Эрл Гарднер - Письма мертвецов

Я отдал шляпу дворецкому и остановился на пороге, глядя на эту картину.

— Подлый мошенник! — изрек Огден Слай, все так же шевеля руками. — Я могу сказать ему это прямо в лицо! Ваша дочь, сэр, подцепила его в баре и привела домой, понятия не имея, кто он такой. Он втерся к вам в доверие. Смотрите, вот здесь у меня все его преступное прошлое. Это Эд Дженкинс, преступник, которого знает полиция всего мира. Пусть попробует со мной не согласиться, я посмотрю на него.

Одна из шевелящихся волосатых рук скользнула в карман и извлекла оттуда пачку фотографий.Луиз беспомощно смотрела на меня.

— Скажи, что это не так, — проговорила она.

Я усмехнулся, обведя взглядом присутствующих.

— Тут и говорить нечего. Это правда, и я горжусь ею, — сказал я. — Так мы будем ужинать?

Поднявшись, Джон Ламберт нацелил на меня палец:

— Вы никогда не будете ужинать в этом доме, негодяй! Убирайтесь вон!

Птичий рот Огдена Слая скривился в усмешке.

— Как будущий зять главы семейства я счел своим долгом сообщить вам это. Дженкинс, вам должно быть стыдно. Предлагаю вам немедленно уйти.

И тут заговорила миссис Ламберт. Только теперь я понял, что таилось в ее глазах и на что способна рыжеволосая женщина.

— Нет, погодите, мистер Дженкинс. Пожалуйста, останьтесь с нами поужинать. — Она стояла, гордо откинув голову, и смотрела на всех нас с поистине королевским достоинством. — Мистер Дженкинс мой гость, — заявила она, — и его общество гораздо приятнее, нежели общество шантажиста… Нет-нет, Джон, только не надо отрицать, что ты стал жертвой банды вымогателей. И Луиз, и мне это известно, и…

Но она не успела закончить. На крыльце послышался шум, раздался стук в дверь, и в комнату ворвалась группа людей в полицейской форме.

Огден Слай усмехнулся:

— А вот, Дженкинс, и ваши друзья. Надо полагать, вы опять что-то стянули. И если вам не по душе мое предложение, то, быть может, вы примете их приглашение.

Полицейский с угрюмым лицом покачал головой:

— Этого человека я не знаю, зато знаю вас. Мы пришли за вами, Огден Слай.

Лицо Слая побелело, одна из шевелящихся рук-щупалец нервно потянулась ко лбу.

— Не понял. Вы пришли за мной? Неужели я вам так понадобился, что вы врываетесь даже в дом моего друга Джона Ламберта и прерываете мой ужин?

— Вы нужны нам по делу об убийстве Генри Робертса, — пояснил угрюмый полицейский.

— Генри Робертса? — переспросил Слай, на лице его появилось выражение облегчения. — Никогда не слышал такого имени.

Это полицейский, которого ваш подручный Билл Пиви убил сегодня вечером при попытке укокошить К.В. Кинсингтона, порученного ему вами, Слай.Кроме того, вы нужны нам по делу об убийстве Энди Карузерса. Билл Пиви чистосердечно во всем сознался и рассказал о готовящемся шантаже. А сейчас пройдемте с нами и помните: все, что будет вами сказано, может быть использовано против вас на суде.

И полицейские увели возмущенного и испуганного Слая, чтобы устроить ему очную ставку с Биллом Пиви, который готов был признаться в чем угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Я представил, как Слай и Пиви будут соревноваться, стараясь спихнуть вину друг на друга.

Когда они ушли, миссис Ламберт повернулась ко мне и хотела что-то сказать, но я опередил ее:

— Мистер Ламберт, советую вам пойти в кабинет и до прихода полиции сжечь письма Кинсингтона. Полицейские могут вернуться, чтобы задать вам кое-какие вопросы. Не забывайте, что вы отец семейства, что у вас есть дочь, о которой вам нужно думать прежде всего. И если вам придется солгать, сделайте это как джентльмен.

Он, недоуменно моргая, смотрел на меня:

— Письма Кинсингтона?..

Я кивнул:

— Не надо разыгрывать из себя невинного младенца.Я видел их. Все эти письма — подделка. Это дело рук Огдена Слая. Настоящий Кинсингтон давным-давно мертв, так что о вашем секрете никто не узнает. Возможно, у Огдена Слая оставалось еще несколько писем, но, думаю, они спрятаны так, что полиция их никогда не найдет. Более того, если Слай признает свою связь с Кинсингтоном или с вами, он обнаружит свою причастность к подготовке убийства Кинсингтона, ибо и Пиви и Слай искренне считают, что убили его. Не знают они только того, что стреляли в восковую фигуру, которую я им подсунул, — пусть потренируются. Вот, собственно, и все… Я позволил себе получить небольшое вознаграждение за то, что мне пришлось пошевелить мозгами.Надеюсь, вы не возражаете? Луиз, я понял, что ты пытаешься использовать меня, и хочу, чтобы ты знала: я догадался, что ты делаешь это ради отца, и больше не думаю о тебе плохо.

