Рекс Стаут - Разбитая ваза

— Нет. Кто мог заходить в «Болтон» в любое время и подниматься на лифте, не называя своего имени вовсе?

— Не знаю… О-о… — Деймон подумал. — Понимаю.

Но если он звонил из «Болтона», он все равно вынужден был звонить через оператора…

— Сомневаюсь. В этом не было нужды. Он звонил из другого места. Если вы полагаете, что на отработку этой версии стоит потратить усилия, хорошо бы начать с самого верха.

— Какие там усилия, — саркастически отозвался Деймон. Он вернулся к столу, сел и обратил взгляд к усталому, тщательно одетому господину, преждевременно полысевшему: — Мистер Уоррен, боюсь, мы еще не закончили.

Я хотел бы задать вам несколько вопросов о ваших постояльцах. Сколько их у вас?

— Девяносто три, — уверенно ответил управляющий.

— Сколько живет на двенадцатом этаже? Это самый верхний этаж?

— Да. Восемь.

— Кто они и чем занимаются?

— Хорошо, начнем с южного крыла: мистер и миссис Раймонд Беллоу. У мистера Беллоу агентство по продаже недвижимости…

У детектива, сидевшего с блокнотом у стола, к концу следующего часа был уже солидный список постояльцев верхних пяти этажей меблированных комнат «Болтона», но в нем не оказалось никого, кто подходил бы на роль, которая ему отводилась, хотя троих или четверых оставили для дальнейшей проверки. Как и у всех искателей золотых самородков в грудах песка, занятие это было унылым и утомительным, и большинство присутствующих уже изнывало от скуки и желания спать, когда вдруг Текумсе Фокс неожиданно изрек: «Ха!»

— Что «ха»? — кисло спросил Деймон.

— Имя. Миссис Пискус.

— А что такое?

— «Пискус» на латинском значит «рыба».

— Провалиться мне на этом месте! — Деймон повернулся к управляющему: — Как выглядит эта миссис Пискус?

Мистер Уоррен рассказал подробнее. Миссис Гарриет Пискус сняла номер 7Д из двух маленьких комнат с ванной в январе 1939 года. Она жила где-то за городом, где — управляющий не знал, и пользовалась номером время от времени, когда приезжала в Нью-Йорк, хотя приезжала довольно часто — в среднем раза два в неделю. Никто из персонала ничего не знал ни о ней, ни о ее семье. Миссис Пискус никогда не приглашала гостей, и к ней никто не приходил. Она своевременно платила за номер, причем наличными, давала хорошие чаевые и была исключительно необщительна. Крупного телосложения, застенчивая, одевается старомодно, голос — дрожащий фальцет. Лицо ее трудно описать, так как она всегда носила густую вуаль. Как будто траурную. Среди персонала существовало романтическое предположение, что госпожа из номера 7Д приезжала сюда погоревать.

— Когда она была последний раз?

Этот вопрос вызвал дискуссию, наконец привратник, служащий холла и лифтер пришли к единому мнению, что это было в прошлую пятницу. Фокс шепнул что-то Деймону, тот также шепотом ответил ему и повернулся к управляющему:

— Надо поехать взглянуть на этот номер 7Д.

— Сейчас?

— Сейчас.

Уоррен было запротестовал, но ему объяснили, что ордер на обыск может быть получен только утром, попросили не задерживать следствие, и он нехотя согласился. В девятой комнате остались только табачный дым и запах конюшни, люди вышли в ночь, глубоко вдохнули воздух и расселись по трем полицейским машинам.

До семидесятых улиц по пустынному городу доехали за десять минут. Персоналу приказали остаться внизу, а Деймон, Фокс и двое детективов в сопровождении управляющего поднялись в номер 7Д.

Рыбка в аквариуме не плавала. Поскольку номер сдавался с мебелью, мебель была, но все прочее отсутствовало. Стенные шкафы, буфеты были пусты. Не нашли даже зубной щетки в ванной комнате. После быстрого, но тщательного осмотра, во время которого все дверные ручки трогались только в перчатках, управляющий подчеркнул, что все здесь является собственностью гостиницы.

Деймон сердито бросил детективу:

— Поторопись. Мы с Фоксом спустимся вниз и зададим дурацкие вопросы.

В конторе управляющего, в глубине холла, снова собрали персонал, но о Гарриет Пискус больше ничего узнать не удалось. Никто не видел ее без вуали. Никто не подозревал, что это может быть мужчина, хотя теперь все признали, что это вполне вероятно — у нее была мужская походка и большая нога. Она всегда приезжала в такси… Она никогда не звонила от себя, и ей туда никогда не звонили… На ее имя никогда не приходила почта, не доставлялось никаких посылок…

Вскоре после того, как всех отпустили по домам, появились детективы и доложили:

— Ни одной вещицы! Ни волоска. Ни единого отпечатка.

