Лин Гамильтон - Китайский алхимик

Я с трудом удержалась от шутки. Несмотря на этот странный интерес к достижению бессмертия, доктор Се был интересным и знающим собеседником.

— Пилюля или эликсир бессмертия являлась частью процесса, — продолжал он. — Стоило ее принять, как вы становились бессмертным. Это могло произойти внезапно. Вы здесь, и в следующую минуту вы исчезаете, оставив лишь одежду.

— Этот эликсир бессмертия кажется опасной штукой, принимая во внимания такие компоненты, как мышьяк и ртуть.

— Верно. Вам должно быть известно, что при лечении болезней постоянно используют ядовитые вещества. Мышьяк давно является практически единственным действенным средством против сифилиса, а при лечении сердечных болезней используется ядовитый дигиталис, или наперстянка. Я мог бы назвать еще множество веществ. Различные виды аллергий мы лечим, используя микроскопические дозы того вещества, которое вызывает у пациента аллергию. Большие дозы способны вызвать анафилактический шок и даже смерть, но крошечное количество укрепляет иммунную систему. Что касается эликсира бессмертия, то многие китайцы, не исключая императоров, знали, что его компоненты ядовиты, но все равно принимали его в маленьких дозах. Несколько императоров, возможно и первый император Цинь Шихуанди, которого мы знаем по терракотовым воинам в Сиане, умерли, пытаясь достичь бессмертия. Возможно, что пятеро из двадцати одного танского императора скончались от отравления.

— Среди них был Просветленный государь?

— Нет. Просветленный государь был свергнут в результате переворота, отрекся от престола в пользу своего сына и умер некоторое время спустя. Ничего поразительного.

— Похоже, вы изучали алхимию? — поинтересовалась я.

— В какой-то мере да. Я даос. Вообще-то в Китайской Народной Республике религии нет. Но теперь людей уже не преследуют за их убеждения, за некоторыми небезызвестными исключениями. Мне приятно сказать, что я пожертвовал средства на восстановление даосского храма рядом с моим домом, который пострадал во время «культурной революции», и время от времени я захожу туда для духовного очищения, а порой и успокоения. Полагаю, интерес к алхимии возник в связи с моим бизнесом. Но ведь стремление к бессмертию не так уж отличается от веры в рай, правда?

— Думаю, что нет. Вы подумываете о том, чтобы приобрести серебряную шкатулку, доктор Се?

— Нет. Конечно, это интересный экспонат, но в отличие от Джорджа Мэттьюза, я не занимаюсь коллекционированием того, что относится к моей области деятельности. Однако меня очень заинтересовал фолиант поэта семнадцатого века. Именно ради него я приехал. А вы?

— Меня интересует танская шкатулка.

— Для себя?

— Для клиента.

Было большим искушением рассказать приятному доктору Се, утверждавшему, что является другом Мэттьюзов, кто мой клиент, но я дала обещание и намеревалась сдержать его.

— Думаю, Бертон окажется грозным противником.

— Уверена в этом. Но я рассчитываю на победу.

— Желаю вам удачи. Мне будет очень приятно снова встретиться с вами, особенно если вы окажетесь тем человеком, кто предложит самую большую сумму. Возможно, доктор Холдиманд и является постоянным клиентом «Се Гомеопатик», о чем он так часто и подолгу твердит мне, но в этой борьбе я буду на вашей стороне.

— Благодарю.

— А теперь прошу меня простить, я хочу взглянуть на этот фолиант. Возможно, после аукциона мы выпьем по бокалу шампанского, чтобы отпраздновать победу.

— С радостью.

— Отлично. С нетерпением буду ждать встречи с вами.

Руби, очень элегантная в туфлях и с сумочкой под «Прада», увидев, что я осталась одна, направилась ко мне.

— Вы чем-то обидели доктора Холдиманда? Он сердито на вас посматривает.

— Это потому, что я замечательно пообщалась с человеком, на которого он надеялся произвести впечатление, — ответила я.

— Се Цзинхэ — очень влиятельный человек, — согласилась Руби.

— Да, и я надеюсь еще больше рассердить доктора Холдиманда в четверг, когда куплю эту серебряную шкатулку, о которой он так мечтает.

Руби хихикнула. Я предоставила ей возможность и дальше разглядывать выставленные экспонаты.