Поборов подступивший к горлу комок, она сказала:

— Да, сначала я так и хотела сделать. Я думала: заставлю тебя влюбиться в меня, Огдену Слаю это не понравится, он встанет у тебя на пути, и ты убьешь его. Я читала о твоих похождениях и знаю, что ты способен на все.

Я рассмеялся:

— Ох уж эти мне девицы! Ты думаешь, в жизни все, как в книжках?

Несколько мгновений стояла тишина.

— Что ж, друзья, жаль, но, боюсь, я не смогу остаться на ужин. Мистер Ламберт, вы совершили ошибку, так не делайте других, пытаясь исправить эту.

Старик протянул мне руку, в глазах его стояли слезы:

— И все-таки, Дженкинс, я не понимаю, как такое могло случиться. Я полагал, что мои близкие не знают о моей тайне. Ведь именно моя любовь к ним сделала меня такой легкой жертвой.

— От женщин трудно что-либо утаить, — сказал я, направляясь к двери. — Терпеть не могу уходить в спешке, но, боюсь, как бы мое имя не всплыло в связи с этой историей. Не хотелось бы, чтобы полиция обнаружила меня здесь. Мне непременно зададут несколько вопросов, а газеты запестрят моими фотографиями, и тогда меня снова начнут осаждать девицы, которые почему-то хотят, чтобы именно я расхлебывал заваренную ими кашу.

Это была, конечно, шутка, и не совсем добрая, но я ничего не мог с собой поделать — так я отомстил самоуверенной девчонке, и пусть не думает, что завлекла меня в свои сети.

— Если когда-нибудь вас привлекут к суду на территории этого штата, знайте: я лично прослежу, чтобы ваше дело было рассмотрено непредвзято и по всей справедливости! — крикнул мне вдогонку Джон Ламберт.

— Эд Дженкинс, — окликнула меня миссис Ламберт, — мне и вправду не очень нравится, что вы чертыхаетесь, но я хочу, чтобы вы знали — вы приобрели настоящего друга. Пожалуйста, будьте нашим гостем в любое время.

Я помахал им рукой, сел в машину, захлопнул дверцу и завел двигатель. Я собирался сначала заехать за Бобо, а потом залечь где-нибудь, пока не утихнет вся эта история с делом Слая-Пиви-Карузерса.

Наклонившись вперед, чтобы включить зажигание, я заметил в темноте что-то белое, на меня повеяло легким ароматом духов, и тонкие теплые руки обвили мою шею.

— О, Эд, — нежно проворковала Луиз, коснувшись губами моей щеки, — ты меня неправильно понял, я хочу все объяснить. Да, я познакомилась с тобой, чтобы использовать тебя. Я подумала, что у тебя из-за твоей профессии все равно будут неприятности. После той статьи мне показалось, что ты обязательно убьешь Огдена Слая. Он шантажировал папу и хотел жениться на мне, тогда бы ему удалось держать его на крючке и оградить себя от разоблачения. Да я и сама могла бы убить его… даже непременно убила бы, если бы он зашел слишком далеко с этой своей женитьбой.Я похлопал ее по плечу:

— Отлично, детка. Ты замечательно сыграла свою партию. Разумеется, Огден Слай сразу разозлился, приревновал и решил убрать меня с дороги. Они проникли в мою квартиру, ранили собаку, потом заманили туда Карузерса и убили его. Я помешал им, спутал их карты, а в итоге расквитался за собаку да к тому же заработал немного на мелкие расходы. Я знаю, ты влюблена в Уолтера Картера и, как только закончится вся эта кутерьма, выйдешь за него замуж.

Она посмотрела на меня, ее бледное лицо пятном выделялось в сумрачном беззвездном свете.

— Глупенький, с чего ты взял? — сказала она. — Уолтер Картер… он мне никогда не нравился. Он с ума сходит по той блондинке, с которой пришел на вечер. Мне нравишься ты. Приходи к нам, когда вся эта история утихнет. Мне так надоели все эти слащавые бездельники и так хочется видеть рядом настоящего мужчину. И потом, Эд, ты такой старомодный, я просто тащусь от тебя. Мне нравится, как ты все время пялишься на мои коленки.

С этими словами она выпорхнула из машины, оставив меня сидеть с открытым ртом. Я был рад, что малютка оказалась честной, а ее папочка человеком порядочным и благородным. После всей этой грязной истории в моей душе все же осталось светлое пятно, и тогда я решил сделать то, чего не должен был делать.Опередив полицию, я отправился в квартиру Огдена Слая и устроил там такой обыск, какой мог устроить только профессиональный мошенник. Я нашел письма К.В. Кинсингтона, те самые, которые доставили столько неприятностей Джону Ламберту.