Евгений Костюченко - Динамит пахнет ладаном

Но голос Веры, снова раздавшись за переборкой, остановил его. Орлов одернул себя: «Стой! Куда понесся? Расцепить вагоны? А дальше? Как ты попадешь внутрь? Как приготовишь подрыв? И потом — а как же Вера? Легкой смерти ищете, граф? Превосходно! А с ней-то что будет? На кого вы ее оставите? Ковбоям на потеху?»

Противники были им все сосчитаны. Двое, трое, еще один на площадке, и полковник с Заком. А в револьвере — шесть патронов. На всех не хватит.

Отогнув занавеску, к нему заглянул Хелмс.

— Вы позволите?

— Странно. Я только что подумал о вас, — сказал Орлов.

— А я подумал о вас. — Хелмс уселся на лавку. — Хотелось бы уточнить. Знаком ли вам регион Кавказских гор? Россия, насколько мне известно, ведет там войну уже много лет. И я подумал, что, если вы — военный, то ваша оценка может быть весьма полезной.

— Моя оценка?

— Насколько перспективной может быть борьба диких племен в условиях Кавказа?

— О какой именно перспективе вы говорите? Смогут ли горцы создать свое государство? Нет, не смогут, — сказал Орлов.

— Черт! Совсем забыл. Вы же анархисты, — улыбнулся Хелмс. — Вы не станете помогать в таком деле, как создание государства. Впрочем, меня интересует иная перспектива. Как долго может существовать там вооруженная банда, вроде мексиканских? Ну, год, два? Или лет десять, двадцать?

Орлов не имел никакого желания сейчас беседовать о политике. И его ответ, возможно, прозвучал грубовато.

— Насколько я знаю, на Кавказе нет банд как таковых. Вообще нет. Население вооружено поголовно. Отчаянные головы могут сбиться в шайку и отправиться куда-нибудь за чужими баранами. Встречаются еще одинокие разбойники. Но крупные банды там не выживут. Им просто не прокормиться. Кавказ — не Мексика. Там холодно. И голодно.

— Ну, а если им подбрасывать консервы? Если у них будут базы, где можно будет скрываться?

Орлов пожал плечами:

— Пустая затея.

— Отчего же? Мексиканцы успешно воюют уже лет двадцать, и правительство никак не может их окончательно разгромить.

— Но Кавказ не имеет общей границы с Техасом или Аризоной, — сказал Орлов. — А турки сами нищие и голодные, они не смогут посылать конвои с консервами и патронами вашим бандитам. Даже если вы будете туда слать пароход за пароходом. Турки сами все разворуют. А остальное продадут на Балканах или арабам. Мой вам совет, не связывайтесь вы с Кавказом.

— Спасибо, — сказал Хелмс. — Я привык доверять мнению экспертов. Обязательно учту ваш совет.

Он встал, полы сюртука приоткрылись, и Орлов увидел у него на поясе кобуру.

— Не желаете коньяку? — Полковник улыбнулся: — Я обычно не пью в дороге. Но на этот раз путешествие будет таким долгим, что без выпивки не обойтись.

— Я подожду, пока мы не погрузимся на пароход, — сказал Орлов.

— Только не стройте шикарных планов, — предупредил Хелмс. — Не надейтесь на белоснежные скатерти и серебряные приборы. Пароход вас разочарует, если вы привыкли к лайнерам Бременской линии. Старая посудина. Будем тащиться долго и осторожно.

— Лишь бы доплыть, — сказал Орлов.

— Так выпьете с нами?

— Нет, спасибо. Я, пожалуй, подремлю. — Орлов даже зевнул и потянулся.

За стеной раздался смех Веры и досадливый возглас Гарри. Полковник с неожиданной игривостью подмигнул Орлову:

— Вы удачливы в выборе спутников. А мне придется убивать время в обществе грубых мужланов. Нет, мистер Орлов, вы зря отказываетесь. У меня приличный коньяк, из Франции.

— Контрабанда?

Хелмс недовольно скривил губы.

— Какая разница! Ну, как хотите.

«Что это с ним? Явно обиделся, что я отказался с ним выпить», — удивленно подумал Орлов.

Было слышно, как за переборкой позвякивает бутылка, касаясь горлышком стаканов. Сквозняком принесло запах бурбона. «Хорошо, что они пьют, — подумал Орлов. — С пьяными как-то спокойнее будет. Но что же делать, как поделить шесть патронов на восьмерых? На перезарядку они мне не дадут ни секунды».

Вошла Вера. От нее сильно пахло спиртным. Она улыбалась, поправляя растрепавшиеся волосы.

— Поздравь меня, я выиграла. Они думали, что в покере главное расчет. Какая наивность!

Сев рядом с ним, она прильнула губами к его уху и прошептала:

— Полковник звал тебя выпить? Отлично. Идем. От него выйдем на площадку. Вдвоем. И всё. Понимаешь?

— Там стоит один, — шепнул он.

— Он твой.

