Агата Кристи - Эркюль Пуаро и Путаница в Гриншоре

– Вам и в голову не могло прийти, что ваш сын благоразумно не сообщил вам, что на момент женитьбы на Хэтти он уже был женат. Да, да, не удивляйтесь, мы проверили все необходимые документы. Ваш сын женился на девушке в Триесте. Она была наполовину итальянкой, наполовину югославкой и совсем не собиралась с ним расставаться, да и он тоже не имел ни малейшего желания это сделать. Ваш сын рассматривал свадьбу с Хэтти только как способ получения богатства, но с самого начала в голове у него созрел план.

– Нет, нет, я в это не верю! Я не могу в это поверить… Во всем виновата эта женщина, это злобное существо…

Однако Пуаро был неумолим.

– С самого начала ваш сын думал об убийстве. У Хэтти не было близких родственников и было очень мало друзей. Сразу же по возвращении в Англию он привез ее сюда. И именно в тот день Хэтти Стаббс умерла. На момент праздника леди Стаббс была мертва уже восемнадцать месяцев – он убил ее в тот самый вечер, когда они появились здесь впервые. Слуги с трудом могли рассмотреть женщину в тот, первый, вечер, а та, которую они увидели на следующее утро, уже не была Хэтти. Это была итальянская жена вашего сына, загримированная под Хэтти и старающаяся вести себя как Хэтти. И опять-таки этим все могло бы и закончиться. Фальшивая Хэтти спокойно вела бы жизнь леди Стаббс, а ее душевное состояние постепенно улучшалось бы благодаря какому-нибудь мифическому «новому лечению». Мисс Бревис, секретарша, уже давно догадывалась, что с мыслительными процессами леди Стаббс все в порядке, а ее якобы «полоумие» – наигрыш чистой воды.

Но случилась совершенно непредвиденная вещь. Кузен Хэтти сообщил, что собирается посетить Англию во время путешествия на яхте, и, хотя кузены не встречались уже много лет, было очевидно, что он наверняка заметит подмену.

Эту проблему можно было решить несколькими способами, хотя и понятно, что, если Пауль Лопес проведет в Англии достаточно много времени, «Хэтти» не сможет избежать встречи с ним. Но тут возникло еще одно осложнение. Старик Мердл, ставший с возрастом слишком болтливым, имел обыкновение разговаривать со своей внучкой. Наверное, она была единственным существом на свете, которое вообще его слушало, хотя даже она считала, что старик совсем «сбрендил», и обращала мало внимания на то, что он ей болтал, особенно когда начинал рассказывать, что видел в лесу мертвое женское тело и что мастер Джеймс – это сэр Джордж Стаббс. Девочка сама по себе была несколько туповата, но тем не менее из чистого любопытства сделала пару намеков «сэру Джорджу». Этим она подписала свой собственный смертный приговор. Муж с женой разработали план, по которому Марлен должна была быть убита, а «леди Стаббс» – исчезнуть при обстоятельствах, которые бросили бы легкую тень на Пауля Лопеса.

Для этого «Хэтти» превратилась в другое лицо или, точнее сказать, опять стала самой собой. При согласии и помощи сэра Джорджа раздвоиться было не так уж и сложно. Она появилась в молодежном общежитии под личиной итальянской студентки, затем в одиночестве вышла на прогулку и превратилась в леди Стаббс. После обеда хозяйка дома рано легла в постель, улизнула из дома и возвратилась в общежитие. Там она провела ночь, рано проснулась, вышла и опять появилась за завтраком в доме в роли леди Стаббс! Затем вернулась в свою спальню, сославшись на головную боль, и оставалась там почти до начала праздника, хотя с помощью сэра Джорджа она смогла разыграть еще и этот маленький спектакль с вторжением на чужую территорию с помощью голландки из того же общежития. Переодеваться было не так уж трудно – рубашку и шорты она надевала под один из изысканных нарядов, которые носила леди Стаббс. Обильный грим белого цвета и большая шляпа кули, которая скрывала лицо, делали из нее Хэтти, а крестьянский шарф веселенькой расцветки, большие очки и рыжеватые волосы – итальянскую девушку-путешественницу. Я видел их обоих – и мне в голову не пришло, что это один и тот же человек. Эта путаница могла сбить с толку кого угодно. «Леди Стаббс» ускользнула с праздника, спустилась к лодочному сараю и задушила ничего не подозревающую Марлен. Затем забросила свою шляпу в реку и упаковала аскотсткое платье и туфли на высоком каблуке в рюкзак, который она заранее припрятала недалеко от лодочного сарая. На праздник вернулась уже итальянка, которая вместе со своей подружкой голландкой устроила несколько «показательных шоу», а потом, как заранее предупредила ее подруга, уехала на местном автобусе, не привлекая ничьего внимания. В молодежном общежитии ежедневно сменяется от сорока до пятидесяти гостей, и их никто даже не пытается запомнить. Думаю, что она вернулась в Лондон и теперь спокойно дожидается того момента, когда сможет «встретить» сэра Джорджа и жениться на нем после того, как тот смирится со смертью своей несчастной супруги.

