Виктор Доценко - Приговор Бешеного

— оказался в санчасти и через двое суток скончался. Затосковав, наверное, по своей убиенной любовнице.

Если бы не неожиданное покровительство Мишкикитайца, его бы судили за «тяжкие телесные повреждения», то есть по сто восьмой статье, а так нашлось несколько свидетелей, утверждавших, что «личными глазами видели, как этот придурок вывалился из окна второго этажа».

Мишка-китаец вступился за него не по доброте душевной, а с целью заполучить такого бойца в свою команду. Федор без раздумий согласился и получил свою кличку. Когда он освобождался. Мишка-китаец снабдил его своими рекомендациями, и тот с радостью был принят его корешами.

Не прошло и двух месяцев, как он стал единственным телохранителем помощника Президента, который с легкостью добился для него разрешения на ношение личного оружия, и вскоре они настолько сблизились, что стали понимать друг друга с полуслова. Федору так полюбился его новый шеф, что он был готов за него любому глотку порвать.

Когда он появился в кабинете Лаврентьева, тот сказал без обиняков:

— Есть непыльная работа.

— Какие проблемы, шеф, — с готовностью отозвался Федор.

— Вот тебе адрес, где проживает одна девица, которой что-то известно про труп одного «афганца», а ты должен выяснить, что и как она узнала об этом. Описание и приметы девицы на обороте. Она работает до шести.

— Общаться ласково? — спросил тот.

— Как получится.

— А потом что с ней делать?

— После такой беседы вряд ли стоит оставлять свидетелей, — прямо ответил Григорий.

— Понял, — спокойно кивнул Федор и вышел.

Часы показывали пять часов вечера, когда он остановил машину возле дома Надежды. Если учесть предстоящую ее дорогу до дома, то времени было предостаточно, однако он не стал рисковать и внимательно следил за подъездом. Что оказалось весьма разумным: в пять пятнадцать у дома остановилось такси, из которого выпорхнула девица в меховой шубке (Жарковский настолько возжелал ее, что отпустил пораньше и даже дал денег на такси).

Увидев «объект», Федор удовлетворенно крякнул: кажется, впервые его задание будет не только легким, но и весьма приятным.

Он вышел из своей синей «девятки», которую получил в подарок от шефа после успешного выполнения первого задания, и поспешил за девушкой. Войти с ней в лифт он не успел и потому устремился бегом по лестнице, чтобы успеть перехватить перед квартирой. Ему удалось обогнать лифт, и он поднялся на пролет выше. Там он расстегнул куртку, проверил на всякий случай пистолет под мышкой и натянул на руки тонкие резиновые перчатки.

Как только девица вышла из лифта, Федор стал спускаться вниз. Он оказался на лестничной площадке как раз в тот момент, когда она уже открыла дверь квартиры. Федор бесшумно бросился к девушке, зажал своей огромной ладонью ее рот, чтобы она не крикнула, втащил внутрь и закрыл за собой дверь.

Надежда настолько обезумела от неожиданности, что ее ноги подкосились, а в глазах застыл животный ужас.

— Если попытаешься кричать, выколю тебе глаз, — с угрозой проговорил Федор.

Девушка согласно кивнула головой. Ей показалось, что она спит и видит кошмарный сон. Кто он — грабитель? Или насильник? Лишь бы не маньяк-убийца. Пусть забирает все, она готова удовлетворить его любым способом, только бы он не убивал ее.

— Что вы хотите? — жалобно произнесла она, когда громила убрал свою лапу с ее лица.

— Я хочу узнать, что тебе известно об афганском трупе?

— Каком трупе? — не поняла девушка: от страха она действительно не сразу догадалась, о чем идет речь.

— Не знаешь?

— Нет.

— Врешь, — спокойно возразил верзила, неожиданно схватив ее за ухо, крутанул его.

Пронзила такая боль, что Надя непроизвольно вскрикнула, и тут же от боли обожгло живот — он ударил ее кулаком.

— Я ж предупредил: не кричать.

— Так больно же, — всхлипнула она.

— Ты говори правду и больно не будет. Что тебе известно об афганском трупе? — повторил он.

— Господи, — догадалась она наконец, — вы о том, что я сообщила Велихову? Но я же все сказала и больше ничего не знаю. Вот дура-то, хотела как лучше, сразу же позвонила, а он как поступает?

— Ты чо мне тут трешь? Свободные уши нашла, да? — Он вдруг вытряхнул девушку из шубки и осмотрел с ног до головы плотоядным взглядом. — А ты ладненькая, — усмехнулся недобро Федор, потом взял ее за руку, втащил в комнату, опустился в кресло. Заметив пульт на тумбочке, включил телевизор. Потом одним движением, рванув вниз словно легкую паутину, содрал с нее платье.

