Эрл Гарднер - Ледяные руки

— Мистер Маултон, я вручаю вам стодолларовую ассигнацию. Обращаю ваше внимание на номер — К00460975А. Видели вы эту ассигнацию раньше? Пожалуйста, прежде чем отвечать, прочитайте номер.

Маултон достал из кармана блокнот, положил его на колено рядом с ассигнацией, потом выпрямился и объявил:

— Да, я видел эту ассигнацию.

— Где именно?

— Я изъял ее у Родни Бэнкса.

— Он объяснил, откуда у него банкнота?

— Минуточку, — вмешался Мейсон. — Протестую против этого вопроса как против показаний, основанных на слухах.

— Протест принят.

— Я задаю предварительный вопрос, — пояснил Норрис, — причем согласен, чтобы на него ответили просто да или нет.

— На таких условиях суд разрешает свидетелю ответить. Учтите, мистер Маултон, вы должны только сказать, сообщил ли вам Родни Бэнкс о происхождении банкноты. Да или нет?

— Да, — ответил Маултон.

— После этого вы беседовали с обвиняемой Нэнси Бэнкс? — продолжил Норрис.

— Да, сэр.

— Возникли у вас в этой связи какие-либо соображения и поделились вы ими с мисс Бэнкс?

— Да.

— Какими именно?

— Минутку, минутку, — снова вмешался Мейсон. — Я протестую. Показания такого рода некомпетентны и не относятся к делу. Совершенно безразлично, какими мыслями делилось любое должностное лицо с Нэнси Бэнкс.

— Ваша честь, я все понимаю, — вступил Норрис, — но я намерен увязать эти показания с контекстом. Пусть он признает, что обратился к обвиняемой, а уж ее ответ понадобится мне для протокола.

— Я позволю ему повторить свои высказывания, — заметил судья Майлс, — если обвинитель настаивает, что ответ необходим для разбирательства дела.

— Обвинение настаивает.

— Протест защиты отклоняется. Отвечайте на вопрос, Маултон.

— Я сообщил Нэнси Бэнкс, — сказал Маултон, — что, по словам ее брата, эта стодолларовая ассигнация из тех денег, которые она ему дала.

— И что она ответила? — поинтересовался Норрис.

— Протестую. Вопрос несущественный и к делу отношения не имеет, — поднялся Мейсон.

— Протест отклоняется.

— Она заявила, что ничего не скажет и за нее будет говорить ее адвокат.

— Минуточку! — Судья Майлс обратился к Норрису. — Заявление подозреваемой представляется мне вполне естественным и законным.

— И тем не менее над ее заявлением присяжным небесполезно поразмыслить, — невинно заметил Норрис.

— Я разрешил дать эти показания, — сказал судья Майлс, — полагаясь на обещание обвинителя доказать исключительную значимость ответа мисс Бэнкс. Я рассчитывал, что ответ обвиняемой прольет свет на происшедшее. Между тем он не имеет отношения к делу. Обвиняемая вправе не разговаривать с официальными лицами, не имея на то желания… Учитывая эти обстоятельства, я отменяю свое распоряжение, реплики свидетеля должны быть вычеркнуты из протокола, а присяжным следует ими пренебречь… Информирую присяжных о следующем. Закон гласит: если подсудимому предъявляется некое обвинение и тот принимает или косвенно подтверждает его справедливость, разрешается принять во внимание и слова обвиняемого, и его доказательный материал. Но к нашему случаю это правило, по-моему, не относится.

— В таком случае, — заявил Гамильтон Бергер, вскакивая с места, причем было ясно, что возникшую коллизию он предвидел, — свидетель Маултон может быть свободен. А на его место я приглашаю свидетельницу Лоррен Лаутон.

Едва Лоррен Лаутон прошла на свидетельское место, Норрис затараторил:

— Вас зовут Лоррен Лаутон, ваша квартира расположена напротив квартиры обвиняемой. Вы присутствовали при допросе Родни Бэнкса?

— Да.

— И слышали, что говорил Родни Бэнкс о происхождении денег?

— Да.

— Откуда, по его словам, он получил деньги, обнаруженные в бумажнике? Кто дал ему эту сумму в тот же вечер, только чуть пораньше?

— Заявляю протест, — вмешался Мейсон. — Вопрос несущественный и к делу не относится.

— Протест принят, — проговорил судья Майлс.

— У обвинения больше вопросов нет, — сказал Норрис.

— У защиты тоже, — заявил Мейсон.

Лоррен Лаутон удалилась.

— Приглашается Родни Бэнкс, — объявил Бергер.

— Вы вызвали Родни Бэнкса в качестве свидетеля обвинения? — Судья Майлс был поражен.

