Борис Бабкин - Я выжил, начальник!

- У нас осталось два дня. Потом поставят раком. Валить его надо, сучару.

- Как? Просто дать по башке ломиком или кирпичом? Да он, сука, говорят, машется лихо. В десантуре служил и воевал. С дубаками на пересылке и то бодался. А что-то делать надо.

- Слышь, Куст, - нахмурился здоровяк, - может, в чифу сыпанем какой-нибудь отравы?

- Ништяк было бы. Да где ее, отраву эту, взять?

- Давай я с Дофой побазарю, он же как раз по этим химикалиям в медсанчасти работает. Надо-то щепотку.

- Ништяк было бы! - загорелся идеей Куст. - Если можешь, то побазарь. Только осталось два дня.

- Разжуем рамс Исмаилу, увеличит срок.

- Тоже верно, - согласился Куст.

- Да как грузят, - отмахнулся Алин, - краном. Обычно до обеда. Двое цепляют стропами и на платформу поднимают. Менты рядом стоят, смотрят. Ну, чтоб между барабанами никто не залез. Стоят просто от нечего делать, положено. Кто туда полезет? Потом подходит паровоз и вытаскивает из запретки. Видишь ворота? Там останавливают, и солдат с псиной ходит. Барабаны почти бегом проверяют. А вагоны тщательно. А ты почему заинтересовался?

- Да просто так! - засмеялся Борис. - Прикинул, как их грузят. Неужели, думаю, руками закатывают? Это же…

- Я сначала так же думал. Да ты сегодня сам все увидишь. После обеда погрузка. Блатные не подходили?

- Еще нет. И очень надеюсь, не подойдут.

- Подойдут, точно тебе говорю. Привыкли за счет мужиков жить.

- Как себя чувствуете, Вера Георгиевна? - спросила полная женщина в белом халате.

- Значит, так, - Чепурных остановилась, - слушайте все! Чувствую я себя прекрасно! В палаты заходить не боюсь, плохих снов не вижу. Если еще есть вопросы, задавайте сразу. Но надеюсь, я ответила на все и всем. - Она быстро пошла вверх по лестнице.

- Лихо она вас! - засмеялся мужчина в белом халате. - Я же говорил, не приставайте к ней. А вы все ох да ах.

- А я теперь боюсь и мимо пройти, - вздохнула плотная медсестра.

- Да я повторяю, - злобно говорил сидевший перед Седых Кот, - не было ничего такого, о чем она говорит. Я просто спросил, почему она меня выписывает. Хреново себя чувствовал. И дотронулся до ее плеча. А она - раз, и на прием. Я бы, конечно, свернул ей шею, но баба как-никак, жалко. А она на меня нагрузила. Ведь мужики, которые со мной лежали, наверняка говорят правду.

- Они-то тебе подпевают, - усмехнулся начальник оперативной части. - А вот санитар говорит…

- Они по натуре базарят, а он, сучонок, ей в масть.

- Ну ладно. Пятнашка с переводом в БУР.

- Да я кипиш подниму!

- Это первый вариант. Есть второй. Чепурных пишет заявление о возбуждении уголовного дела. И ты получишь самое малое пятерку за нападение на сотрудника учреждения. Вполне можем сделать и захват заложника. Попытку, - поправился капитан. - Заложница оказала тебе сопротивление. Представляешь, сколько тебе впаяют и как на зоне, куда тебя переведут после суда, это воспримут? Кот с бабой не смог справиться. В общем, Чепурных не собирается писать заявление, но уговорить ее труда не составит. В камеру его! - поднимаясь, крикнул он.

- Тормози, начальник! - испугался Котов. - Хрен с ним, я и извинения попрошу. Осталось-то пять месяцев. В общем…

- Ладно, - кивнул Седых. - Но если ты, сука, еще хоть раз на кого-то просто выматеришься, я тебя по полной крутану.

- Все, начальник, - торопливо проговорил Котов, - буду нем как рыба.

- Нормально, блин! - подойдя к Кусту, сказал здоровяк. - Крысиный яд. Мастер за пару браслетов и выкидник дал. Им на складе крыс травят.

- А как он дал-то? - удивился Куст.

- Да я же говорю, за пару браслетов и выкидник. Мне Филин посоветовал. В самый раз на эту суку.

- А как мы его траванем-то? Если с ним чифирить, сами кони двинем. Да и не станет он с нами чифирить.

- А мы ему в баночку подсыплем. Он чифу почти не пьет. Вот и сыпанем в баночку, она у него в учетке стоит. А зайти туда проблем нет.

- А ты все о нем узнал, - уважительно отметил Куст.

- Пошли прямо сейчас, - предложил здоровяк.

- Можно кому-то цинкануть, что, мол, учетчика из цеха мастер зовет, и порядок.

- Так и сделаем.

- Афган! - услышал заливавший кипятком чай в банке Вулич. - Мастер зовет!

- Черт возьми, как некстати. Но ненадолго, наверное. - Борис быстро пошел к воротам.

- Паси его, - сказал Кусту здоровяк, а сам вошел в кабинку. Увидел чай в банке, оглянувшись, вытащил из кармана пакетик и сыпанул в банку с чаем желтый порошок.

- Да нет тут мастера, - встретил Вулича Алин. - А кто тебе сказал?

- Да кричал кто-то. Кому это надо и на кой хрен?

- Пошли чайку попьем, - предложил Евгений.

