Рекс Стаут - Погоня за матерью

— Мистер Бингхэм?

— Да. Я согласен ответить на ваши вопросы.

— Мистер Хафт?

Он надел очки.

— Здесь какой-то подвох. Вы ведь все равно сможете рассказать полиции и о списках, и о фотографиях, когда захотите.

— Действительно, вы рискуете. Но я знаю, что не сделаю этого, если вы примете мое предложение.

— Ладно. Я принимаю его.

Вулф взглянул на часы. Без десяти три. Прощай, обычное расписание.

— На процедуру потребуется время, — сказал он. — Не хотите ли чего-нибудь выпить?

Они согласились, и он позвонил Фрицу. Скотч и содовую для Хафта, пшеничную водку и воду для Крага, для Бингхэма бренди с водой, молоко для меня и пиво для Вулфа.

Хафт поднялся, прошел к книжным полкам, стал рассматривать корешки книг. Бингхэм хотел позвонить по телефону, но потом передумал. Краг ерзал в кресле, смотрел то в одну, то в другую сторону, сплетая и расплетая пальцы. Когда ему принесли водку и воду, он сделал глоток и поперхнулся. Вулф открыл бутылку пива, положил пробку в ящик — он всегда так делал, имея возможность вести счет — налил, понаблюдал, как опустилась на дюйм пена, и выпил.

Он вытер губы и взглянул на разведенного супруга.

— Начнем, мистер Краг. Расскажите о Кэрол Мардус — о вашем знакомстве с ней, о ее знакомствах с другими, все, что вы считаете существенным. Я буду прерывать вас лишь в случае необходимости.

Наступило время для исповеди Вилли Крага. Он посмотрел на Хафта, и это был не простой взгляд, потом на Бингхэма, на стакан, который держал на коленях.

Когда Краг заговорил, он смотрел на стакан.

— Есть люди, которые могли бы рассказать о Кэрол столько же, сколько и я. А об ее участии в этой истории, может быть, и больше меня. Мы были женаты ровно четырнадцать месяцев. Мне не хотелось бы об этом говорить из-за… — Он взглянул на Вулфа. — Вы знаете, я был агентом Дика Вэлдона.

Вулф кивнул.

— Его послала ко мне Кэрол. Я никогда до этого ее не видел и ничего о ней не слышал. Она была рецензентом в «Дистафе» и убедила Мэни Аптона принять три рассказа Дика. Она решила, что ему необходимо иметь агента, и послала его ко мне. Я познакомился с ней через Дика и через год мы поженились. Я знал, что она и Дик раньше… были вместе. Об этом знали все. С Мэни Аптоном она тоже была близка. И об этом все знали. Я предпочитаю не говорить плохо о мертвых. Но она вышла за меня, потому что ее сделали редактором отдела детективов в «Дистафе». Это довольно солидная должность, и Кэрол хотела… нет, я воспользуюсь ее выражением — она сказала, что хочет быть респектабельной. Она знала толк в литературе, могла бы писать сама.

Он осторожно отпил из стакана.

— Я думаю, ей удалось стать респектабельной месяца на три-четыре. Вскоре я понял, что с ней ничего нельзя знать наверняка. Я не буду называть имен, потому что это было больше пяти лет назад и не имеет отношение ко времени, которым вы интересуетесь. Но это не значит, что я не интересуюсь. Я как раз интересуюсь. Было время, когда я сам был готов ее задушить, если бы… если бы я смог… Но это дело давнее. Вы хотите найти убийцу. Прекрасно. Я за то, чтобы ваше желание исполнилось. Конечно, я за это. Есть только одно обстоятельство, в которое мне трудно поверить. Это то, что у нее был ребенок. Когда мы были женаты… она избавилась от моего будущего ребенка. Но отцом вашего подкидыша мог быть только Ричард Вэлдон, я в этом уверен. Ни один человек не значил для нее так много, как он. Вы точно знаете, что она ездила во Флориду и родила там?

— Да.

— Тогда Дик был его отцом.

— Благодарю вас от имени своей клиентки, — невнятно сказал Вулф. — Естественно, ее интересует личность отца. Продолжайте.

— Это все.

— Уверен, что нет. Когда состоялся развод?

— Четыре с половиной года назад.

— И что же с тех пор? Особенно в последние шестнадцать месяцев?

— Ничем не могу вам помочь. За последние два года я видел Кэрол раз пять-шесть на вечеринках и тому подобное. Правда, мы с ней переписывались, и я довольно часто говорил с ней по телефону, но только о делах — о рукописях, которые посылал ей, или которые посылала мне она. Конечно, сплетни о ней доходили до меня. Всегда находятся люди, которые тебе обязательно скажут: «Твоя бывшая жена проводит время с тем-то и тем-то». Но какое это имеет значение?

— Вы не правы, мистер Краг. С тех пор, как человек изобрел слова, каждое произнесенное слово является частью летописи или мемуаров, даже если они не записаны. Хотя в сплетнях чаще всего ничего нет, кроме пустоты. Вопрос. Если встречи с вашей женой происходили у вас случайно, то почему вы не включили ее имя в список и не опознали фотографию?

