Никита Филатов - Танец с саблями

– Что за человек?

– Да не важно. Расходный материал… – отмахнулся старик. – Главное, что та сторона лично ему доверяла на сто процентов. И, надо сказать, парень постарался!

– Это он поехал в Испанию?

– Да! И в конце концов убедился сам и искренне убедил своих друзей в подлинности предложенного товара. Состоялась сделка, наш «продавец» осчастливил партнера толстыми пачками «фантиков», а взамен получил заветный чемоданчик с долларами.

– Тоже фальшивыми?

– Ну, тогда почти все уже знали о том, что они фальшивые. Нас, впрочем, это не смущало… Главное, что валюта попала от нашего парня к неприкосновенному Ивану Альбертовичу, который её, хотя и не без приключений, доставил в Россию.

– Да, шуму было много! – кивнул хозяин. И добавил:

– Он рисковал. Несмотря даже на свою депутатскую неприкосновенность…

– Обошлось! Вовремя подстраховали. Собственно, человек, который один раз сломался и был готов отвезти что-то нелегальное за границу – без особых проблем согласится выполнять и обратную задачу. Но – Бог ему судья! – Генерал улыбнулся и с удовольствием положил в рот красную, осыпанную сахарной пудрой пастилку.

Собеседник прищурился:

– И зачем вы все это рассказали? Собственно, мне не так уж важно знать, каким образом у преступников отобрали похищенное. – В чуть раскосых пронзительно-черных глазах промелькнула догадка:

– Торгуетесь? Цену набиваете?

– Как не стыдно… Вы же не дослушали! – отставил старик фарфоровую чашку. Продолжил:

– Ну разве вам не интересно узнать, что стало с человеком, имя которого только что прозвучало?

– Вы имеете в виду похитителя?

– Да. Господин Френкель… Он успел насолить очень многим! Даже настолько уважаемая организация, как Интерпол, готова была поступиться многими принципами, чтобы заполучить этого «одинокого волка».

– Такой опасный?

– Они разыскивали Френкеля за связи с басками из ЭТА, за участие в акциях германской РАФ и Ирландской республиканской армии… Я читал ориентировку – жуть: убийства полицейских и мирных граждан, неоднократное сопротивление аресту, вооруженные грабежи, контрабанда, подделка документов.

Старик сокрушенно покачал головой и продолжил:

– Вот я им его и сдал! Вместе со всеми «фантиками» в придачу. А взамен господин Боот вручил мне вот это…

Наконец, очередь дошла и до кожаной папки. Раскрыв её, Генерал протянул собеседнику несколько довольно качественных ксерокопий.

– Что это?

– Посмотрите! – он и сам с удовольствием глянул на ровные столбики индексов, подписи, даты, фамилии, оттиски печатей и фирменных бланков. – Движения по некоторым счетам в западноевропейских банках, преимущественно – Швейцария и Германия.

– Не понимаю.

– Ой, да бросьте! То-то у вас физиономию перекосило… Конечно, данные по обезличенным, «номерным» счетам являются строжайшей коммерческой тайной – и единственная организация, которая иногда имеет к ним доступ – какая? Правильно, Интерпол!

– Ну, допустим. И что с того?

– Знаете, я не силен во всяческих дебетах-кредитах, депозитах и прочем, но… Специалисты уверяют, что документы крайне любопытные. – Генерал почти силой вытянул обратно из рук сидящего напротив человека тонкую бумажную пачку:

– Скажем, вот этот показывает фактический путь валютных пожертвований одной богатой мусульманской страны: сколько поступило на нужды сопротивления от братьев по вере, сколько разворовано, как… И даже – кем: фамилии, конечно, нет, но зато имеется несколько букв и цифр! Полюбуйтесь, остатка денег едва ли хватит на пару подержанных автоматов Калашникова. Верно?

А теперь посмотрите-ка! Вот из этой огромной благотворительной суммы Международного общества Красного Полумесяца сразу же уворовано больше половины – потом доллары, конечно, раскидали дальше, но крайним опять оказывается обладатель все того же номерного счета…

– Очень мелкий и некрасивый шантаж. Провокация! – поморщился видный деятель борьбы за независимость горских народов. – Простые люди доверяют нам и просто не поймут всех этих заумных выводов.

– Эх, молодой человек… Никогда не следует недооценивать соотечественников. Даже таких забитых и диких! Кроме того, подумайте – что скажет человек, которого вы все называете своим Президентом? Что он скажет, прочитав вон ту последнюю страничку?

Старик поправил ладошкой седой хохолок:

– Представьте себе искреннее удивление уважаемого человека: кто-то распоряжается его личным секретным счетом как своим – и отнюдь не в сторону увеличения!