Он бережно взял ее за подбородок и поцеловал в губы, пахнущие бурбоном. Она отстранилась, вздохнув.

— Идем, Паша, время дорого.

Вера взяла сумочку под мышку и с грустной улыбкой оглянулась на костюм, что остался болтаться на вешалке.

— Идем, идем…

Она вышла первой, и сразу же столкнулась с Майком, который стоял в проходе, безуспешно пытаясь раскурить сигару. Спички ломались в его пальцах, и качало Майка не только из-за скорости, с которой летел поезд.

— Ну, мэм, куда вы? Нельзя бросать игру… — Он икнул и выронил коробок.

Вера протиснулась дальше, к концу вагона, и постучала в дверь купе:

— Полковник! Могу я попросить вас о помощи?

Проходя мимо Майка, Орлов понял, что тот пьян бесповоротно, и скоро рухнет. Он скосил глаза и увидел, что Гарри растянулся на лавке, закинув руки под голову, и уже похрапывает. По полу каталась пустая бутылка. «Когда они успели так напиться? — подумал он. — Ай да Вера. Ее работа!»

Дверь отодвинулась, и Вера смело шагнула внутрь. Орлов остался стоять в проходе. Через минуту из купе выглянул Хелмс:

— Да вот же он! Мистер Орлов, рассудите наш спор! Миссис Брукс утверждает, что в Европе повсеместно закрывают публичные дома! Надеюсь, она не права, а вы как считаете?

— Приедем, узнаем, — попытался улыбнуться Орлов.

Но лицо словно окаменело, и губы едва раздвинулись. Он все же заставил себя войти в купе и присесть на край дивана. Вера уже поднимала рюмку с коньяком, собираясь чокнуться с Хелмсом. Напротив Орлова развалился хмурый субъект с кольтом за поясом, чья физиономия показалась ему знакомой. Сейчас некогда было копаться в памяти, и он только подумал: «Вот еще ствол. Забрать — и тогда можно будет всех перебить. Спокойно перебить всех. Спокойно отцепить вагон и спокойно взорвать».

Впрочем, он понимал, что его попутчики не те люди, которые позволят перебить себя.

Несколько минут он слушал щебетание Веры и вальяжные реплики захмелевшего полковника. Затем встал и, бросив короткий взгляд на Веру, вышел из купе.

Он вышел на площадку. Ковбой пристроился на узком откидном сиденье, дымя самокруткой.

— Сам-то куришь, — насмешливо заметил Орлов. — Значит, и мне можно.

Он полез в карман. Но достал оттуда не трубку, а кольт. Удар рукояткой пришелся ковбою прямо по середине шляпы. Парень беззвучно привалился к стенке вагона. Орлов отстегнул цепочку, ограждавшую площадку. Приподнял ковбоя за плечи и постарался, сбрасывая, толкнуть его посильнее. Чтоб не попал под колеса. Может, и не разобьется…

Прошла целая вечность, прежде чем дверь вагона распахнулась, и он увидел Веру.

— Где ты пропадаешь! — сердито сказал он, перебираясь через барьер на площадку багажного вагона.

Вера передала ему сумку, потом долго подбирала юбку, и все никак не могла задрать ногу, а Орлов, с кольтом в руке, не отрывал взгляда от двери. Если сейчас за «миссис Брукс» увяжется пьяный ухажер, придется потратить на него патрон.

Наконец, она оказалась рядом с ним.

Он отдал ей револьвер.

— Кто появится, стреляй в живот.

Она, с сумочкой под мышкой, подняла кольт двумя руками и навела на дверь. А Орлов склонился над сцепкой, пытаясь расшатать и выдернуть скользкий шкворень. Но вот вагоны разъединились, и цепи зазвенели, волочась по шпалам.

— Тормоз, тормоз! — крикнул он ей, вытирая черные руки об куртку. — Закручивай тормоз скорее.

Она принялась со скрипом крутить тормозное колесо, а он все целился в дверь и молился, чтобы она так и осталась закрытой. Завыли понемногу тормозные буксы, и зеленый вагон стал отдаляться.

— Как попасть внутрь? — крикнула, задыхаясь, Вера. — Нельзя ждать полной остановки!

— Знаю!

Еще во время погрузки он приметил узкое окно недалеко от тормозной площадки. Наверно, там было место сопровождающего. Вот только вопрос — а нет ли кого-нибудь внутри? Когда задраивали дверь, вроде бы никто в вагон не входил. Ну, а если сопровождающий был там еще раньше?

«Вот и проверим», — решил он и полез на крышу.

Вагон катился все медленнее, судя по перестуку колес. Орлов свесился над окошком, дотянулся до него рукой и ударил револьвером по стеклу. Оно оказалось крепким. Но все же разбилось после нескольких отчаянных ударов.

— Как там? — донесся до него голос Веры.

— Пока не знаю.

Цепляясь за желоб на краю крыши, он повис, выбивая носком последние осколки. Завел ноги в окно. Оставалось только спрыгнуть.