- Я только заварил. Хочешь, пойдем…

- Да мы с Санычем попьем.

- Идет, сука, - усмехнулся здоровяк. - Сейчас попьет, и хана ему. Вовремя мы решили, - подмигнул он Кусту. - Я занырнул, а там банка с купцом.

- А купец - это просто слабый чай?

- Да, - кивнул здоровяк.

Борис налил чай в кружку и сделал глоток. Закурил.

- Хана козлу! - довольно улыбнулся Куст.

- Кустов и Пенов! - крикнул мужчина в штатском. - Вы где шатаетесь?! Сейчас рапорт напишу.

- Уже идем! - Двое побежали к нему.

- Опачки! - Борис схватился за живот и согнулся. - Траванулся, кажется… - Он сунул пальцы в рот. Выпрямившись, взял ведро с водой и начал пить. Снова сунул пальцы в рот.

- Но я приехала в такую даль, - возмущенно говорила крепкая женщина, - а вы не разрешаете свидания! Я не прошу длительного. Положено краткосрочное, так будьте любезны, дайте свидание.

- Но ваш брат, - начала объяснять женщина-прапорщик, - сейчас…

- Я хочу видеть начальника колонии! - перебив ее, твердо заявила женщина.

- Котова Алла Петровна, - прочитал заявление Заев. - Ну что же, краткосрочное свидание дайте. - Он подписал заявление. - И сообщите ей, что мы не завели уголовное дело только потому, что ему осталось до освобождения меньше полугода. - Он посмотрел на Бармина. - Значит, в Красноярске уже знают. Плохо работает оперчасть, да и вы, режимники, тоже.

- А что вы хотите? - усмехнулся тот. - Сотовый, считай, у каждого заблатненного. И сейчас звонить все имеют право. Распустили уголовщину, а теперь с нас стружку снимают.

- Да плохо ему! - Алин, поддерживая Вулича, подвел его к КПП между промышленной и жилой зонами. - Живот прихватило. Похоже, отравился чем-то.

- А что ел-то? - лениво спросил стоявший у входа прапорщик.

Борис согнулся и начал блевать.

- Хорош! Тащи его в медсанчасть! - Прапорщик распахнул калитку.

- Да надоели уже со своим сочувствием! - сердито воскликнула Вера. - Вот я и поставила все точки сразу.

Муж рассмеялся:

- Обожгла ты их крепко. Но мне кажется…

- Надоело! - повторила Вера. - Что с ним? - Она бросилась к тащившему Вулича Алину.

- Тошнит и рвет, - ответил тот.

- Отравление, - увидев воспаленные глаза, решила Вера. - Покажите язык.

Борис, с трудом удерживая приступ рвоты, высунул язык. Вера достала сотовый.

- Вера, - нетерпеливо позвал муж, - пошли…

- Срочно санитара к вахте, - приказала Вера и посмотрела на мужа: - Еда в холодильнике. Разогреешь. Посуду вымою.

- Ты его еще до больницы помоги донести, - раздраженно сказал муж.

- Санитары донесут, а то бы помогла.

Алин потащил Вулича навстречу бегущим санитарам.

- Да сделают ему там все. Пойдем обедать, - продолжал настаивать Виктор.

- У него, очевидно, пищевое отравление. Надо выяснить, что и где он ел, иначе может отравиться половина колонии, - покачала головой Вера.

- Несите его быстрее! - крикнул Виктор санитарам и приглушенно выматерился. Вера, улыбнувшись, ткнулась губами в его щеку.

- Ты сам настоял, чтобы я работала в колонии.

- Кто эта женщина? - услышал санитар хриплый прерывистый голос Вулича.

- Врач, - ответил коренастый мужчина, - жена начальника медчасти.

- Глаза у нее не административные, - прошептал Борис, - человеческие глаза. Хотя откуда здесь человеку взяться?… - Он почувствовал резкую боль в животе и приступ тошноты.

«Сейчас начнутся проблемы, - входя в поликлинику, думала Вера. - Против клизмы все возражают. А уж он…»

- Проблем не будет, доктор, - хрипло сказал Борис.

«Я это вслух сказала», - поняла Вера.

- Точно? - спросил Исмаил.

- Сто пудов! - гордо ответил Куст. - Его в больничку поволокли. Да капут этому Афгану. Нам бы бабки получить.

- Если где-то про это пропищите, вслед за ним отправитесь, - отрезал Исмаил.

- Велели медицине отдать. - Подойдя к КПП между промышленной и жилой зонами, пожилой мужчина показал банку с остатками чая.

- Бери, - кивнул прапорщик медбрату.

- Знаете, - покачала головой Вера, - он в рубашке родился. Еще бы полчаса, и все. Чем же это он так? Говорит, ничего не ел. Утром на завтрак не ходил, хлеб с конфетами ел. Недавно в промышленной зоне пил чай… Принесли? - посмотрела она на санитара.

- Да. - Санитар протянул ей банку.

- Что с Вуличем? - В кабинет стремительно вошел Седых.

- Отравился, - ответила Вера. - А почему у вас такой интерес к нему?

- Да ЧП нам ни к чему, - улыбнулся капитан. - Скоро комиссия приедет из столицы. И хочется, чтобы все было на должном уровне. Да, - повернувшись, чтобы выйти, остановился он, - вы не желаете, чтобы Котов перед вами извинился?