Кирилл Казанцев - Команда мести

Из «уазика» и с заднего сиденья «Волги» горохом посыпались пассажиры. Тоже мужчины, тоже молодые, только, в отличие от первого, одеты они были более просто. Джинсы, майки… И обязательные ветровки или легкие курточки. По большому счету, эти молодые люди были похожи на матерых, опытных уголовников – короткие стрижки, настороженные глаза, скупые, но точные движения.

– Пошли! – Высокий, окинув взглядом свое воинство, взмахнул рукой и первым вступил на крыльцо здания. Остальные быстрым шагом двигались за ним.

Навстречу этой странной и пестрой компании метнулся охранник:

– Одну минуточку! Вы к кому?

– Полиция! – Высокий взмахнул неизвестно как оказавшимся в его руке удостоверением. – Управление уголовного розыска, подполковник Михайлов! На каком этаже сидят риелторы?

– А вы по какому вопросу? – попытался надуть щеки «страж капиталистической собственности».

Михайлов сверху вниз посмотрел на него так, как, наверное, смотрел бы на дохлую мышь, после чего спросил:

– На сутки хочешь?

– Н-нет… – ответил растерявшийся охранник.

– Тогда отвечай на вопросы и не умничай. Где риелторы?

– Второй этаж, направо…

– Пошли, пацаны! – Михайлов широченными шагами двинулся к лестнице.

В коридоре второго этажа повернул направо, подошел к двери, на которой красовалась табличка «Горнедвижимость». Ухмыльнувшись, распахнул без стука эту дверь и шагнул вперед.

В большом кабинете как раз в этот момент, видимо, проводилось совещание – больно много было народа. Шустрые молодые люди и не менее шустрые девицы с почтением внимали сидящему в центре мужчине, еще молодому, лет тридцати пяти, но уже тучному. При появлении Михайлова он замолчал и выжидательно уставился на нежданного гостя. Впрочем, подполковника это нисколько не смутило.

– Так вот как в наши дни выглядит притон разбойников! – радостно осклабился Михайлов. – Никогда бы не подумал.

В полной тишине он прошел к столу главного и огляделся по сторонам в поисках свободного стула. Не обнаружив такого в пределах досягаемости, кивнул одному из сотрудников, что сидел ближе всех:

– Ну-ка, мальчик, соскочил.

Растерянный «мальчик» послушно освободил стул. Подполковник взял его и, развернув спинкой к залу, поставил рядом со столом главного. Усевшись на стул верхом, сложил руки на спинке и с нескрываемым интересом начал осматриваться.

Сопровождающие подполковника ребята тоже, один за другим, проходили в кабинет. Кто-то оставался у двери, кто-то подходил к открытым окнам.

– Что вы себе позволяете?! – возмутился наконец-то опомнившийся тучный.

– Заткнись, – не поворачивая головы, посоветовал ему Михайлов. Старший подавился готовыми уже вырваться словами, а начальник убойного отдела ткнул пальцем в сторону красочного рекламного плаката «Горнедвижимость – у нас без проблем!» и заявил: – Вранье! Проблемы у вас уже есть.

– Да кто вы такой?! – отчаянно выкрикнул тучный.

– Полиция. – В руках Игоря опять мелькнула красная книжечка. – Подполковник Михайлов.

– По какому поводу вы позволяете… – Тучный начал багроветь.

– Тебе же сказали – заткнись, – напомнил Игорь. И, пристально вглядываясь в аудиторию, спросил: – Я хочу знать, кто проводил сделку с Зинаидой Григорьевной Малышевой.

Один из молодых людей попытался съежиться на стуле и опустил голову, пряча откровенно испуганный взгляд.

– Этого – в машину, – кивнул Игорь.

Оперативники тут же подхватили юношу под руки и повели к выходу из кабинета. А подполковник развернулся к тучному. Тот, как покинувшая родную ей среду рыба, только шлепал губами, не в силах вымолвить ни слова.

– Мне нужна вся документация по этой сделке, – то ли просто поделился с главным риелтором своими проблемами полицейский, то ли потребовал.

– А у вас есть постановление суда о производстве?… – на свою голову начал «выступать» главный.

– Ага! – обрадовался Михайлов. – Умный! – И, обращаясь к своим сотрудникам, распорядился: – Тоже в машину. Приятно бывает на досуге поболтать с умным человеком.

