Евгений Сухов - Казначей общака

Полковник откинулся на спинку кресла, лицо его пренебрежительно скривилось.

– Верится с трудом. Хотя… кто тебя знает. Но в случае чего не обижу, хату подберу хорошую.

– Ты не сказал главного: когда?

Полковник улыбнулся:

– Тебя вывозят завтра в семь часов вечера.

Ох, эта его привычка встречаться на кладбищах. Похоже, что Билл среди могильных плит чувствовал себя так же уверенно, как рыбка в зарослях аквариума. Некрофил хренов!

С другой стороны, к людям, разговаривающим на лавочке у могилы, невозможно приблизиться незамеченным, а следовательно, и прослушать разговор. Умно!

Введенское кладбище выглядело заросшим – кривые тонкоствольные липы с реденькими кронами как будто росли прямо из надгробий и напоминали цепкие руки покойников, которые готовы были ухватить живых.

Лавочка была запыленная, и мистер Билл предусмотрительно обмахнул ее носовым платком, после чего аккуратно уложил его в нагрудный карман пиджака. Бережливый!

– А знаете, я ведь все это время тоже не сидел сложа руки, – заложил руки за голову боровик, слегка покачивая ногой. Было видно, что среди могильных холмов при несмолкаемом гомоне птиц он чувствовал себя так же уверенно, как покойник в церкви во время отпевания. – Оказывается, наш игумен весьма прелюбопытная личность. Вы можете не поверить, но в молодости он был вором в законе. – Журналист, хитровато прищурившись, посмотрел на Герасима. Кажется, он добился желаемого эффекта: подбородок Святого невольно напрягся, лоб рассекла глубокая морщина. Журналист довольно хмыкнул и продолжал: – Потом его уголовная карьера неожиданно обломилась. В чем-то он провинился. Возможно, его даже бы убили, если бы за него не заступился «кум». Как вы знаете, в пятидесятые годы лагерей было много, не хватало конвоя и для охраны стали привлекать даже заключенных. Так вот, отец Яков оказался в их числе. За свои старания он был замечен начальством. Вскоре его освободили, а через год он получил офицерский чин. Он остался служить в том же лагере, где когда-то сидел. По существу, администрация в его лице получила весьма ценного сотрудника: он знал о заключенных все или почти все. Наш отец Яков входил в уголовную элиту, и большинство законных воров раньше были его приятелями. Он с легкостью разрушил все их планы, несколько раз предотвратил восстание, так что начальство его очень ценило.

– Интересный экземпляр наш Яков! – не удержался от восклицания Святой.

– Да уж! – мистер Билл кивнул. – Заключенные неоднократно приговаривали его, но он всякий раз раскрывал их заговоры.

– Очень способный.

– Не то слово! Однажды он прозевал восстание, и первое, что сделали уголовники, так это искололи заточками отца Якова. И бросили его мертвое тело на плац. И что же? На следующий день он снова объявился. Да не один, а с ротой автоматчиков.

– Воскрес, что ли? – Святой поежился, посмотрев на потемневшие от времени кресты.

– Был убит его двойник. Причем он был похож на Якова не только внешне, он даже скопировал его походку.

– Что было с заключенными?

– Он их всех расстрелял. За это получил очередной орден, – скривил губы мистер Билл. Его ухмылка сделалась очень неприятной. – От этого человека можно ожидать все, что угодно. Я очень опасаюсь его сюрпризов. А у меня создалось впечатление, что он их готовит. Как бы он не улизнул и не оставил нас с носом. Я предлагаю взять его.

– Когда?

– Сегодня вечером. Я уже достаточно хорошо изучил его распорядок дня. Он нигде не ночует дважды. Зато ежедневно в двадцать ноль-ноль ужинает на Пироговской. Есть там один замечательный бар, где девки задирают ноги выше головы. Видимо, он считает, что подобное зрелище способствует пищеварению, – мистер Билл улыбнулся. – Кто знает, когда я доживу до его лет, может, тоже буду поступать так же. Я предлагаю перехватить его у входа.

– Судя по всему, наш старик с характером. Что же вы ему такое скажете? А не будете ли вы так любезны проследовать в нашу машину, где мы намереваемся сделать вам больно? – усмехнулся Святой.

Журналист загадочно улыбнулся:

– У меня большой опыт работы в подобных делах. Положитесь на меня, и все будет в порядке. Знаете что, пойдемте отсюда, что-то меня эти покойнички утомили сегодня. – Святой невольно улыбнулся, он сам чувствовал нечто похожее. – А потом, у нас ведь с вами еще сегодня суаре, нужно как следует подготовиться к нему. – И, не прощаясь, Билл зашагал по аллее к выходу.

