Владимир Колычев - Бархатный капкан

— Нет, если ты скажешь, их отпустят, — сказал отец.

Яна резко глянула на него. Его явно удивил этот ее взгляд.

— Что такое, дочка?

— Может, я у тебя и непутевая, но не дура. И не надо меня лечить! Я тебя знаю, ты их не отпустишь!

— А ты все равно скажи, — усмехнулся он. — Ты скажешь, а я не сделаю. Но тебе все равно станет легче.

— А кто тебе сказал, что мне станет легче? Я хочу, чтобы их убили. И пусть их убьют!

Отец обнял Яну за плечи, привлек к себе.

— Этого хотеть не нужно. Но если так надо, то пусть так и будет.

— Пусть так и будет, — кивнула девушка.

— И не раскисай.

— Не раскисаю.

— Ты моя наследница, ты должна быть сильной и жесткой. Если вдруг со мной что-то случится, тебе придется рассчитывать только на себя. Столько воронья слетится…

— Что с тобой может случиться? — Яна с тревогой посмотрела на отца. Раньше он не поднимал такие темы. Уж не предчувствия ли его терзают? — Ничего не может! Все говорят, что ты вечный.

— Даже горы не вечны, — сказал он, кивком показав на север. — Что уж про меня говорить… Ну да ладно, не будем о плохом.

Машина без остановки проехала через ворота охраняемого поселка, также без задержек вкатилась во двор отцовского особняка.

— Сейчас примешь ванну, выпьешь горячего молока, — сказал отец. — И ляжешь спать.

— Я согласна, — кивнула она. — Горячим молоком хорошо запивать…

Больше всего Яне сейчас хотелось выпить. И отец понял ее.

— Ты уже взрослая девочка. Поступай как знаешь. Но лучше просто молока.

Яна покачала головой. Она действительно взрослая, а раз так, то как ей хочется, так и будет.

Солнце светит ярко, но уже совсем не так жарко, как летом. Небо вроде бы чистое, светлое, но море темное, как будто воду в нем смешали с дегтем. И волны вовсе не игривые, они агрессивно накатывались на берег, пытаясь смыть с него все пристройки.

И никакой девушки в купальнике на берегу нет. А так хотелось бы увидеть прекрасную диву с пшеничными волосами до пояса. Впрочем, Глеб не расстраивался. Курортный сезон уже закончился, но в новом, ноль пятом году он снова начнется. Ему всего двадцать четыре года, и у него еще вся жизнь впереди. Он молод, а главное, живой. И еще у него есть деньги…

Это лето он провел дома у родителей. Ушел с каторги, вернулся в родное село, там и затаился в ожидании опасных гостей. Не мог он оставить без присмотра отца, мать и младших сестер. Им несдобровать, если хозяин рудника доберется до них. А этот человек мог обо всем догадаться и отправить боевиков к родительскому дому Глеба.

Если бы это случилось, гостей ждал бы горячий прием. Оружие у Глеба было, и он запросто мог дать им отпор. Но лето прошло, а его никто так и не хватился. Поэтому в Москву он отправился с легкой душой. Там Глеб и наткнулся на объявление о продаже ночного клуба в Лазурном и воспринял это как знак свыше. Поэтому он здесь, хотя его намерения сложно назвать серьезными. Он еще точно не знал, нужно ему это дело или нет. В Лазурный он стремился, но можно было купить или построить мини-отель.

Глеб стоял возле клуба, глядя на море. Волны бились о бетонные пирсы, над которыми возвышалось оригинальной конструкции здание, но им явно не хватало силы, чтобы разрушить их и смыть клуб в море. Крепко стоит клуб над водой, монументально.

К парадному входу Глеб поднялся по одной из двух белых, красиво изогнутых лестниц. Стеклянные двери, витринные окна, полукруглый козырек на столбах, исполненных в виде танцующих девушек. Здесь же и объявления в стильных рамках. Диджей Фантомас, эротический балет, мужской стриптиз — и все это из Москвы.

Глеб приблизился к дверям, и тут же отошел в сторону, освобождая путь высокому, плотного сложения мужчине в черной водолазке под кожаным пиджаком. За ним, неспешно осматривая пространство вокруг себя, шли накачанные парни тоже в кожаных пиджаках, но более дешевых. Один зацепился взглядом за Глеба, но тут же потерял к нему интерес.

Агрессии Глеб не выказывал, ствола при нем не было, а интерес его к ночному клубу вполне понятен. Вечереет, и скоро под крышей клуба начнет пульсировать жизнь. Бухло, музыка, девочки, все дела…

Глеб подождал, когда троица сойдет на тротуар набережной, повернулся к дверям, из которых выходил еще один бугай. У этого под обычным пиджаком белая сорочка, бейджик на лацкане.

— Рано еще! — смерив его взглядом, сказал вышибала. — К шести подходи.