У меня будет время как следует поразмыслить о том, что произошло дальше. Бертон разглядывал прелестную акварель в конце зала. Доктор Се беседовал с Майрой рядом с фолиантом, который собирался приобрести. Казалось, они обсуждают что-то важное, а не просто болтают. Руби с Дэвидом о чем-то шутили. Я стояла в одиночестве, пытаясь понять, что это за место и какие могут быть цены, как будет выглядеть зал во время аукциона, — все что угодно, лишь бы успокоить себя перед грядущим событием. Наверное, я скорее почувствовала, нежели увидела, как кто-то вошел в комнату, а повернувшись, поняла, что это так.

Он был одет по моде, в черный свитер с высоким воротом, брюки и мягкие кожаные туфли от Гуччи. Настоящие туфли от Гуччи. У него был вид уверенного в себе человека. Он оглядел зал от самой двери, бросил взгляд на молодого человека, увлеченного компьютерной игрой, а затем встал рядом с картиной, изучая ее с небольшого расстояния. И тут вошел другой, столь же хорошо одетый человек. Я не видела его лица, но у него были волосы ежиком, а по походке я узнала в нем третьего покупателя из Нью-Йорка в поддельном костюме «Хьюго Босс», которого я прозвала мистер Подделка. На этот раз на нем был костюм под «Армани».

Я смотрела на них в замешательстве, а мистер Подделка тем временем быстро вошел в зал, схватил серебряную шкатулку и направился к двери. Я завопила, все присутствующие обернулись, а молодой человек у компьютера наконец-то встал со своего места. Доктор Се, стоявший ближе всех к дверям, попытался остановить вора, сунув ему под ноги свою трость, но безрезультатно. Дэвид, оказавшийся быстрее нас, ринулся к дверям вместе с человеком в черном. Мистер Подделка помчался вниз по эскалатору, Дэвид — за ним.

У входа мистер Подделка слегка споткнулся, и Дэвид, нагнавший вора, протянул было руку, чтобы его схватить. Человек в черном что-то крикнул. И тут швейцар схватил не вора, а Дэвида. Человек в черном снова что-то прокричал, швейцар отпустил Дэвида, но было уже слишком поздно. Мистер Подделка и серебряная шкатулка исчезли.

У Пэн, евнух, к которому меня отправили, занимал довольно высокий пост среди дворцовой прислуги. Я быстро понял, что получил он его отнюдь не благодаря своим способностям, поскольку не умел ни читать, ни писать, а также не проявлял никакой склонности к руководящей работе. Нет, свой пост он получил исключительно благодаря тому, что являлся дальним родственником могущественного дворцового клана У, из которого вышли многочисленные супруги императоров, самой примечательной была У Цзэтянь — скорее самостоятельная правительница, нежели жена императора. Возможно, У Пэн не умел читать и писать, зато он нажил состояние, происхождение которого объяснил мне позже. У него был довольно богатый дом рядом с дворцом, жена, правда, только на бумаге, и два приемных сына. У Пэн с женой усыновили и меня, я принял его фамилию, став известным как У Юань. Однако жил я не с У и его семьей. Мое место было в императорском дворце, где я прислуживал Сыну Неба.

Когда притупилась боль и переживания после процедуры, превратившей меня в евнуха, я был представлен к императорскому двору. Меня никогда не переставало удивлять, что я, сын чиновника низкого ранга, правда, довольно честолюбивого, окажусь в таком месте. Красота дворца была поразительной. Можно было вечно бродить по коридорам и дворам, садам и жилым помещениям, дворец был такой огромный, и каждый предмет в нем отличался изысканностью. Тут были нефритовые и жемчужные арки, ковры из тончайшего шелка и утонченная мебель, равной которой я не видел нигде. Парки несравненной красоты, сады, днем и ночью источающие удивительный аромат, леса, полные животных, роскошные павильоны, поля для игры в водное поло, площадки для стрельбы из лука, множество озер с рыбой, пруды, по которым скользили элегантные лодки с придворными, грушевые, сливовые, персиковые сады. Все это великолепие опьяняло такого мальчика, как я.

Императорским дворцом управляем в основном мы, евнухи. Конечно, не внутренними покоями, за редким исключением, просто в наши обязанности входит видеть и слышать все, что происходит во дворце. И мы очень любим сплетничать. Будучи новичком, я просто слушал, но многое запоминал. Сначала мне давали различные мелкие поручения, например, сходить на базар и выбрать птичьи клетки или музыкальные инструменты для императорских наложниц или купить для них шелковые ткани. Мне дозволялось в любое время находиться рядом с императорскими наложницами, потому что мое семя не могло попасть в лоно избранных императором.