Тут в зале появился Родни Бэнкс в сопровождении щеголеватого вида живчика, мигом выскочившего на первый план:

— К сведению суда, меня зовут Джарвис Неттль Джилмор. Я настаиваю, чтобы в протоколе отметили: я участвую в деле в качестве адвоката Родни Бэнкса.

— Отлично, мистер Джилмор, — сказал судья Майлс. — В протоколе так и будет указано.

— Поднимите правую руку и принесите присягу, — скомандовал Джилмор клиенту.

Родни вышел вперед, поднял правую руку, принес присягу и занял место для свидетелей, назвав свое имя и адрес. С выражением угрюмого вызова на лице он повернулся к окружному прокурору.

— Свидетелем займусь я, если суд не возражает. — Гамильтон Бергер поднялся и обратился к Родни Бэнксу:

— Вы были арестованы за хищение денег?

— Да, сэр.

— И освободились под залог?

— Да.

— В тот день, когда вас освободили, вы получили какие-нибудь деньги от своей сестры, ныне обвиняемой?

— Протестую, — заявил Мейсон. — Вопрос несущественный и к делу не относится. Более того, вопрос задан в наводящей форме и является, по существу, подсказкой.

— Мы намерены доказать, что вопрос связан со слушаемым делом, — возразил Гамильтон Бергер. — Что касается свидетеля, он представляет заинтересованную сторону, и в подобных ситуациях наводящие вопросы в порядке вещей.

— Мы склонны разрешить свидетелю ответить на вопрос, но только да или нет, — откликнулся судья Майлс.

— Итак, вы получили в тот вечер деньги от своей сестры? — загремел Гамильтон Бергер.

— Да.

— А теперь я покажу вам стодолларовую купюру под номером К00460975А и прошу ответить, была ли она среди денег, полученных от сестры.

— Я отказываюсь отвечать на вопрос. Мои слова могут быть истолкованы мне во вред.

— Позднее в тот же день вы имели дело с полицейским Стенли Маултоном?

— Значительно позже. Пожалуй, за полночь. Точнее уж, в воскресенье поутру.

— У Маултона был ордер на обыск в вашей квартире, не так ли?

— Да.

— И он обыскал квартиру?

— Да.

— И обнаружил стодолларовую банкноту?

— Да.

— А теперь, — сказал Гамильтон Бергер, — объясните, как она попала к вам.

— Минуточку, минуточку, — буквально пропел Джарвис Джилмор, выступая вперед, заняв позицию между окружным прокурором и свидетелем. — Я рекомендую клиенту не отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован ему во вред.

— Тогда, — заявил судья Майлс, — несколько вопросов задам я. Мистер Бэнкс, адвокат Джилмор в курсе ваших дел?

— Да, сэр.

— Вы рассказали ему подробно и честно о всех обстоятельствах?

— Да, сэр.

— И мистер Джилмор заранее предупредил, что ответ на такой вопрос поставит вас под удар?

— Да, сэр.

Судья Майлс повернулся к Джилмору.

— При сложившихся обстоятельствах, — заключил, — мы не вправе принуждать свидетеля к ответу.

— Минутку, — вмешался Гамильтон Бергер. — Если суд не возражает, я сошлюсь на сравнительно новое правило, которому намерен последовать… Я полностью ознакомился с обстоятельствами дела и подготовил письменное ходатайство к суду с просьбой обязать свидетеля отвечать, невзирая на возможность самооговора. Этим документом я обеспечиваю свидетелю иммунитет. Он не будет обвинен в злоупотреблениях, связанных с этими деньгами.

— Я хочу ознакомиться с документом, — потребовал судья. — Надеюсь, у вас найдутся копии для Перри Мейсона как защитника обвиняемой и для самого свидетеля.

— И для адвоката свидетеля, — торжествовал Гамильтон Бергер, вручая бумагу судье, а затем с некоторой церемонностью Перри Мейсону и Родни Бэнксу.

Судья Майлс скрупулезно изучил документ.

— Этот документ гарантирует иммунитет вашему клиенту Родни Бэнксу против возможных злоупотреблений в отношении денег, принятых от сестры. Слушание продолжается. Существует такое понятие — дух закона. Но я буду следовать его букве. Мистер Бэнкс, вы заявили, что ответ на последний вопрос может причинить вам вред, такова точка зрения вашего адвоката. Вам может быть предъявлено обвинение?

— Да, сэр.

— Обвинение в преступном акте, совершенном в пределах этого штата?

— Да, сэр.

— В пределах данного округа?

— Да, сэр.

— Мистер Гамильтон Бергер — избранный законным путем прокурор данного округа. Действуя в соответствии с законом, он гарантирует вам полный иммунитет в связи с любым преступлением, которое может быть обнаружено при ответе на вопрос. Суд подтверждает, что вы находитесь в абсолютной безопасности, под сенью закона, и у вас нет нужды опасаться самообвинения. Поэтому я призываю вас ответить на вопрос.