— Я насчет объявления.

— Насчет работы?.. Так это еще неизвестно, будет работа или нет.

Парень достал из кармана пачку «Мальборо», сунул в рот сигарету. Глеб мог бы поднести ему зажигалку, но сделал он это лишь после того, как вышибала похлопал себя по карманам.

— Спасибо, — выдохнув дым, небрежно поблагодарил он.

— А что с работой?

— Да закрывать нас вроде бы собираются.

— Чего так? Нерентабельно?

Именно этого Глеб боялся больше всего. Смешно покупать убыточное заведение за свои же, причем немалые деньги, но, увы, это вполне реальный вариант. Ночной клуб на побережье — палка о двух концах. Летом выручка большая, а зимой ее нет. Эти два показателя нужно сложить, подвести под общий знаменатель и высчитать среднее арифметическое. Тогда и станет ясно, стоит овчинка выделки или нет. Но как найти данные для, в общем-то, простой формулы? Какой продавец в здравом уме станет забраковывать свой товар?

— Да нет, с этим все нормально. Тут к нам со всего побережья съезжаются, даже зимой в работе… С братвой проблемы… — вышибала глянул вслед подозрительным типам, которые только что покинули заведение.

— А чего так?

— Ну, ты, брат, даешь! Кто ж тебе об этом скажет!

— Тут объявление о продаже было. Или клуб не продается? — нерешительно спросил Глеб.

— А ты что, купить его хочешь? — как на сумасшедшего глянул на него вышибала.

— Ну, цена вроде ничего…

Четыреста тысяч долларов — сумма очень большая, однако, судя по тому, как клуб выглядел со стороны, он стоил этих денег. Но Глебу не нужны были проблемы, которые возникли у хозяина клуба. А проблемы, видимо, серьезные, если вопрос встал о закрытии.

К тому же у Глеба не было на руках таких денег, сейчас он мог предложить только часть.

— Ты это серьезно? — озадаченно спросил вышибала.

— Да уже не знаю…

Вроде бы золото — денежный эталон, к нему привязываются и от него пляшут все валюты мира, но, увы, не все так просто. Золото можно сдать в банк, обменять его на деньги, но для этого нужна подробная история его происхождения. Если клад нашел, то надо поделиться с государством, если украл — добро пожаловать в тюрьму. А если вдруг удастся объясниться, придется заплатить налоги.

Можно сдать золото ювелирам, но и здесь придется объясняться. Подпольные мастера в милицию за содействием не обратятся, но где таких найти? И к скупщикам золота обращаться опасно, эти ребята запросто могут навести на продавца криминал. Да и цену они дают небольшую.

Так думал Глеб по пути в Екатеринбург. Там мелкими партиями, потихоньку, не спеша он сбыл три килограмма золота. Затем перебрался в Москву, там продолжил дело. В общей сложности он продал одиннадцать килограммов, в среднем — по двести восемьдесят рублей за грамм, в принципе, не так уж и плохо. Одиннадцать килограммов — это три миллиона восемьдесят рублей, или сто шесть тысяч долларов. Еще три тысячи долларов он мог взять из денег, заработанных честным трудом на каторге.

Он-то думал, что с ним расплатились фальшивками, но нет, не обманули его. Глеб должен был похвастаться перед своими товарищами настоящими деньгами, а то вдруг среди работяг спец по фальшивым купюрам объявится.

Из этих денег он часть оставил родителям, на них жил, но, главное, купил себе машину. Еще летом взял, в Омске. Не пожалел денег на подержанный «Фольксваген Пассат». С такой машиной он чувствовал себя человеком, а именно к этому он и стремился. И в Чечню по контракту пошел, и на каторге побывал, чудом избежав смерти.

Глеб не торопился в Лазурное, он продолжал сбывать золото в Москве с прицелом на Питер. Нельзя долго светиться на одном месте — такую установку он дал себе изначально. Впрочем, Питер никуда не денется. А он пока отдохнет на берегу моря. Пусть сейчас и не сезон, но ему и так в радость. Да и устал он за последнее время. Не простое это дело, сбывать левое золото, и крутиться надо, и нервы постоянно в напряжении, а это выматывает.

Килограммовые слитки Глеб еще летом переплавил на более мелкие. Клейма на похищенном золоте не было, но форма у них нестандартная, и на этом он мог попасться. Он не боялся разоблачения, но все-таки на рожон не лез. И торопиться со сбытом не будет. И клуб «Аэлита» он собирался взять лишь в том случае, если хозяин согласится подождать до лета. Сейчас не сезон, продать недвижимость непросто, на это Глеб и рассчитывал. А сейчас он и вовсе готов был отказаться от этого варианта с клубом, у него и без того проблем с бандитами хватает. А разве не с бандитами он имел дело на прииске?