– Между собой мы как-нибудь разберемся! – Прежде чем ответить, собеседник с трудом проглотил застрявший в горле тяжелый ком.

– Возможно! Возможно… Ничуть не сомневаюсь в ваших ораторских способностях. Но насколько я знаю того, о ком мы сейчас говорим – узнай Президент о том, что его кто-то потихоньку обворовывает, этого бедолагу сначала оставят калекой на остаток жизни, и лишь после этого предоставят возможность обьясниться.

– Чего вы хотите? Ладно, оставьте валюту себе.

Генерал поднял брови:

– Имеется в виду чемодан фальшивок? Или все деньги на тех счетах, о которых я только что так красочно рассказывал?

Собеседник опалил его взглядом:

– Негодяй!

– Вы тоже не букет фиалок…

Оба непозволительно долго справлялись с собой. Наконец, заговорил Генерал:

– К искреннему сожалению, воспользоваться подобными банковскими депозитами постороннему практически невозможно. Зато – мы готовы через европейских коллег их заблокировать и дать в прессу организованную утечку… С соответствующими комментариями! Представляете? Подрыв национально-освободительной идеи, спонсоры чувствуют себя оставшимися с носом, международная гуманитарная помощь приостанавливается… А лично для вас, как обладателя и распорядителя того самого «номерного» счета, о котором мы вели речь, все закончится небольшой, но болезненной экзекуцией в узком кругу сподвижниколв мятежного Президента.

– Что вам нужно? – повторил «пассажир» иностранного сухогруза.

– Поделитесь! – опустил в рот очередную пастилку старик. Потом аккуратно вытер губы и прокомментировал:

– Все предыдущие договоренности остаются в силе. Зпабирайте свой чемоданчик – его доставят прямо на борт после моего ухода. А с завтрашнего дня хотелось бы уже увидеть по телевизору, как полевые командиры возвращают матерям сыновей… Ладно? Журналисты, они такие – очень любят разнообразные жесты доброй воли!

– Хорошо. Дальше!

– Все очень просто. Я сейчас оставлю номерок счета в одном из солидных банков – он тоже анонимный и на мой взгляд ничем не хуже тех, которые обозначены в этих списках. Вам потребуется только совершить самый простенький трансфер – перебросить на него… скажем, двадцать миллионов!

– Долларов?

– По поводу рублей или «евровалюты» я бы такого уважаемого человека не стал беспокоить.

– Это – грабеж! Больше половины…

– Не надо преувеличивать. Впрочем, как хотите.

Человек, который любил, чтобы его называли Посланником, в раздумьи почесал переносицу:

– После этого мы в расчете?

– Да. Разумеется!

– А где гарантии…

– Не смешите. Ничто так не связывает, как взаимные финансовые интересы. Тем более, когда они несколько выходят за общепринятые рамки законности.

– Мне трудно вам что-то возразить! – хозяин оценивающе посмотрел на Генерала.

Пожалуй, названная сумма не слишком велика, если в обмен удастся заручиться поддержкой такого мощного и влиятельного союзника, как этот старик. Президент, в конце концов, не вечен – война, все-таки, спецслужбы… Уже было несколько покушений, да и вообще! После его гибели неминуемо начнется драчка за трон, и вот тут-то неплохо подстраховаться.

К тому же, неминуемо настанет время для рассчетов – недаром итальянцы говорят, что месть, это такое блюдо, которое следует кушать изрядно остывшим.

Хозяин потянулся к чайнику, наполнил пиалы:

– Я согласен!

– Вот и прекрасно, – только сейчас стало заметно, насколько гость бледен и нездоров. По идее, в его возрасте следует няньчить внуков и по весне перекапывать приусадебные «шесть соток»:

– Вот и прекрасно… Рад, что вы отреагировали без лишних эмоций.

– Никогда не грешно поучиться у старших по ремеслу, – сделал Посланник на лице подобие улыбки. – А за учение надо платить!

Старик отставил пустую пиалу и посмотрел на часы:

– Пора! Очень жаль, но надо идти.

– Надеюсь, мы ещё встретимся.

Действительно, и тот, и другой относились к категории профессиональных игроков – люди были для них не более чем неодушевленными исполнителями, и потеря пешки или даже ферзя огорчала, но в меру… Какой смысл стрелять в сидящего напротив за черно-белой доской человека, если всегда можно снова расставить фигуры и предложить сопернику реванш?

Что же касается Виноградова, то лично он с некоторых пор без энтузиазма относился к своей роли в разыгрываемых другими сложных партиях.