— Да, предстоит долгая работенка, — тяжело вздохнул Фокс.

— Дело теперь, — с горечью сказал Деймон, — будет расследовать полиция. Мы найдем водителей такси, которые сажали ее около Публичной библиотеки. Прекрасно. Стало быть, что я в результате бессонной ночи узнал из того, что не знал раньше? Что «пискус» на латинском языке — «рыба».

— О, я узнал гораздо больше, — возразил Фокс, — например, что рыбу едят чайки. А это звучит, как Тед Гилл. Дольфи или Дольфин — обычное сокращение для мужского имени Адольф, а дельфин — рыба.

— Чушь! — сказал Деймон и, печатая шаг, вышел.

Три дня около сотни детективов кропотливо трудились на одном месте или носились по городу, в зависимости от того, какой метод работы больше отвечал их характерам, отчаянно вынюхивая следы мистера Фиша, а вернее, миссис Гарриет Пискус. Кое-какие следы обнаружились, но сесть на хвост не удавалось. Разыскали с дюжину таксистов, которые сажали личность в женской одежде с траурной вуалью на лице и возили ее в меблированные номера «Болтона». Брали пассажирку во всех случаях в центральных районах города, в основном, как выяснилось, у выходов из метро. Все попытки проследить предыдущий путь не увенчались успехом. Еще один след обнаружился в доме на Пятьдесят первой улице, куда Фокс зашел в понедельник вечером, надеясь провести там ночь, а оказалось, что до него по квартире Перри Данхэма пронесся ураган. В понедельник лифтер видел человека, соответствующего описанию; лифтер запомнил его, потому что пассажир поднялся на третий этаж, где была выставка фотографий со скачек, и он удивился, что женщина в трауре интересуется скаковыми лошадьми. Подняться с третьего этажа на шестой было нетрудно.

Третий, и последний след, хотя и терявшийся, так же как и все остальные, был самым значительным — по крайней мере, на взгляд Текумсе Фокса. Полицейской группе, с упорством и неистощимым терпением занимавшейся поисками покупателя цианистого калия, удалось выяснить, что продавец в Диксоне, оптовой аптеке на Второй авеню, в понедельник утром продал пол-литра мирбанового масла крупной женщине с писклявым голосом в траурной вуали.

Деймон чуть не обезумел.

— Это она! — возопил он с мрачной убежденностью. — И не вздумайте меня уверять, что это не так!

— То есть он, — поправил его Фокс.

— Ладно, пусть он! Масло у него, и убийца непременно использует его! Ты знаешь, что такое мирбановое масло? Это нитробензол, настолько ядовитый, что стоит пролить ложку на кожу…

Фокс притворился, что с интересом слушает лекцию о свойствах нитробензола. Опасений инспектора, что Фиш-Пискус натворит бед целой бутылкой этого вещества, он не разделял, так как считал, что пол-литра масла едва хватило на душ, которого он счастливо избежал, когда открывал дверь квартиры Диего Зориллы в понедельник вечером. Но успокаивать инспектора не стал, зная, что никакие самые изощренные методы полиции не развяжут язык Диего.

Однако, похоже, Диего оставался единственной надеждой. Мистера Фиша Фокс отдал на откуп полиции, полагая, что в данном случае полицейские методы дадут гораздо лучшие результаты, чем мыслительный аппарат отдельного лица, но, к его большому удивлению, полиция потерпела полное фиаско. Если Фиш-Пискус был мужчиной и убийцей, это был либо самый удачливый, либо самый хитрый из длинного списка известных Фоксу преступников.

Инспектор Деймон от мысли, что Пискус вооружен теперь бутылкой нитробензола, совершенно потерял голову. Ведь он может появиться и не в женском одеянии! В пятницу вечером он отправился к Гарде Тьюсар и имел с ней резкий разговор, раскрыв свои карты. Гарда с улыбкой поведала ему, что ей звонят многие, но, насколько она помнит, мистера Фиша среди ее знакомых нет, что Фрида постоянно путает фамилии, что она, Гарда, разумеется, не обязана ни по закону, ни по совести отчитываться в своем обыкновении время от времени отпускать горничную и что она понятия не имеет, кто такая миссис Гарриет Пискус. Она вообще не поддерживает отношений с другими постояльцами.

Деймон признался Фоксу, что прямая атака была ошибкой. Несмотря на организованную за Гардой слежку, она могла предупредить Фиша-Пискуса и, несомненно, сделала это. Внешнюю и внутреннюю засаду на него можно было снять. Бесполезной стала слежка за Беком, Помфретом, Зориллой, Гиллом и Кохом, предпринятая в надежде добраться до каких-нибудь меблированных комнат на тихой улочке и проследить превращение одного из них в миссис Гарриет Пискус.