Рекс Стаут - Избавление методом номер три

— Но она сказала — в этой комнате вчера вечером, сидя в кресле, которое вы сейчас занимаете. Она также назвала вас извращенным типом.

— Вы врете!

— Я не выше лжи и не ниже ее… Но сейчас время правды. Также…

— Вы врете! Вы никогда не видели Джуди Брэм. Вы просто повторяете то, что сказала моя жена.

— Это интересно, мистер Кирнс, и даже неприлично. Вы готовы верить, что извращенным типом вас могла назвать жена, но только не мисс Брэм? Когда я лгу, я не стараюсь быть бестактным. Мисс Брэм была здесь вчера вечером с нами — мистером Гудвином и мной — в течение получаса или больше. Ее сообщение привело меня к деликатному вопросу. Я должен спросить вас о деталях, неизвестных полиции. Конечно, они интересовались вашими передвижениями вчера, но они не знали о том, что согласно предварительной договоренности Джуди должна была заехать за вами на такси в восемь вечера. Вы им не рассказали об этом?

Кирнс застыл. В его положении такое поведение было самым худшим. Если для большинства людей в том, что они сидят без движения, нет ничего примечательного, то только не для Кирнса. Его манеры, да и лицо напоминали белку, он все время двигался или чем-то дергал — рукой, плечом, ногой, даже головой. Сейчас он был совершенно неподвижным.

— Повторите свои слова, — потребовал он.

— Рассказали ли вы на допросе о том, что вы договорились с мисс Брэм, чтобы она заехала за вами на такси вчера в восемь вечера?

— Нет. Зачем мне рассказывать то, что не является правдой.

— Вам совершенно не нужно, но люди часто так поступают. Но это к делу не относится. Очевидно, мисс Брэм не сообщила этого полицейским, но рассказала мне. Я упоминаю об этом с целью иметь гарантию, что вы будете говорить мне правду, когда станете перечислять свои передвижения вчера вечером.

— Если Джуди это сказала, то она солгала.

— Ох, мистер Кирнс! — возмутился Вулф. — Установлено, что такси, приехавшее по вашему вызову, более получаса стояло в начале аллее, ведущей к вашему дому. И если вы опустили эту деталь в своем заявлении, то я могу восполнить ее. Вы с тех пор не разговаривали с мисс Брэм?

— Нет. Ее телефон не отвечал. Ее нет дома, я ездил туда, — он провел языком по нижней губе. Я никогда не видел, чтобы белка так делала. — Я не мог рассказать полицейским, что ее такси стояло там вчера вечером, потому что я не знал об этом. Меня не было дома.

— Где вы были? Насколько мне известно, вы заказывали такси на восемь часов и не отменили заказ.

— Я рассказал в полиции, где я был.

— Следовательно, вашу память уже подтолкнули?

— Она не нуждается в подталкивании. Я был в студии человека по фамилии Просх, Карл Просх. Я пошел туда, чтобы встретиться с мисс Арден и взглянуть на картину, которую она собиралась купить, Я пробыл там с восьми до девяти. Она не пришла.

— Мисс Фоуб Арден?

— Да. Она позвонила мне в половине седьмого и сказала, что почти решила купить картину у Просха и собирается в его студию к восьми часам. Фоуб попросила меня встретить ее там, чтобы помочь принять окончательное решение. Я был немного удивлен, потому что она знает мое мнение о таких мазилах, как Просх, но я ответил, что приду. Его студия находится на Кармин-стрит, недалеко от моего дома, и я пошел пешком. Я пробыл у него всего три минуты, как она позвонила туда и сказала, что ее задержали, но она приедет, как только освободится, и просила меня подождать ее там. Я подумал, что лучше ждать ее даже до полуночи, чем позволить купить картину у Просха. но не сказал этого. Мы немного поспорили с Просхом о живописи, но он настолько невыносим, что я вышел на улицу, решив подождать там. Но ее не было, и я вернулся домой.

Вулф хмыкнул

— Не может быть сомнения в том, что именно мисс Арден оба раза говорила с вами по телефону?

— Ни малейшего. Я не мог бы спутать ее голос.

— Сколько было времени, когда вы ушли от Просха и вышли на улицу?

— Около половины девятого. Я сказал в полиции, что здесь я не могу быть абсолютно точным, но зато точно помню, когда вернулся домой. Было ровно девять часов. Теперь я слушаю вас.

Рука Кирнса задвигалась, вернувшись к своему нормальному состоянию.

— Еще минутку. Мисс Брэм должна была приехать тоже в восемь часов. Почему вы ей не позвонили?

— Я думал, что успею вернуться. Пусть немного позднее, но она бы подождала. А после повторного звонка мисс Арден я не позвонил, потому что к тому времени она уже выезжала.

— Куда она должна была вас отвезти?

— На вечер. В Лонг-Айленд. Какое это имеет значение? — Он снова был самим собой. — Теперь говорите вы, и я хочу правды.

