Олег Юдин - Рамаяна по-русски

– Мантхарушка-матушка, солнышко моё ненаглядное, горбик мой родненький, не кручинься, успокойся Бога ради! – а, навсхлипывавшись всласть, спросила: – А о чём же мы плакали-убивались, матушка?

И снова разревелись неутешно обе. А когда уже силы плакать иссякли, Манька, поднявшись с постели царской, на которой сухого места от слёз уже и не оставалося, деловито заговорила:

– Обвёл тебя, государыня моя, Непутёвый Джо вокруг пальца. Как есть обвёл! Али ты новость последнюю не слыхивала?

– А теперь по пунктам, – утеревшись и высморкавшись, прервала Маньку на вдохе королева Катерина, – которая проснулась нынче в необъяснимо радужном настроении. В этот миг ей если и хотелось чего-нибудь, так только, возможно, попускать мыльные пузыри импортного производства, но недолго.

– Вот ты тут, зорька моя ясная, кровать заправляешь, да армейскую складочку на ней наводишь, а их величество с её величеством прямиком пошли Ромку Клушкиного короновать.

– Ладно врать, – не поверила Катерина и продолжила наводить в номере порядок по общевойсковому уставу королевства, силясь вспомнить пункт о взаиморасположении индивидуальных инвентарных табуретов и двухъярусных кроватей, но цифра, определяющая расстояние от табурета до задней спинки кровати, выраженная в вершках, из-за трескотни Маланьи совершенно выпала из головы – а к этой цифре Непробиваемый Джо чаще всего придирался. Непорядок. Вторая королева набрала в лёгкие побольше воздуха и крикнула чётким командным голосом:

– Мааалчать! – И добавила: – Сержант внутренней службы Жукова!

– Я! – вытянувшись по уставу, рявкнула горбунья.

Катерина, в очередной раз удивившись тому, что военкомат Жукову Маланью допустил до сверхсрочной службы, несмотря на фатальную кривизну здоровья, скомандовала:

– Доложите всё кратко, чётко и согласно уставу повседневной службы! – и отдала честь.

– Есть! – браво прокричала Маланья. – Разрешите доложить, что ваш супруг и их величество королева Клушалья изволили почивать вместе, а опосля пробуждения имели судьбоносную для дальнейшей истории государства приватную беседу!

– Отлично! – похвалила сверхсрочницу гвардии вице-королева Катерина с девичьей фамилией Медичи (видимо, предки её из лекарского сословия были).

– Разрешите высказать личную точку зрения, ваше вице-величество, – бесцветным голосом произнесла Маланья.

– Высказывайте.

– Природная смекалка наводит меня на мысль, что принц Роман – сын Клушальи, а вот принц Брат – ваша кровиночка, сыночек разлюбезный, дитятко ненаглядное.

– Тонко подмечено. Только к чему ты клонишь?

– По моему малому разумению, моя королева, воцарение Романа на престоле может иметь для вас и вашего сына Брата самые непредсказуемые последствия.

– Какие например?

– Статистика утверждает, что большинство свежевоцарившихся особ склонны к неосознанному стремлению всеми правдами и неправдами избавляться от своих ближайших родственников, интуитивно опасаясь посягательств на узурпацию власти со стороны последних.

Катерина подбоченилась и сквозь зубы процедила:

– Не хочешь ли ты сказать, что Ромка после того, как Джо его коронует, решит нас сослать в Сибирь без права переписки? Или, может быть, ты крошишь батон на моего названного сына и говоришь, что он отдаст нас на растерзание опричникам и Берии?

– Никак нет! – звонко ответила Маланья, а потом вполголоса добавила: – Об этом не я, а вы сказали, ваше вице-величество.

– Офигеть! – пробормотала Катерина и швырнула на пол армейский матрас со второго яруса. Когда Джо, поссорившись с Клушальей, приходил ночевать к Катерине, он приносил свой матрас с собой и, как старший по званию, ночевал на нижней койке. Потом Катя пнула точным ударом мастера кунг-фу ненавистный табурет – тот не замедлил развалиться на четыре до миллиметра одинаковых фрагмента, – села на пол и в голос заревела.

Маланья достала штангенциркуль, произвела замеры четвертинок табурета и, убедившись в полном совпадении размеров всех четырёх частей, хотела присоединиться к вице-королеве и из чувства солидарности поголосить с ней вместе, но Катерина мягко оттолкнула её и пробормотала сквозь слёзы:

– Неча на рожу пенять, коли судьба такая, – и утёрлась ладонью с мозолистыми от частых отжиманий на кулаках костяшками пальцев, и сказала уже спокойно, но так тихо, что у Маньки по спине мурашки побежали:

– Что делать будем?

