Эрл Гарднер - Дело об отложенном убийстве

– Оставайтесь здесь, мистер Рунцифер, – обратился сержант к заместителю окружного прокурора.

Сам Голкомб пересек кабинет, открыл дверь в приемную, вышел и практически сразу же вернулся с небольшим мешком в руке.

Мейсон спокойно наблюдал за ним, пока сержант открывал мешок, запускал туда руку, нагнетая напряжение перед драматической развязкой.

– Не останавливайтесь, – подбодрил Мейсон. – Доставайте своего кролика.

Сержант Голкомб вынул из мешка пару ботинок.

– Посмотрите на них, – сказал он. – Ваши? И не забывайте, что ваши слова могут быть в дальнейшем использованы против вас.

Мейсон взглянул на заляпанные грязью ботинки, повертел один из них в руке и спросил:

– Где вы их нашли?

– Не притворяйтесь, Мейсон! – заорал Голкомб. – У вас это не пройдет. У меня был ордер на обыск.

– Кто, черт побери, выдал вам ордер на обыск моей квартиры?

– Судья. И это не ответ на мой вопрос, Мейсон. Это ваши ботинки?

– Конечно, мои. Вы же взяли их из моей квартиры, не так ли?

– Вы были в них вчера вечером?

– Не помню.

– Черта с два.

– Вы задаете вопросы, – спокойным тоном сказал Мейсон. – Я на них отвечаю. Опустите комментарии. У вас могут возникнуть проблемы, если ляпнете что-нибудь не то.

– Не блефуйте! – закричал сержант Голкомб. – Если я вас сейчас отвезу в управление и арестую как соучастника после события преступления, вы запоете совсем другую песню.

– Но все равно не под вашу музыку, – заметил Мейсон.

– Давайте не выходить из себя, мистер Мейсон, – попытался вмешаться Рунцифер. – Вы должны понимать, что эти доказательства по меньшей мере уличают вас. Вы также должны понимать, что если мы официально предъявим вам обвинение, то газеты тотчас же напечатают неблагоприятные для вас репортажи. Ваша репутация пострадает. Мы пришли к вам в контору, чтобы цивилизованным путем получить информацию.

– Тогда почему же вы не следуете избранным курсом? – спросил Мейсон.

Рунцифер многозначительно посмотрел на сержанта Голкомба.

– Мы будем им следовать. Если вы не возражаете, сержант, то вопросы стану задавать я.

Сержант Голкомб пожал плечами и отвернулся с презрительным выражением лица.

– Мистер Мейсон, я буду с вами откровенен, – начал Рунцифер. – Андерс полностью во всем признался. Он заявил, что мисс Фарр поднималась на борт «Пеннвента», он услышал ее крики, звуки борьбы. Он бросился ей на помощь, но не удержал равновесия и упал в воду. Насколько он может судить, стреляли как раз в тот момент, когда он находился под водой, потому что звука выстрела он не слышал, хотя крики мисс Фарр звучали отчетливо. Он взобрался на палубу, подбежал к открытому люку и заглянул вниз, в главную каюту. Мисс Фарр поправляла одежду, которая явно находилась в беспорядке. Девушка выбежала на палубу. Когда она увидела на борту яхты мистера Андерса, то сильно смутилась и спросила, что он там делает. Он ответил, что прибежал к ней на помощь, услышав ее крики. Она спросила, вооружен ли он. Он заверил ее, что у него есть с собой револьвер. Тогда она, не теряя ни минуты, потащила его за собой с яхты. По пути в город в машине Андерса мисс Фарр сообщила ему, что Вентворт застрелен и она хотела как можно быстрее увести Андерса с яхты, потому что боялась, что люди с соседних яхт могли услышать звук выстрела, а в таком случае Андерса обвинят в убийстве. Андерс испугался подобного исхода дела и решил избавиться от своего револьвера. Он остановился недалеко от ларька, торгующего булочками с горячими сосисками, который он очень точно описал, и выбросил револьвер через забор, проходящий рядом с автострадой. Затем они поехали в город. Далее следует часть, в которую мне трудно поверить. Андерс заявляет, что…

– Вы что, собираетесь пересказать ему все факты, которые только у нас имеются? – прервал сержант Голкомб.

– Конечно, – ответил Рунцифер.

В тоне заместителя окружного прокурора отражалось упрямство человека, живущего в мире книг, получившего свои знания не на практике, а в аудитории, который смотрит на происходящее вокруг него с научной точки зрения.

– Давайте показывайте ему все козыри, перед тем как он пойдет, чтобы он точно знал, что чем крыть, – съязвил сержант Голкомб.

– Я думаю, что это единственный этичный подход к делу, господин сержант, – холодно заявил Рунцифер. – Ваши методы закончились спором, в результате которого мы не получили никакой дополнительной информации, и для меня лично он был очень неприятен.

– Идиот, – пробормотал Голкомб себе под нос.

