Агата Кристи - Труп в библиотеке

Харпер благожелательно кивнул:

– От души благодарен вам, мистер Старр!

А про себя подумал: «Поневоле впадешь в панику, если дело идет о пятидесяти тысячах фунтов стерлингов!» Он проводил взглядом Реймонда, который упругой походкой сбегал с лестницы, прихватив по пути теннисные мячи и ракетку. К корту он шел уже вместе с миссис Джефферсон, которая тоже помахивала ракеткой.

– Прошу прощения, сэр! – сказал запыхавшийся сержант Хиггинс. – Вам только что звонили из полицейского участка, сэр! Какой-то фермер пришел заявить, что рано утром видел возле карьера большое пламя. Полчаса назад там обнаружен остов сгоревшей машины. Примерно в трех километрах отсюда. Среди обломков обугленный труп.

Харпер вспыхнул до корней волос.

– Да что же это творится в графстве Гленшир?! – вскричал он. – Эпидемия преступлений, что ли? Номер машины удалось разобрать?

– Никак нет, сэр. Но выясним по фабричному клейму мотора. А марка автомобиля скорее всего «Миньон-14».

Сэр Клиттеринг проходил по вестибюлю «Маджестика» с самоуглубленным и отстраненным видом, мало обращая внимания на встречных, но его тренированное подсознание брало на заметку все детали, которые при необходимости моментально всплывут в памяти. Поднимаясь по парадной лестнице к номерам Конвея Джефферсона, он ломал голову о причине столь срочного приглашения. Без серьезной надобности Джефферсон не стал бы его беспокоить. Следовательно, случилось нечто экстраординарное.

Едва поздоровавшись, Конвей сказал своему другу:

– Как я рад, что вы здесь… Эдуард, принесите нам чего-нибудь покрепче… Садитесь, старина. Вы уже в курсе происшедшего? Неужто в утренних газетах все еще ничего нет?

Сэр Генри покачал головой и спросил с любопытством:

– А в чем дело?

– Речь идет о преступлении. В нем оказались замешаны и я, и наши друзья Бантри.

– Артур и Долли Бантри?! – У сэра Генри буквально захватило дух.

– Да. У них в доме найден труп. – И Конвей Джефферсон без ненужных подробностей, коротко и точно изложил ситуацию.

Генри Клиттеринг весь обратился в слух, ни разу не прервав друга. Оба умели схватывать суть дела. За годы службы в Скотленд-Ярде сэр Генри заслужил репутацию человека проницательного и мыслящего.

– Странное происшествие, – заметил он, выслушав до конца. – И какова здесь, по-вашему, роль Бантри?

– Видите ли, это-то меня и удручает! По-видимому, единственная причина их теперешних неприятностей – знакомство со мной. Они утверждают, что никто из них в глаза не видел несчастную девушку. Очевидно, Руби заманили в ловушку; чтобы замести следы, тело подбросили к Бантри. Как вы на это смотрите?

– Объяснение малоудовлетворительное.

– Но ведь оно правдоподобно?

– Только в какой-то мере. А что вы хотите от меня, Конвей?

Тот проговорил со скрытой горечью:

– Я калека. От этого никак не уйти. Передвижения мои ограничены. Я не могу, как хотелось бы, расспросить тех или иных людей, в общем, провести свое расследование. Мой удел довольствоваться крохами, которые соблаговолит сообщить полиция. Кстати, вы знакомы с Мэлчеттом, главным констеблем графства Рэдфорд?

– Да, нам приходилось прежде сталкиваться довольно часто.

И тут включилась память сэра Генри. Проходя по вестибюлю, он мимоходом зафиксировал образ старой дамы, которая сидела в сторонке скромно и очень прямо. Именно Мэлчетт познакомил их при последней встрече.

– Дорогой Конвей, вы хотите, чтобы я взялся за роль детектива-любителя? Это решительно не по мне.

– Но вы ведь не любитель! – возразил Джефферсон.

– Однако и не официальное лицо. С тех пор как ушел в отставку.

– По-моему, это только упрощает дело, – сказал Джефферсон.

– Но чего именно вы хотите, Конвей? Разыскать убийцу?

– Разумеется!

– Есть какие-нибудь подозрения?

– Ни малейших.

Сэр Генри сказал, несколько помедлив:

– Вы найдете это очень забавным, но там внизу, в вестибюле, сидит некая особа, которая гораздо лучше меня способна находить отгадки к подобным головоломным историям. Кроме того, все интимные секреты окрестных обитателей у нее как на ладони!

– Вы, конечно, шутите?

– Повторяю: в вестибюле, возле третьей колонны слева, скромненько сидит старая дама самой мирной, непрезентабельной внешности. Но ее живой ум умеет проникать до самых глубин человеческих побуждений. Притом она остается спокойной и доброжелательной. Ее зовут мисс Марпл, она безвыездно живет в деревеньке Сент-Мэри-Мид, всего в трех верстах от Госсингтона. Приятельница Бантри. А в детективных делах может дать сто очков вперед любому знаменитому сыщику!

Вскинув брови, Джефферсон несколько секунд вглядывался в выражение лица своего гостя.

– Что вам вздумалось меня морочить?

– Да нет же, Конвей! Вы упомянули о Мэлчетте. Последний раз я его видел в связи с одной деревенской драмой. Утонула девушка. Но полиция не верила в самоубийство, считая, что налицо преступление, а виновник у них в руках. Тут-то и явилась ко мне весьма взволнованная престарелая леди, чтобы изложить свои опасения. Она считала, что собираются повесить невиновного. Доказательств у нее не было. Но она знала убийцу и протянула мне листок бумаги с его именем. Так вот, дорогой Джефферсон, она оказалась права!

