Владимир Колычев - Судья и палач

— Ни единого!

— Поэтому она и разозлилась. Кстати, а куда она исчезла?

— Ее отвезли домой…

— Кто?

— У меня есть ответственный человек…

— Наверняка она дала ложный адрес. Но все равно, нам бы не помешало поговорить с этим человеком…

— Да, да, обязательно…

— Но сейчас это не к спеху… Валерий Борисович, я вас очень прошу, если ваша Марина снова возникнет на горизонте, вы ее не гоните…

— Понятное дело…

Уж кому-кому, а ему больше всех хотелось встретиться с Мариной. В свете открывшихся обстоятельств это было жизненно необходимо. Хотелось узнать, не отравила ли она его.

Он чувствовал себя прекрасно. Но ведь существуют яды, которые действуют в течение нескольких дней, недель и даже месяцев. И при этом не оставляют следов в организме…

Полковник успокаивал его, убеждал, что Марина еще не нанесла удар. Но Филиппову не становилось легче. Тревожные мысли не отступали. Руоповец его о чем-то спрашивал, он автоматически отвечал. А мысленно при этом был в комнате своего дома с Мариной. Он ел апельсин, а она полезла целоваться… Ему вдруг стало казаться, что он проглотил тогда не только цитрусовую мякоть…

Степан и Марков ужинали в тихом уютном кафе. Никто не мешал их разговору.

— Степан, ты мне не скажешь, что узнал от Шилина? Меня интересует, кто заказал Филиппова..

— Так вы ж его к себе взяли…

— Он не колется…

— Правильно, он же не дурак… Он и со мной так же — знать ничего не знаю. Слышал, мол, что некий Шлыков Филиппова завалить собирается…

— Но он хоть дал понять, кто?

— Да, намекнул, что на этом деле замыкаются интересы высших сфер. А туда лезть я, извини, не хочу. Поэтому не стал допытываться… Ты мне лучше скажи, как там с Филипповым?

— Все в порядке. Старов задействовал все структуры, привлек к делу всех, кого можно и даже кого нельзя. Да к Филиппову мышь не проскочит… Кстати, у него в гостях уже побывала наша дорогая Алла Михайловна…

— Это новость… Ее взяли?

— Увы, нет. Ты нам вчера обо всем рассказал. А она встречалась с Филипповым позавчера. В тот же день, когда был получен заказ…

— Лихо сработано. Когда же она успела?

— Ты прав, эту женщину нельзя недооценивать… Только у нее ничего не получилось…

— А что у нее должно было получиться?

— Как что? Она должна была ликвидировать Филиппова… Но у нее ничего не вышло. Кое-кем уважаемый господин олигарх в полном здравии. И ждет, когда Алла Михайловна пожалует к нему снова…

— А она что, дура?

— Ее первый визит к Филиппову не принес результата…

— Они спали вместе?

— Да… А ты что, ревнуешь?

— Николай, не смеши… А ты знаешь, Алла могла попотчевать Филиппова отравой…

— Исключено. За ней очень бдительно следили… А вот во второй раз…

— Второго раза не будет…

Если Степан не ошибался, Шлыков и Алла сделали свое дело. И дни Филиппова сочтены. Значит, убойный дуэт или на дно ляжет, или попытается смыться за границу.

А еще Шлыков и Алла могут попытаться взять реванш за свое недавнее поражение. Он очень зол на Болотова. И на Степана тоже. Алла хочет сжить со света Любу. Они строят планы против Болотова, Любы и, возможно, Степана. И снова могут попытаться привести их в исполнение. Месть — страшная сила и необъяснимая. Преступники обложены со всех сторон, но опасность их не останавливает.

Хорошо, что от покушения оберегают не только Филиппова. Под усиленной охраной Болотов и Люба. А Степан сам может позаботиться о себе.

— Степа, не строй из себя пророка…

— А ты, Николай, не делай умное лицо, ты же офицер!

В это время зазвонил мобильник Маркова.

— Да… Что?! — Николай ошарашенно посмотрел на Степана. — Когда?.. Да, да, я понимаю…

Он защелкнул крышку телефона и сунул его в специальный чехол на поясе.

— Что там такое? Теща родила?

— Хуже… Старов звонил, — обреченно сообщил Марков. — В общем, Филиппов приказал долго жить…

— А подробней?

— Паралич сердца. Шел, шел, упал. Но не очнулся… Вскрытие проводить будут. Подождем результаты экспертизы…

— А чего ждать? И без того ясно. Обвела всех Алла Михайловна. Накормила Филиппова ядом и сделала ему ручкой…

— Она обещала вернуться, — убито сказал Николай.