Краг кивнул.

— Конечно. — Он задумался. — По правде говоря, я и сам не знаю.

— Это чепуха.

— Может быть и чепуха, но мне нечего добавить. Я не включил ее в мой список… это понять легко. — Он надолго замолчал. — Нет, я не стану хитрить. Подсознательно я отказался признать возможным то, что Кэрол послала Люси анонимные письма. Поэтому я не включил имя Кэрол в списки и разорвал ее фото. Это все, что я могу сказать и вам и полиции.

— Полиция, как и я, задаст вам простой вопрос: вы убили Кэрол Мардус?

— О, ради господа, нет!

— Когда и как вы узнали о ее смерти?

— Я проводил уикэнд за городом. У меня есть небольшой домик в Паунд Ридж. Во время моего позднего завтрака мне позвонил Мэни Аптон, его известила полиция, просила придти и опознать тело. У Кэрол в Нью-Йорке не было родственников. Я вернулся на машине в город, отправился в мою контору, а потом туда позвонил Бингхэм и попросил придти сюда.

— Вы провели ночь за городом?

— Да.

— Полиция потребует от вас подробности, так как вы бывший муж, но я оставлю это им. Еще один вопрос, гипотетический. Если Кэрол Мардус имела ребенка, зачатого в апреле прошлого года и родившегося в январе, а некто «икс» помог сплавить ребенка к Эллен Тензер, а потом, движимый злостью или ревностью, оставил его в вестибюле у Вэлдон, то кто, по-вашему, этот «икс»? Кто из окружения Кэрол Мардус подходит под такие характеристики? Я прошу вас не обвинять, а всего лишь предположить.

— Я не могу сделать это. Я же сказал, что ничего не знал о ней за последние два года.

Вулф налил в стакан оставшееся пиво, выпил и повернулся к красному кожаному креслу.

— Вы слышали мой гипотетический вопрос, мистер Бингхэм. У вас есть предположение?

— Я не слушал, — ответил Бингхэм. — Я просто опьянел от вашего бренди и думаю: верить вам или нет. Хотя бы тому, как вы получили фото. Уж слишком гладкую картину вы нарисовали.

— Верьте или нет, как вам угодно. Но вы приняли мое предложение. Что вы можете сказать о Кэрол Мардус?

У Бингхэма было мало времени, чтобы опьянеть, но он постарался. Фриц поставил перед ним бутылку коньяка, и после второго захода он выпил добрые три унции. Его рекламная улыбка ни разу не появилась на его лице, он был небрит, а узел галстука сполз набок.

— Кэрол Мардус, — повторил он. — Кэрол была очаровательной, аристократической элегантной бродягой. — Он поднял стакан. — За Кэрол! — И выпил.

Вулф вдруг спросил:

— Может, вы и убили ее?

— Конечно. — Он поставил стакан. — Хорошо. Будем серьезны. Я познакомился с ней несколько лет назад, и она могла лишь щелкнуть своими пальчиками, чтобы заполучить меня. Но было два осложнения. Я обанкротился и жил на гроши. И потом — она принадлежала моему лучшему другу Дику Вэлдону. Впрочем «принадлежала» — это не то слово, потому что она никогда никому не принадлежала, но в течение года она была с Диком. Затем она была с кем-то еще и так далее. Мэни Аптон — крупная дичь. Как вы знаете, она на некоторое время вышла за Крага. — Он взглянул на него. — Ты не крупная дичь. Неужели ты действительно думал, что она станет респектабельной?

Ответа не последовало.

— Ты так не думал. Не мог. — Он повернулся к Вулфу. — У меня было еще одно неточное слово. Кэрол не бродяга. И, конечно же, не проститутка. Разве проститутка бросила бы на шесть месяцев хорошую работу, чтобы родить? Нет, но это похоже на Кэрол. Отцом был Дик. Когда он умер, она как бы продлила его жизнь и родила. Понимаете? Дик не мог принадлежать кому-то, кроме нее. И она сама не хотела принадлежать мужчине, а когда родила, то поняла, что не сможет принадлежать только ребенку. Это очень похоже на Кэрол. Вы говорите, что кто-то помог ей от него избавиться. Значит, она должна была кого-то попросить. Почему она не попросила об этом меня? Меня это задело за живое.

Он потянулся за бутылкой, налил и сделал большой глоток. Наверно он не чувствовал вкус коньяка, пил его как воду.

— К черту, — сказал он. — Кэрол должна была попросить меня.

— Возможно, она обратилась для этого к женщине.

— Никогда. Только не Кэрол. Ведь все должно было остаться в тайне.

— Несомненно.

— Она не доверила бы женщине тайну. Никакой женщине. И точка.

— Вы страдаете от того, что она вместо вас выбрала более подходящего. Но у вас должно быть мнение о ее выборе. Этот вопрос не гипотетический. Кого она попросила, если не вас?