Вулф поднял стакан с пивом, осушил его и поставил на стол.

— Возможно что вы имеете на это право, мистер Кирнс. Несомненно, человек с вашим положением должен чувствовать себя обесчещенным, имея в тюрьме жену, женщину, которой вы дали свое имя, хотя она им и не пользуется. Может, вы знаете, что она приехала вчера вечером к вашему дому в двадцать минут девятого?

— Я ничего не знаю. Я же сказал вам: она не захотела меня видеть.

— То же делали и вы. Она приехала в тот момент, когда Гудвин подходил к дому, и они встретились у подъезда. Очевидно, вам известно, что мистер Гудвин постоянно работает у меня как ближайший помощник, и в настоящее время никто из нас не имеет намерений ни кончать, ни менять условий нашего договора.

Я сидел молча. Кирнс снова заерзал, потом сообщил:

— В газете сказано, что он у вас больше не работает. Там не сообщается, что из-за моей жены, но это и так ясно.

— Вздор, — голова Вулфа повернулась ко мне. — Арчи?

— Вздор, — согласился я, — идея увольнения из-за мисс Холт никогда не приходила мне в голову.

Кирнс сжал ручку кресла.

— Миссис Кирнс!

— О'кей, — согласился я. — Миссис Владо Кирнс.

— Итак, — продолжал Вулф, — ваша жена вначале консультировалась с мистером Гудвином. Они сидели на ступеньках и разговаривали. Вы, конечно, знаете, что такси мисс Брэм стояло у обочины, и в нем было тело мисс Арден…

— Да. Что сказала моя жена?

— Я к этому иду. К машине подъехали полицейские и обнаружили труп. Они об этом доложили, и вскоре приехало множество всяких людей. Полицейский по фамилии Кремер разговаривал с Гудвином и вашей женой. Я подошел к двери и пригласил их войти, но, конечно, не мистера Кремера. И они вошли. Мы беседовали около часа, когда пришли Кремер и мисс Брэм, и были приняты. Кремер, раздраженный болтливостью мисс Брэм, желая поговорить с вашей женой отдельно, забрал ее. Вы требовали правды, сэр, и вы ее получили. К сему я добавлю один пункт, так же правдивый. Поскольку ваша жена наняла мистера Гудвина, а через него и меня, то все, что она рассказала нам конфиденциально, не может быть разглашено. Теперь для…

Кирнс вскочил с кресла, и в тот же момент в дверь позвонили.

Так как человек, всадивший нож в женщину, может оказаться способным и на другие формы насилия, то я хотел оставить дверь на Фрица. Но Вулф выстрелил в меня взглядом, и я пошел взглянуть. У подъезда стоял высокий молодой человек с худым лицом и сильной челюстью. Позади меня пронзительно пролаял Кирнс, но похоже, что он не вытащил никакого оружия.

Я подошел к двери и открыл ее.

— Мне нужно видеть мистера Вулфа, — потребовал посетитель, — Мое имя — Гильберт Ирвинг.

Соблазн был слишком велик. Пусть всего только двенадцать часов тому назад я видел, как очная ставка неожиданно привела Кремера к обратным результатам, когда он привел к Вулфу мисс Брэм для встречи с Мирой. Но мне было очень интересно и, возможно, полезно посмотреть реакцию. Поэтому я пригласил его войти, взял у него кепку, положил на полку рядом с черной шляпой и направился к кабинету.

Кирнс все еще был на ногах. Когда Вулф перевел на меня хмурый взгляд, он тоже повернул голову. Я не только проигнорировал хмурый взгляд, но пренебрег еще одним правилом, не посоветовавшись с Вулфом. Я решил, что раз Мира моя клиентка, то это мое дело, и только назвал имена:

— Мистер Гильберт Ирвинг, мистер Ниро Вулф.

Реакция была скорее интересной, чем полезной. То, что Ирвинг и Кирнс не являлись друзьями, не было новостью. Вероятно, Кирнс в него и не плевал, а просто слюна вылетела вместе с фырканьем.

Немедленно последовало два слова:

— Ты, ублюдок!

Ирвинг, должно быть, брал уроки или же имел практику, а, может, и то и другое вместе. Его апперкот правой был точным, уверенным и достаточно сильным. Он послал Кирнса вверх на добрых шесть дюймов, и трудно сказать, где бы тот завершил свое передвижение, если бы не закачался на углу стола Вулфа.

Чтобы быть справедливым, скажу, что Кирнс держался хорошо — гораздо лучше, чем можно было ожидать. Он не произнес ни звука. Стол спас его от падения, и секунды три он опирался на него, затем выпрямился, покрутил головой, словно убеждаясь, что она на месте, и двинулся прочь. Вначале его немного покачивало, но к тому времени, как он достиг двери, шаги его стали устойчивыми, и поворот он сделал вполне «о'кей».