— Трюк для дураков… Лихо сработано, ничего не скажешь… Целый месяц им был отпущен, а они жертву свою в первый день сделали…

— Как же теперь их достать?

— Ты меня об этом спрашиваешь?

— А кого же еще? Хоть это дело официально не совсем твое, но ты в нем с головой…

— Есть вариант. Только не знаю, сработает ли…

— Давай! На безрыбье и рак рыба…

— Мне бы этого очень не хотелось Но надо Шилина на свободу отпускать. Он может достать нам Шлыкова…

— Да ты хоть понимаешь, что говоришь? Филиппова убили! Это же ЧП государственного масштаба! Президент всех на уши поставит, министр подпрыгивать будет. А на заказчика можно выйти только через Шилина. Ты это понимаешь?

— Он не расколется Можешь быть в этом уверен…

— Ладно, допустим, мы его выпустим Он найдет Шлыкова. Но нам ведь достанется только его труп..

— А тебе что, жаль этого ублюдка?

— Его нужно судить!

— Да что ты говоришь!.. Его осудят, приговорят к пожизненному заключению. А в тюрьме ведь жизнь.. А вот твой Князев не живет, и собровец, которого Шлыков замочил, тоже не живет… Наш суд — самый гуманный суд в мире. Довели, гады, страну до полной гуманизации. Бандит на бандите и бандитом погоняет…

— И гуманитарную помощь вагонами в коммерческие магазины шлют… Да, с тобой, Степан, не поспоришь…

— Я бы таких сволочей, как Шлыков, при задержании расстреливал…

— Я этого не слышал, ладно?

— Ладно… Шлыкова и Аллу Шилин может искать под нашим неусыпным контролем. Никуда он от нас не денется. Он выведет нас на преступников, а мы их возьмем. Так что не волнуйся, они достанутся нам в живом виде…

— Хорошо, я поговорю об этом с начальством…

И Степан знал, никуда начальство не денется. Даст добро на сотрудничество с Шилиным Только пойдет ли тот на это, если его зажмут в тесные рамки?..

— Если я не ошибаюсь, дорогой, господина Филиппова больше нет, — сказала она.

Ее актерский талант сыграл с жертвой злую шутку. В пылу страсти она умело втолкнула ему в рот крохотную ампулку.

Алла знала, что за ней постоянно следили. Даже в туалете с нее не спускали глаз. При всем желании она не могла подсыпать в бокал Филиппову яд. Смертельные «пилюли» — ее собственное изобретение. В свое время она не раз пользовалась ими. И сейчас у нее оставалась пара штук. Одну она пустила в дело. Теперь только узнать, каковы результаты.

Сегодня Филиппов должен был умереть. И скоро Герман об этом узнает. От «хозяина» — а тот ждет не дождется, когда господин олигарх отправится на тот свет.

Герман включил компьютер, вышел в Интернет, связался с посредником. Но никакого сообщения не обнаружил.

— Ничего, скоро будет, — решил он. — Я не сомневаюсь, дорогая, ты сделала все как надо… Заказчик останется доволен, еще двадцать пять тысяч долларов ляжет на мой счет… И можно уходить…

— Куда?

— За границу…

— За нами же идет охота. Все пути перекрыты…

— Знаю. Но можно рискнуть… Только я так просто не уйду…

Герман чувствовал себя всемогущим. Ни единой ошибки за все годы кровавой работы, никто еще не смог спастись от него. Он мог бы сойти с киллерской сцены красиво. Но мешают Болотов и его любовница. Они портят всю картину. К тому же из-за них Алла не получила богатое наследство.

И еще майор Круча… Герман не отправил его на тот свет.

Шилин окончательно выпал из обоймы Степана. Он попал под влияние РУОПа. Насильные сексуальные действия с малолетней — эта статья держала его в узде.

Но поездить на нем не удавалось. Шилин осознавал всю серьезность своего положения, но упорно молчал. Как ни крутили его на признание, так он ничего и не сказал. Но руоповцы все еще надеялись выйти через него на заказчика Филиппова.

Как и предполагал Марков, его убийство наделало много шума. Министр получил нагоняй от президента и сейчас вертелся как белка в колесе. Разумеется, не было покоя и низовым звеньям.

Шилин может расколоться, когда будет пойман Шлыков. А без Шилина Шлыкова не поймать. Такой вот замкнутый круг. И начальство Маркова решило его разорвать. Оно дало добро на использование Шилина.

Его выпустили из Матросской Тишины. И поместили под домашний арест. Он повел навязанную ему игру под жестким контролем сотрудников РУОПа.

Об этом Степан узнал от Маркова.

— Вот здесь он у нас! — сжал кулак Николай. — Никуда не денется…