– Не велите казнить, велите слово молвить! – дисциплинированно рявкнула Манька.

– Да молви уже, уставница, твою налево, – опустошённо проговорила Катерина.

Маланья широко улыбнулась, обнаружив наличие обоих зубов, верхнего и нижнего, и отсутствие 30-и остальных. И ведь не шепелявит, мелькнуло в голове вице-королевы. Вот что значит еженощное чтение священных текстов методом скороговорки! Тяжело в учении – легко в бою!

– Помнится, семнадцать годков тому назад молодой король Джо подъесаулу Екатерине Медичи кое-что обещал за заслуги перед отечеством.

Катерина наморщила лоб, вспоминая давнюю историю, а потом лицо её озарила счастливая до невозможности младенческая улыбка.

– Ну, сержант Жукова, – многозначительно произнесла вторая из королевских жён, – жалую тебе младшего прапорщика с повышением жалования и награждаю краткосрочным отпуском на деревню к дедушке. – И для того, чтобы Маланья полностью поверила в обрушившееся на неё счастье, после паузы, во время которой Катерине удалось вспомнить ФИО дедушки, она завершила: – К Константину Макарычу.

– Бляха-муха! – обрадовалась Маланья, но вовремя испугавшись наряда вне очереди по возвращению из отпуска – от вице-королевы, проведшей всю сознательную жизнь на службе отечеству в лице Неудовлетворимого Джо, и такой пакости можно было ожидать, – произнесла формулу из устава: – Всегда готова! – и отдала честь, отсалютовав по-пионерски. И вовремя ушла. И правильно сделала. На этом месте мы с ней и распрощаемся, как значительно позже любил говаривать шейх Накшбанд из Бухары. Но не навсегда.

Дело было во время одной из первых победоносных войн с соседними князьками, ханами, атаманами, грицианами да батьками. Победив соседей степняков, воодушевлённый успехом молодой король Джо собрал своих дружинничков и решил переведаться силушкой с ребятишками из соседнего леса. Дружина собралась не малая, рыл сто не меньше. Шли к лесу в открытую, не таясь. Даже песни орали. «По долинам и по взгорьям», «Солдатушки, бравы ребятушки» и «Сегодня битва с дураками». Последнюю песню, кажись, боян Макар из иудейского царства сочинил и на пиру спел. Сказывают, ради этого бенефиса боян Макар специально в столицу на своей собственного изготовления машине времени прилетел, а спев и получив оговорённый заранее гонорар, тут же вернулся восвояси – благо, недалече было: через три версты колено. Песня понравилась: больно уж она обидной для потенциального клиента была. Вот на ней, родимой, на битве-то с дураками баталия с леснюками пошла по другому сценарию.

Из леса донеслась аглицкая речь, которую толмач, всегда в походе находящийся при Джо на случай переговоров, перевёл не дословно, но смысл был примерно следующий:

– Шервудские хлопчики помирають, но не здаются! Це говорю вам я, Добрый Родя. Отец Тук да братия, зарядите гостям дорогим по первое число и по самое не балуйся!

Тут в приближающихся к лесу дружинников полетело стрел столько, что мало кто в войске короля Джо не перетрусил. А многие попадали, пронзённые кто насквозь, а кто и насмерть. Атака захлебнулась, не начавшись. После трёх предупредительных залпов, сокративших боеспособность дружины Джо чуть не на половину, из леса выскочила толпа некультурных негодяев с кольём и дубьём в руках, а числом чуть поменьше населения Китая, и бегом направилась к остолбеневшим дружинникам Джо, который ещё не был в то время Непобедимым. Ситуацию усугубляло то, что сам Джо корчился на фоне голубых незабудок и жёлтой куриной слепоты, лёжа на земле-матушке и безуспешно пытаясь выдернуть из плеча и из брюха две стрелы длиной с половину человеческого роста.

Несметные, что означает: не внесённые в смету, лесные братья, кликавшие друг друга дюжими хлопчиками да гарными парубками, на чистом английском от души стебались над окружённой ими кучкой королевских растяп. Наконец из толпы облачённых в звериные шкуры егерей вышел самый непричёсанный и сказал:

– Кто у вас за атамана?

Ребятки Джо наконец догадались, что дело худо.

Всё бы на этом и закончилось для Неистребимого Джо, но тут один из его воинов снял островерхий мотоциклетный шелом с надписью SUZUKI, тряхнул кудрями – и они рассыпались по кожаной куртке, надетой на плечи их обладателя.