– Итак, вы говорили?.. – обратился Мейсон к заместителю окружного прокурора.

– Так, на чем я остановился? – нахмурился Рунцифер. – О, да, на том, как Андерс вернулся в город. Он сказал, что пролистал телефонный справочник, чтобы выяснить, есть ли у вас домашний телефон. Он увидел, что против названия вашей конторы значатся два номера: для звонков днем и для звонков после официального времени закрытия. Он позвонил по второму номеру. Ответила ваша секретарша, мисс Стрит. Он попытался объяснить ей, что произошло, а она велела ему вместе с мисс Фарр немедленно ехать к ней на квартиру.

Рунцифер скрестил пальцы рук и уставился на них. Очевидно, его больше волновало, не упустил ли он в своем рассказе какой-нибудь важной детали, чем реакция Мейсона.

Сержант Голкомб продолжал стоять и гневно смотрел на заместителя окружного прокурора. Наверняка ему страшно хотелось взять дело в свои руки. Его сдерживал только приказ действовать под руководством Рунцифера.

– И вот теперь мы подошли к той части показаний Андерса, в которую мне трудно поверить, – продолжал Рунцифер спокойным тоном. – Я просто не могу объяснить ваши действия, мистер Мейсон. Однако я для начала перескажу то, что утверждает Андерс. Мисс Стрит позвонила вам, и вы приехали к ней на квартиру. Вы посоветовали мистеру Андерсу и мисс Фарр воздержаться от сообщения властям о происшедшем, и вы сами отправились вместе с мисс Фарр в гавань, где у причала стояла яхта, чтобы попытаться каким-то образом не впутывать мисс Фарр в дело. Андерс клянется, что «Пеннвент» стояла у причала, когда он уезжал из яхт-клуба. Насколько нам известно, яхту в дальнейшем обнаружили недалеко от Сан-Диего, движущуюся по курсу к берегам Мексики, скорее всего, в Энсенаду. Труп Пенна Вентворта нашли полностью одетым. Тем не менее Андерс утверждает, что мисс Фарр настаивала на том, что во время борьбы с ней на нем было только нижнее белье. Итак, мистер Мейсон… Ой, да, я забыл еще об одном факте. Полицейские, естественно, захотели проверить рассказ Андерса. Они отправились туда, где, по утверждению Андерса, он выбросил револьвер. Он поехал вместе с ними и точно указал место. Вы помните, мистер Мейсон, что вчера ночью была гроза. Полицейские с удивлением обнаружили, что кто-то очень тщательно обыскал участок, где Андерс выбросил револьвер. Следы были отчетливо видны на мягком грунте и практически покрывали все поле. Полицейские сделали гипсовые слепки со следов. Ваши ботинки оставляют абсолютно идентичные отпечатки. Из всего этого можно сделать единственный логический вывод: вы, мистер Мейсон, поехали в яхт-клуб, вы, мисс Фарр и, возможно, ваша секретарша мисс Стрит поднялись на борт «Пеннвента», обнаружили труп Пенна Вентворта и попытались предпринять шаги, чтобы не впутывать мисс Фарр в это дело или по крайней мере защитить ее доброе имя, если оно все-таки будет впутано. Вы одели труп Вентворта, завели мотор, вывели яхту из гавани, поставили на автопилот, определив курс на Энсенаду, а потом покинули яхту.

– Очень интересно, – сухо заметил Мейсон. – А каким образом мы покинули яхту?

– Возможно, рядом шла вторая лодка.

– А затем?

– Затем вы вернулись, чтобы найти револьвер, нашли и взяли его.

– Вы основываете ваши заключения на рассказе Андерса?

– На его признании.

– В чем он признался?

– В том, что вооруженным находился на борту яхты совсем не с благими намерениями.

– Это нельзя считать преступлением, – заметил Мейсон. – Что он сделал?

– Как он утверждает, ничего.

– А против меня у вас есть только то, что в соответствии с заявлением Андерса я отправился в яхт-клуб вместе с мисс Фарр, а он предположил, что я сделал то-то и то-то, не так ли?

– Его предположения вполне разумны.

– Мне очень жаль, но я ничем вам помочь не могу. Я не поднимался на борт «Пеннвента». Я не одевал никаких трупов. Я не имею к этому абсолютно никакого отношения. Я не знаю, кто сделал все то, что вы описали.

– Вы знаете, мистер Мейсон, что труп Пенна Вентворта находился на борту яхты?

– Нет.

– Нет? Но Андерс утверждает, что мисс Фарр сообщила вам об этом.

– Мои разговоры с моей клиенткой – конфиденциальны, – ответил Мейсон. – Я не имею права повторять сделанные ею мне заявления и советы, которые я дал ей. Поэтому этот вопрос снимается. Вы не имеете права спрашивать меня о разговорах с клиентами – как здесь, в моем кабинете, так и перед Большим Жюри и в зале суда.