Последовала длинная пауза, а затем миссис Фоллиат выбралась из кресла. Теперь ее голос был холоден как лед.

– Какая фантастическая история, месье Пуаро, – произнесла она. – Могу заверить вас, что леди Стаббс всегда существовала в одном-единственном лице: бедняжка Хэтти всегда была бедняжкой Хэтти.

Пуаро поднялся на ноги, подошел к окну и открыл его.

– Прислушайтесь, мадам. Вы слышите эти звуки?

– К сожалению, я несколько глуховата. А что я должна услышать?

– Удары кирок… Полиция ломает бетонный фундамент «каприза сэра Джорджа». Просто идеальное место для того, чтобы спрятать тело – именно на том месте, где деревья вывернуло с корнем и земля уже была мягкой. А чуть позже, чтобы окончательно замести следы, залить это место бетоном, а на бетоне построить храм… – и он мягко добавил, – «каприз сэра Джорджа»…

Раздался длинный, дрожащий вздох миссис Фоллиат.

– Божественно красивое место, – печально сказал бельгиец. – И только одно здесь порочно: человек, которому все это принадлежит…

– Я это знаю. – Слова старой женщины звучали хрипло. – Я всегда это знала. Еще ребенком он часто пугал меня… бесчеловечный… безжалостный… бессовестный и глубоко аморальный… Но он был моим сыном, и я любила его… Мне бы надо было все рассказать после смерти Хэтти… Но он мой сын, и как я могла его выдать? И вот из-за моего молчания этот несчастный глупенький ребенок был убит… а после нее и старик Мердл… Когда бы все это закончилось?

– Начавший убивать уже не останавливается, – заметил Пуаро.

Женщина наклонила голову. Секунду или две она стояла, прикрыв глаза руками.

Потом миссис Фоллиат из Гриншора, наследница многих поколений воинов, выпрямилась. Она посмотрела прямо в глаза сыщику, голос ее был официальным и отрешенным.

– Благодарю вас, месье Пуаро, – сказала она, – за то, что нашли время приехать и все мне рассказать. А теперь не могли бы вы оставить меня одну? В жизни есть вещи, с которыми человек должен встречаться один на один…

К середине 1950-х годов Агата Кристи сократила количество публикуемых новых произведений до одного названия в год, так называемого ежегодного издания «Кристи на Рождество». За это десятилетие она укрепила свою позицию как детективного драматурга, восемь новых пьес которого были поставлены в театрах лондонского Вест-Энда в период с 1951 по 1960 год. Эти годы можно назвать «золотым веком» Кристи-драматурга, и это в какой-то степени объясняет меньшее количество прозаических произведений, которые появлялись в магазинах. Именно в это время было написано… а потом и переписано произведение о приключениях Пуаро, у которого самая невероятная история создания из всех произведений Кристи.

В ноябре 1954 года ее агент Эдмунд Корк из «Хью Масси» написал письмо в Финансовое управление Экстерской епархии, в котором объяснил, что его клиентка хотела бы видеть новое витражное окно в алтаре церкви Святой Девы Марии в Черстон-Феррис, где Агата Кристи обычно молилась. В своей «Автобиографии» писательница вспоминает: «Мне доставляло особое удовольствие написать произведение… деньги от издания которого пойдут на витражное стекло в моей местной церкви… Я хотела, чтобы это было жизнерадостное окно, на которое с удовольствием бы любовались дети».

По иронии судьбы, как потом оказалось, Кристи охарактеризовала свое произведение как «длинный короткий рассказ – так, кажется, это называется, – нечто среднее между полноразмерным романом и коротким рассказом». Права на данное произведение должны были перейти к фонду, который был создан для покупки этого витража, а автору предоставлялось выбрать сюжет и художника. Епархия и местная церковь были счастливы и в письме от 4 декабря 1954 г. подтвердили «намерение миссис Маллован (Агаты Кристи) передать права на публикацию в журнале длинного короткого рассказа под названием «Путаница в Гриншоре» подобному фонду. При этом речь шла о сумме приблизительно в 1000 фунтов (около 20 000 по нынешнему курсу).