Рекс Стаут - Черная гора

Стритар и Зов переглянулись. Стритар сказал:

— Что ж, стоит подумать. Мне кажется, что в этом что-то есть.

— Мне тоже, — произнес Вулф. — Тем более что Зов совсем недавно побывал в Америке. Именно поэтому я и предложил вам этот вариант. Возможно, вы даже придумаете для него еще какое-нибудь поручение. В таком случае, ему может понадобиться помощь, а на нас вы всегда можете рассчитывать — мой сын сегодня это доказал.

Стритар посмотрел на Зова. Потом переместил взгляд на Вулфа. Затем взглянул на меня. По общему духу беседы, по взглядам и по ряду иных признаков я уже догадался, что речь идет о чем-то весьма серьезном, поэтому выдержал его взгляд уверенно и с достоинством. Наглядевшись на меня вдоволь, Стритар повернулся к Вулфу и спросил:

— Вам не доводилось слышать о человеке по имени Ниро Вулф?

Меня следует представить к высшей награде — ведь я даже глазом не моргнул. Пусть произношение Стритара и оставляло желать лучшего, словосочетание «нировулф» я в состоянии разобрать на любом наречии. Представьте мое состояние: я знал, что пахнет жареным, и вдруг этот головорез называет Вулфа по имени. Как моя рука не нырнула к кобуре — до сих пор ума не приложу. Да, на лице Вулфа ни один мускул не дрогнул, но для меня это было слабое утешение. Вулф не потеряет присутствия духа, даже если ему посулят круглую сумму.

— Разумеется, слышал, — сказал он. — Если вы имеете в виду знаменитого толстого сыщика из Нью-Йорка. Вы не найдете ни одного американца, который бы про него не читал.

— Вы с ним знакомы?

— Нет, не имею чести. Но я знаю одного человека, который с ним на короткой ноге. Кстати, по его словам, я немного похож на Вулфа. Правда, я видел Вулфа на фотографии, и мне кажется, что единственное сходство состоит в размерах живота.

— А знали вы человека по имени Марко Вукчич?

— Нет, но его имя я уже сегодня слышал. Оно упоминалось в беседе Шувалова с Зовом. Он имеет какое-то отношение к Данило Вукчичу?

— Да, это его дядя. Он владел роскошным рестораном в Нью-Йорке. Теперь ресторан отошел к Ниро Вулфу, который, по нашим сведениям, собирается помогать деньгами и оружием Духу Черной горы. Причем в больших количествах.

— Значит, не стоило убивать Марко Вукчича, — пробурчал Вулф.

— Нет, я с вами не согласен. Мы же не знали, что у него есть друг, который так быстро займет его место. Мне только сегодня рассказали об этом.

— И теперь вы хотите убить Ниро Вулфа.

— Я этого не говорил, — резко сказал Стритар.

— Но вы это имели в виду. Я отношусь к категории тугодумов, но это для меня очевидно. Я предложил, чтобы вы поручили Зову что-нибудь еще, а вы тут же спросили про Ниро Вулфа. Это шито белыми нитками. Итак, вы хотите убить Вулфа.

— Ну и что? — огрызнулся Стритар.

— Ничего. Нужно подумать. А какие у вас имеются основания подозревать, что этот Вулф будет помогать Духу Черной горы?

Стритар выдвинул ящик стола и вынул листок бумаги.

— Позавчера один человек в Бари получил от Ниро Вулфа телеграмму следующего содержания: «Сообщите проживающим за Адриатикой, что всеми делами и обязательствами Вукчича занимаюсь я. Вскоре получите двести тысяч долларов. В следующем месяце высылаем в Бари нашего человека для переговоров».

Стритар убрал бумагу в ящик и задвинул его.

— Вы удовлетворены?

— Да, похоже, вы правы. А кто этот человек из Бари?

— Это не имеет значения. Вы хотите знать слишком много.

— Я так не считаю, товарищ Стритар… если я могу так вас называть. Поскольку я с вами предельно откровенен, я вправе рассчитывать на взаимность. Нам с сыном на обратном пути придется проехать через Бари, чтобы получить свои вещи и документы, и мы можем повстречать этого человека. Кто он?

Стритар пожал плечами и сказал:

— Паоло Телезио.

Вулф выпучил глаза.

— Что!

— А в чем дело? — в свою очередь удивился Стритар. — Вы о нем слышали?

Вулф нахмурился.

— Дело в том, что именно у него мы оставили свои вещи и документы. Мой знакомый из Филадельфии отрекомендовал мне его как надежного человека, который поможет нам переправиться через Адриатическое море. И он работает на Духа Черной горы! Кто бы мог подумать. Что же нам теперь делать?

— Ничего особенного, — ответил Стритар. — Самое главное — не говорите Телезио, что я видел телеграмму. Вы поняли?

— Разумеется, — обиженно ответил Вулф — Мы же не дураки, хотя вчера вы назвали нас именно так. Или вы по-прежнему так думаете?