Когда конвоирующие тучного оперативники скрылись в коридоре, подполковник встал со стула, шутовски поклонился и сказал:

– Благодарю за внимание! Очень рад нашему знакомству! А теперь вы можете расходиться – притон закрывается на санитарную обработку…

«Привет от Тошали», – вот что сказал стрелок, нажимая на спуск. Возможно, Мария Ефимовна и не вспомнила бы в какой-то другой момент этого непривычного уху русского человека имени. Но в расслабленном состоянии, испытывая полное спокойствие и умиротворенность…

И еще она сказала кое-что, на взгляд Максима, интересное. Буквально вчера, в день убийства, Зинаида Григорьевна вынесла приговор – последний в своей судейской карьере – по делу таджикских наркодельцов. По нынешним временам, ничего особенного. Некто Рустам Шералиевич Бобошеров, двадцати семи лет от роду, гражданин Республики Таджикистан, доставил в Красногорск полтора центнера героина. Разумеется, незаконно. И, как того следовало ожидать, попытался найти оптового покупателя. Но кто-то его «слил», и в роли оптовиков выступили сотрудники наркоконтроля.

Следствие, суд… С учетом особо крупного размера партии судья Малышева «отвесила» таджику по полной – двенадцать лет лишения свободы. Это был ее последний процесс, по окончании которого она уходила на пенсию.

Разумеется, Максим начал с суда. Обычно дела, если еще не прошла кассационная жалоба и приговор не вступил в законную силу, для ознакомления не выдавали. Но в этом случае, с личного разрешения председателя, Оболенский дело получил. В конце концов происшествие касалось каждого из судей, и тут уж было не до соблюдения формальностей.

Оперативника интересовали два момента. Первый – кто задерживал Бобошерова, второй – кто выступал по делу в роли защитника. По словам Марии Ефимовны, защитник приходил к Малышевой, общался с ней при закрытых дверях и был выставлен вон. Как объяснила Лукина, адвокат просил судью изменить арестованному наркодельцу меру пресечения. За деньги. А когда уходил, сопровождаемый громкими криками до предела возмущенной Зинаиды Григорьевны, бросил что-то типа: «Вы еще об этом пожалеете…» Так что в течение буквально пятнадцати минут Максим выписал две фамилии, после чего дело вернул и «сел на телефон».

Первый звонок был сделан в наркоконтроль, был там у Оболенского знакомец. Не то чтобы очень близкий, но приходилось сталкиваться по службе, и человек произвел самое благоприятное впечатление.

– Привет, Слава! – не стал тянуть время Максим. – Оболенский беспокоит.

– Знаю, знаю такого! – откликнулся полковник Лазарев. – Что-то стряслось?

– Есть вопрос.

– Так спрашивай. Если смогу – отвечу.

– Бобошерова ты задерживал? Полтора центнера героина, – напомнил Оболенский.

– Это когда было?

– Полгода назад.

Лазарев некоторое время помолчал, потом ответил:

– Да, я. А у тебя там какой интерес?

– Слушай, в двух словах, что ты знаешь по этому делу, кроме протоколов?

– Ну… Учился здесь, в Красногорске. Строительный оканчивал. После того как диплом получил, к себе уехал. Есть у него ребенок от местной девки, сын. У этой девки и останавливался. Собственно, я думаю, что он и приехал сына проведать. Полтора центнера – не та партия. Так, дорогу окупить…

– Ого! – не удержался Максим. – А какая же партия, по-твоему, стоящая?

– Ну, тонны две-три. Это уже серьезный размах.

– Да уж… – Слов просто не было. – Слушай, а он один приехал?

– Говори конкретно, что тебя интересует?

– Меня интересует кто-нибудь из его близких родственников по имени Тошали. – Поразмыслив, Максим добавил: – У нас он подозревается в организации убийства…

– Это судьи, что ли? – сразу же въехал Лазарев.

– Да, – признался Максим.

– Значит, так. Знать я такого не знаю, но смогу уточнить. В самое ближайшее время.

– Перезвонить? Когда?

– Ладно, я сам…

Следующий звонок – Михайлову.

– Игорь, привет. Это я. Слушай, срочно выдерни такого адвоката – Пупырченко. Как куда? К себе! И дай мне знать. Зачем? Короче… – В нескольких словах Максим обрисовал ситуацию. – Только продержи его у себя до тех пор, пока я не отзвонюсь. Добро?

Ну и, наконец, третий звонок.

– Вася, здорово. Это Максим Оболенский. Долго размусоливать просто некогда, поэтому сразу. Мне нужна твоя помощь. Да… Да… Ты где? Я за тобой заеду…

Василий Арсеньевич Скопцов – старинный приятель Михайлова. Вместе когда-то играли за университетскую сборную по баскетболу. Правда, учился Скопцов на другом факультете – журналистики. И учился, если можно так сказать, в два этапа. Первый пришелся на юность, когда кажется, что жизнь и молодость бесконечны, не задумываешься о завтрашнем дне, оставаясь постоянно в дне сегодняшнем. Проще говоря, проучившись два года, Василий из университета был отчислен в связи с хронической академической задолженностью.