это ваши люди. Вам решать их судьбу. Идем… Вперед!

Команда прозвучала четко и громко. Так громко, что в ночи, когда звуки, как известно, разносятся далеко, ее могут услышать и на площадке перед пещерой.

Разин опять идет первым. Сначала за ним следовал Керим, за Керимом Хамзат с Шерханом Алиевичем. Но, очевидно, министру не слишком понравилось такое соседство, и он поспешил обогнать Керима, чтобы дышать Разину в спину. Подполковник вовремя обернулся, чтобы заметить, как Хамзат придержал за рукав сторожа, давая возможность Шерхану Алиевичу совершить обгон. Это еще раз подтвердило опасения.

Сам Хамзат еще раз остановился.

– Замыкающий! Останься здесь. Это первый пост.

Странно, но первого часового он оставил там же, где стоял первый часовой банды, которую недавно штурмовали в пещере спецназовцы. Словно знал место. Но это же место знает и Парамоша. Сработает эффект аналогии. Не захочешь, а выстрелишь… С часовым следовало бы загодя попрощаться, потому что больше времени на прощание не будет отпущено никому.

Место второго часового миновали. Здесь прощаться уже не с кем. Но на половине дороги к третьему посту Хамзат опять оставил часового. Итого, боевиков осталось шесть человек, а если вычесть из их рядов министра, то остается только пять. Расклад настолько не в их пользу, что просто настроение портится от предстоящего действия.

Разин начал считать шаги и прикидывать в уме ситуацию для действия около поворота, который приближается с каждым шагом. И ситуация предстала перед мысленным взором настолько ясной, что претворить ее в жизнь показалось совсем не сложно.

Пять шагов до поворота. Разин поворачивает голову через плечо. Идут не кучно. Хамзат где-то позади. Должно быть, еще одного часового хочет оставить. Ему вообще, для претворения в жизнь его плана, требуется только один человек, который скажет потом, что кто-то, возможно, из оставшихся в живых членов уничтоженной банды стрелял со стороны. Этого достаточно. Только со стороны уже никто не будет стрелять. Более того. Если судить по времени, то и крайний часовой тоже не сможет выстрелить. Тот, что ближе, может быть, еще успеет подбежать к командиру на помощь. Но может и не успеть.

Четыре шага до поворота. Разин идет вполоборота. Следом за ним Шерхан Алиевич разинул рот – задыхается. Только что сунул туда целую горсть снега. Кашлять начал, словно поперхнулся. Снег нельзя глотать, глупый человек, снег можно только сосать. Рука подполковника приняла боевое положение, на напряженных для пробы пальцах натянулась велосипедная перчатка.

Три шага до поворота. Разин оборачивается сильнее. Взгляд устремлен за спину министру – на бледного, как тот же снег, что он глотает не переставая, Керима. А рука, Кериму невидимая, уже ныряет под полу распахнутой куртки кашляющего Шерхана Алиевича, большой палец привычным движением отстегивает клапан кобуры, и пистолет в руках у подполковника. Глаза министра от испуга лезут на лоб. Но он не может остановить кашель. Керим бьет министра ладонью по спине – с состраданием бьет, с желанием помочь. Но тот падает на колени. И тут же его бьет Разин – ногой в лицо! – спасая от случайных выстрелов, потому что стоящий на линии огня двух противоборствующих сторон никогда не выживает.

Разин бьет ногой и одновременно поднимает пистолет. «Глок» не имеет предохранителя как такового. У него спусковой механизм устроен особым образом. Ни разу не стреляя из такого пистолета, подполковник все же знает теоретически, что следует додавливать спусковой крючок в глубину до середины. Для автоматического огня следует палец опустить ниже, и в самом крючке срабатывает новый механизм.

Керим уже увидел наставленный на него ствол. Но больше никто не видит этого. Остальные смотрят на Шерхана Алиевича, который с дикими бабьими воплями катится на животе по склону – лицом вниз. Керим растерян, а подполковник времени не теряет. Свободной рукой он отстегивает кобуру своего «стечкина» с пояса бандита. Одновременно с тем, как кобура оказывается в руках Разина, он замечает, как пытается найти его лицо кулак противника, приседает, и стреляет.