Бюстгальтера под платьем не оказалось, и она предстала перед ним в черных колготках и красных сапогах, что было весьма сексуально. Во всяком случае, Федору явно понравилось зрелище, и он несколько минут разглядывал ее.

Надя, верно полагая, что сопротивление только разозлит его, стояла не шелохнувшись и даже не пыталась прикрывать наготу. Насладившись эстетически, Федор сказал:

— Чего стоишь бесплатно? Давай работай! — Он кивнул вниз.

Девушка все поняла, безропотно опустилась на колени и расстегнула на его брюках молнию:

— Я все, что хотите, сделаю, только не убивайте меня, — взмолилась она.

— Да зачем мне тебя убивать? — прошептал он, затем опустил свою лапу на ее затылок, ткнул ее лицо к своей огромной плоти, и девушке пришлось так широко раскрыть свой миниатюрный ротик, что ей показалось, у нее сейчас порвется кожа на щеках.

— Что, не помещается? — рассмеялся он, потом дотянулся до ее колготок и разорвал их вместе с трусиками.

Ей действительно было очень больно, но ничего не оставалось, как подчиняться могучей руке насильника, которая все сильнее и сильнее насаживала ее на буквально окаменевшую плоть. Пальцы второй руки он погрузил в ее промежность. От боли она инстинктивно дернулась и случайно оцарапала его плоть зубами.

— Чо делаешь, сучка? — Он злобно ударил ее по спине.

Схватив ее за волосы, насильник резко развернул ее, обхватил лапами ее аппетитные ягодицы, легко приподнял, словно она совершенно не имела веса, и опустил на себя. Его аппарат был столь огромен, что разорвал вход в ее лоно, тут же вызвав кровотечение. Хорошо еще, что его длина не была пропорциональна толщине, а то пострадало бы и все внутри.

Дергая вверх-вниз бедную девушку, которой, несмотря на дикую боль, удалось расплескать свою жидкость, он от наслаждения постанывал, но никак не мог достигнуть конца. И тогда приподнял ее и ткнул свою доблесть в анальное отверстие. Боль была такой острой, что она потеряла сознание. Наконец достигнув желанного результата, буквально сбросил с себя безжизненное тело жертвы, и девушка оказалась на — полу, глухо ударившись головой.

Федор встал, поднял с пола разорванное платье и брезгливо, но тщательно вытер им свою плоть.

Поскольку Надежда была без сознания, он решил порыться в ее вещах. Наткнувшись на шкатулку с драгоценностями, он хотел уже забрать их, но вспомнил старую зэковскую поговорку: «жадность фрайера сгубила» и, с сожалением, все оставил на месте.

Ничего, что могло бы заинтересовать его шефа, он не обнаружил, а девушка пришла в себя, застонала и бессмысленным взором взглянула на своего мучителя.

— Что случилось? — спросила она, но тут же все вспомнила и жалобно всхлипнула: — Господи, возьмите, что хотите, только не убивайте меня.

— Скажи то, что мне нужно, и я оставлю тебя в покое.

— Что вы хотите услышать?

— Что тебе известно о трупе «афганца»? — снова повторил он.

— Мне известно только то, что Велихов разговаривал об этом трупе с Григорием Ефимовичем. Больше я ничего не знаю, клянусь вам, хоть убейте! — в отчаянии воскликнула она.

Федор внимательно посмотрел на нее: кажется, она говорит правду.

Классная телка! Жалко, что они не встретились при других обстоятельствах. Он наклонился к девушке, пальцами помял ее упругую грудь, ласково, насколько мог и умел, погладил ее живот, потом шею.

Словно почувствовав опасность, девушка тихо сказала:

— Я же сделала тебе хорошо и я нравлюсь тебе, правда?

— Нравишься, — согласился он.

— Поверь, я ничего никому не расскажу, оставь мне жизнь, я же все сказала, — на какой-то момент Надежде показалось, что он действительно симпатизирует ей и, может быть, не станет ее убивать.

— К сожалению, не могу, — пожал плечами насильник, и его могучая рука сдавила ее горло.

Надежда, цепляясь за жизнь, попыталась разжать смертельные тиски, но силы были слишком неравны. Жизнь покидала ее, и последней мыслью было проклятье в адрес Жарковского, который дал ей эту чертову пудреницу.

Федор с жалостью посмотрел на мертвую девушку и пошел к выходу. Взгляд его упал на дамскую сумочку, валявшуюся возле шубки. Он поднял ее, вытряхнул содержимое на пол, но ничего существенного не обнаружил. Он вышел на площадку и услышал шаги, по лестнице кто-то поднимался. Федор подскочил к лифту и нажал на кнопку вызова.