Конвей принудил себя усмехнуться:

– Женская интуиция, не более.

– Вовсе нет. Старая леди объяснила, что у нее свой метод. Отсюда и особые сведения.

– Что именно вы имеете в виду?

– Это термин из профессионального жаргона, мой друг. Например, когда происходит ограбление, полиция довольно легко догадывается о его, так сказать, авторстве. У каждого злоумышленника свой почерк. А мисс Марпл – я, кажется, уже называл вам ее имя? – проводит психологические параллели, иногда наивные, основываясь на своих деревенских наблюдениях.

Скептицизм Джефферсона не убывал:

– Что же она может сопоставить с убийством девушки из аристократической среды?

Сэр Генри твердо стоял на своем:

– Она может подбросить нам свежую идею. Убежден в этом!

Мисс Марпл зарделась от удовольствия, когда сэр Генри подошел к ней с любезным приветствием.

– О, сэр Генри! Это так удачно, что я встречаю вас здесь.

Он галантно отозвался:

– Для меня любая встреча с вами – удача и удовольствие!

Она потупилась в смущении:

– Вы бесконечно добры.

– Остановились в этом отеле, мисс Марпл?

– Да, мы решили провести здесь некоторое время.

– Простите, кто мы?

– Миссис Бантри и я. – Она взглянула на него многозначительно. – Я вижу, вы уже знаете. Ужасно, не правда ли?

– А что здесь понадобилось Долли? Муж ее тоже собирается приехать?

– Не думаю. У них очень разный подход к одним и тем же событиям. При любой неприятности бедный полковник замыкается в кабинете или отправляется на отдаленную ферму. Вроде черепахи, которая втягивает голову под панцирь. Ну а Долли – совсем другое дело.

– Уверен, что она смакует острые ощущения, извлекая все, что можно, из этой истории, а? – Сэр Генри достаточно хорошо знал их общую приятельницу.

– Ах… знаете ли… бедняжка…

– Значит, она притащила вас сюда, чтобы вы, как фокусник, вынимали кроликов из шляпы?

Мисс Марпл безмятежно объяснила:

– Долли подумала, что перемена обстановки ей поможет. Она не хотела оставаться в Госсингтоне. – Однако, встретив смеющийся взгляд сэра Генри, захлопала ресницами и добавила: – Пожалуй, вы отгадали правильно. Только я ничем не сумела быть ей полезной.

– Неужели у вас не нашлось хоть какой-то аналогии с деревенскими происшествиями?

– Я так мало знаю об этой истории…

– Тут я смогу вам помочь. Тем более что жажду вашего совета, мисс Марпл.

И он, не пропуская ничего, изложил ей факты. Она слушала с неослабевающим вниманием.

– Бедный мистер Джефферсон! – вздохнула она. – Какая печальная история с этой авиационной катастрофой. Остался совсем один да еще недвижимым калекой. Для него было бы легче погибнуть вместе со всеми.

– Может быть. Мы, его друзья, глубоко уважаем мужество, с которым он преодолевает свое горе.

– Да, он достоин сочувствия и восхищения.

– За все эти годы он проявил лишь одну слабость: внезапно и горячо привязался к этой маленькой танцовщице. Должно быть, она была замечательной девушкой, раз вызвала такое чувство!

– Вот уж не обязательно, – возразила мисс Марпл. – Не думаю, что ее достоинства сыграли хоть какую-то роль.

Сэр Генри бурно запротестовал:

– Но не принимаете же вы Джефферсона за банального селадона?

– О нет, нет! – воскликнула пожилая незамужняя дама, густо краснея. – Ни одной минуты не думала так! Я просто неудачно выразилась. Мне хотелось сказать, что он бессознательно тянулся к какому-нибудь юному существу, которое хоть отчасти восполнит ему утрату дочери. А перед танцовщицей блеснула небывалая возможность. Вот она и ухватилась за нее. Вы сочтете меня слишком подозрительной, но я навидалась подобных случаев. Вот, например, молоденькая служанка мистера Харботла… Заурядная девушка, правда, с ровным характером и неплохо воспитана. Сестру, которая вела хозяйство этого старого холостяка, вызвали куда-то ухаживать за их больным родственником. Вернувшись, она обнаружила в поведении служанки разительную перемену: та сидела в гостиной, болтая и бесцеремонно хохоча. На ней не было ни фартука, ни чепца. Мисс Харботл попробовала сделать ей замечание, но в ответ услышала дерзость. А брат совершенно поразил ее, объявив, что переписал свое завещание в пользу этой девушки. Представляете, какой скандал? Бедной мисс Харботл пришлось покинуть дом и снять крошечную квартирку в Истборне. Люди, конечно, предполагали всякое. Но я-то думаю, что ничего не было. Просто старого джентльмена радовало общество хорошенькой жизнерадостной девушки, и он предпочел ее сестре, которая деспотически заправляла всем домом да еще вечно куксилась. – Немного подумав, мисс Марпл с живостью продолжала: – А еще у нас есть аптекарь, мистер Бэджер. Этот уделял слишком много внимания молоденькой продавщице из парфюмерного отдела. Он даже уговаривал жену взять ее к ним в дом, будто она их родственница. Но миссис Бэджер взглянула на это иначе.