— Возможно, я ошибался. Я согласен, что в Америке вы можете принести нам гораздо больше, чем здесь. А что касается доказательств намерений Ниро Вулфа помогать Духу Черной горы, мне кажется, что я сумел вас убедить. Вы согласны?

Вулф замялся.

— Пожалуй, да.

— Значит, его нужно устранить. Вы согласны помочь?

— В зависимости от того, что придется для этого делать. Убить человека в Америке это не то же самое, что убить человека здесь. Сам бы я за это не взялся.

— Я вас и не просил. Я только спросил, согласны ли вы помочь. Петеру Зову потребуется помощь. Вы говорите, что Филадельфия находится в девяноста милях от Нью-Йорка — то есть в ста пятидесяти километрах — это даже хорошо, потому что в Нью-Йорке Зову было бы опасно. В этом вы готовы нам помочь?

Вулф чуть призадумался, потом сказал:

— Есть одна сложность. Как бы мы ни таились Зова могут арестовать. Что, если он нас выдаст?

— Вы уже видели, какой он под пытками. Неужели американская полиция тоже применяет такие методы?

— Нет. — Вулф посмотрел на меня. — Алекс, товарищ Зов должен ехать в Америку, и нас просят помочь ему организовать убийство Ниро Вулфа. Я согласен взяться за это дело, если ты не против.

Я напустил на себя серьезный вид. Я готов был отдать восемь тысяч центов за то, чтобы сказать, что всю жизнь мечтал прикончить этого типа, но не был уверен в том, что Зов со Стритаром и в самом деле не понимают английского. Поэтому я ограничился тем, что сказал:

— Я согласен, папочка. Я готов взяться за любое дело, в котором участвуешь ты.

Вулф посмотрел на Стритара.

— Мой сын согласен. Мы должны уехать как можно быстрее. Вы можете переправить нас в Бари?

— Да. Но Зову придется воспользоваться другим маршрутом. — Стритар взглянул на часы. — Дел у меня по горло.

Он возвысил голос и позвал:

— Джин!

Открылась дверь и вошел один из писарей. Стритар обратился к нему:

— Найди Трумбича и Левстика и приведи сюда. Я буду занят еще час. Не мешать мне без крайней необходимости.

Зов любовно погладил «люгер».

Все-таки нас арестовали за отсутствие документов, и это едва не нарушило все наши планы. Правда, случилось это уже не в Черногории. Стритар решил не рисковать — на случай, если мы все-таки передумаем и захотим заехать в Белград, где могли бы проболтаться на счет восьми тысяч долларов — и ни на минуту не упускал нас из вида. Он сам накормил нас мясом, сыром хлебом и изюмом а с наступлением сумерек вывел на улицу и усадил в новенький «форд». Нас отвезли в Будву, деревушку на самом побережье, расположенную, по словам Вулфа, всего в пяти милях к северу от того места, где два дня назад нас высадил Гвидо Баттиста. За те полтора часа, которые понадобились ему на то, чтобы проехать тридцать миль, водитель не перекинулся с Вулфом и дюжиной слов, а меня и вовсе не замечал. Высадив нас у самой пристани, он что-то проквакал встречавшему нас незнакомцу, и в ту же минуту хлынул проливной дождь.

Дождь не утихал всю ночь, однако катер, на котором нас переправляли, оказался на несколько столетий новее, чем посудина Гвидо. В нем нашлась даже каютка, в которой я прилег. Вулф попытался последовать моему примеру, но койка была такая узкая, что ему приходилось держаться за железную скобу, чтобы не упасть. В конце концов, отказавшись от борьбы, Вулф растянулся прямо на полу. Обратный путь через Адриатику на катере, который с резвостью скакуна рассекал волны, занял у нас на три часа меньше, чем путешествие на корыте Гвидо. Еще не рассвело, когда катер бросил якорь, нас бесцеремонно запихнули в какой-то ялик со смуглым гребцом, высадили на берег, после чего ялик тут же развернулся и отчалил.

Вулф выкрикнул ему вслед:

— Где мы находимся, черт возьми?

— Там, где надо! — последовал ответ.

— Вежливый мерзавец, — заметил я.

Мы натянули свитера, вооружились фонариками и двинулись вперед, в глубь суши. Если нас и в самом деле высадили в условленном месте, то в двухстах метрах от берега должна была проходить дорога на Молфетту, рыбачью деревушку. Вскоре мы наткнулись на эту дорогу, повернули налево и пошлепали по ней, проклиная дождь на все корки. Я думал только о том, как заставить Вулфа перевести мне инструкции на водяном отопителе, когда мы доберемся до отштукаренного домика в Бари.

Доковыляв до Молфетты, мы постучались в дверь ближайшего выбеленного домика, обсаженного деревьями, и Вулф, поговорив с хозяином, протянул ему через щель листок бумаги.