– В чем дело, мы же договорились не встречаться? – не стал скрывать своего неудовольствия Яков. – Мне и так дышат в затылок. Дважды я разминулся со Святым всего лишь на полминуты.

Глеб Иванович только усмехнулся, где-то ему нравилось дразнить старика:

– А вы, батенька, невежливы и совсем не имеете никакого понятия об этикете. Сначала полагается сердечно поздороваться, потом немного поговорить о пустяках и только после этого следует завести речь о главном.

На Крымском мосту было малолюдно: две пожилые пары, увлеченные друг другом, о чем-то негромко разговаривали; еще три человека стояли на противоположной стороне и любовались вечерней Москвой. Совсем рядом, облаченный в непродуваемый синтетический костюм, неторопливой трусцой пробежал какой-то спортсмен. Яков проводил его недоброжелательным взглядом и сердито сказал:

– Вы заинтересованы в устранении Святого не меньше, чем я, так почему же он еще жив?

– А почему вы, собственно, беспокоитесь?

– Дело в том, что в одну из моих квартир кто-то проник.

– У вас украли какие-то ценные вещи?

Старик слегка замялся:

– Вовсе нет… исчезла одна видеокассета… я был там запечатлен с одной дамой. Скажем так, с ней у меня был роман…

– А вы баловник, батенька.

– Меня удивляет другое. В квартире было немало ценностей, которые наверняка заинтересовали бы грабителей, но они даже не притронулись к ним. А взяли именно эту кассету. Такое впечатление, что именно за ней они и пришли…

– А вы не только шутник, батюшка, но еще и очень высокого мнения о собственных кинематографических талантах. Я так понимаю, вы хотите сказать, что они решили использовать кассету в своих целях? И кому, вы думаете, может понадобиться ваше ветхое тело?

Яков неожиданно вскипел:

– Прошу вас, не называйте меня «батюшка»! Вы не прихожанин, а я не на службе. Мое тело, возможно, никому и не нужно, но вы забываете о женщине, которая была со мной на кассете.

– И что же это за дама, с которой вы изволили баловаться, разрешите полюбопытствовать?

Яков посмотрел на воду Москвы-реки, которая сейчас выглядела почти черной, и пояснил:

– Это подруга Шамана… Оксана. А еще раньше она была любовницей Святого.

Глеб Иванович выглядел изумленным:

– Однако вот вы куда хватили! Как же это вам удалось?

– В Печорском монастыре было шестеро хранителей. Я пообещал Шаману, что отправлю их на богомолье в соседний монастырь… В общем, до конца они так и не доехали, Шаман организовал им несчастный случай. Позже вместо них он поставил своих людей. Обещал расплатиться со мной… деньгами. Но однажды я увидел его с Оксаной и сказал, что если он отдаст мне ее на ночь, то можно будет считать, что мы в расчете.

– И он согласился? – не без интереса спросил Ковров.

– Да, – после паузы произнес Яков. – Тем более он проделал это не в первый раз, насколько мне известно.

– Вот как?

– Дважды он проигрывал в карты – и в качестве расплаты предлагал именно Оксану… Потом мы с ней встретились еще два раза, и последнюю нашу встречу я записал на видеокамеру.

– Так чем вы, собственно, расстроены?

– А тем, что если бы это были грабители, то наверняка позарились бы и на драгоценности. Это не просто так. Нам в затылок дышит «контора»! Они работают тонко, не подкопаешься. Вы часом, сударь, нигде не засветились?

Ковров забеспокоился, старик чувствовал опасность куда тоньше, чем корабельная крыса. И если он заговорил о «конторе», следовательно, основания у него имеются немалые.

– Как будто бы нет.

– А как же номера зарубежных счетов, на которых лежал общак?

– Мы же с вами на пару получали эти деньги. И перстенек Трояна нам очень пригодился. Кстати, вы его храните до сих пор или, может быть, подарили какой-нибудь барышне?

– Все зубоскалите, Глеб Иванович, а дело-то серьезное. Этот перстень я никому не дарил, но каким-то образом он оказался у той грудастой девицы!

– Опять, значит, украли?

– Представьте себе – да! И опять хочу сказать, что здесь не обошлось без вмешательства «конторы»… Вам надо было бы мочить Святого в том казино, а вы эту бабу зачем-то грохнули. А теперь где его достанешь? Попомните мое слово, – выразительно покачал пальцем Яков, – преподнесет он нам еще сюрпризы! Ладно, чего уж теперь… А если ваш гениальный хакер уже кому-нибудь проговорился?