Эрл Гарднер - Дело о сбежавшем трупе

– Похоже, доктор Рено абсолютно уверен в своей правоте, – заметил Мейсон.

– Даже слишком!

– Ну и потом, разумеется, – добавил адвокат, – нельзя забывать о сенсационном моменте, до которого пока не дошло. Труп, вылезающий из окна, – это не пустяк!

Вэндлинг моментально нахмурился, вспомнив промах полицейских.

– Странное дело. Кто-то смог протолкнуть тело через окно, а затем сыграл роль мертвеца. Я попросил отсрочки, потому что у меня возник один план. Вы бы удивились, узнав, о чем я думаю сейчас.

– Может быть, я и не знаю доподлинно, о чем вы думаете, – усмехнулся Мейсон, – но готов поспорить на пять долларов, что догадываюсь о ваших следующих действиях.

– Неужели?

– Позвонить окружному прокурору в Лос-Анджелес и сказать, мол, вы столкнулись с техническими трудностями в деле, поэтому, по вашему мнению, будет разумнее, если жюри в Лос-Анджелесе предъявит Мирне Дейвенпорт обвинение в убийстве Гортензии Пакстон и сначала осудит ее там за данное преступление.

Вэндлинг откинул голову и захохотал:

– Ну, меня предупреждали, что вы будете предвидеть каждый мой шаг… С вашего разрешения, я пойду позвоню.

Когда Вэндлинг отошел, Мейсон повернулся к полицейскому:

– Одну минуту, я хочу поговорить с моей подзащитной прежде, чем вы отведете ее в тюрьму.

Он взял миссис Дейвенпорт за руку и отвел ее в опустевший угол зала.

– Вы меня уверяли, что не прикасались к коробке с конфетами?

– Мистер Мейсон, я сказала правду. Я не открывала коробку, даже не снимала с нее целлофана.

– Отпечатки ваших пальцев обнаружены на конфетах.

– Тут что-то не так. Видимо, это не мои отпечатки. Их как-то подделали.

– Вопрос о подделке отпечатков пальцев довольно часто возникает, – сурово произнес Мейсон, – но такие предположения еще ни разу не оправдывались.

Мирна Дейвенпорт опустила глаза и тихим голосом произнесла:

– И все же это не мои отпечатки. Их не может там быть.

– Вы не раскрывали коробку с конфетами?

– Нет, конечно.

Откуда-то из конца зала прибежала Сара Энзел.

– Мистер Мейсон, – замахала она рукой, – могу ли я с вами поговорить?

Миссис Энзел протиснулась через турникет и вошла в отгороженное пространство для членов суда, не дожидаясь согласия адвоката.

– Мистер Мейсон, я знаю, я точно знаю, Мирна не сделала ничего того, что ей приписывают. Она не кормила Эда яичницей с беконом. Он вообще ничего не ел, пока мы были там. Он был в полузабытье, едва говорил, а Мирна после ухода доктора Рено не входила в комнату. И она…

Мирна холодно посмотрела на Сару.

– Уходите! – сказала она решительно.

Сара Энзел замахала руками:

– Мирна, моя дорогая, я же пытаюсь помочь тебе.

– Вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы предать меня.

– Мирна, ты понимаешь, о чем ты говоришь?

– Разумеется.

– Ты не можешь быть такой жестокой. Ты расстроена и возбуждена. Послушай, Мирна, моя дорогая, я знаю, как твои отпечатки оказались на конфетах… Ты дала Эду нераспечатанную коробку, положила ее в чемодан. Но в гостиной-то находилась точно такая же вторая коробка, наполовину пустая. Мы с тобой лакомились этими конфетами. В гостиной были даже две такие коробки, кто-то переложил оставшиеся конфеты в одну из них. Поэтому отпечатки твоих пальцев остались на некоторых конфетах. Эд, очевидно, забрал эту коробку и добавил из нее конфет в свою. Или же забрал с собой обе. Пока он был в Парадайзе, он, видимо, съел полностью конфеты из новой коробки, вторая же оставалась у него в портфеле. А это была сборная из двух коробок. Я практически могла бы присягнуть, что дело обстояло таким образом.

Не сказав ни слова, Мирна повернулась к полицейскому.

– Будьте любезны, проводите меня в тюрьму, – попросила она. – Я очень устала.

Полицейский увел Мирну.

Повернувшись к Мейсону, Сара Энзел сердито заговорила:

– Ну, и как вам это нравится? Я изо всех сил стараюсь ей помочь, а вместо благодарности получаю пощечину.

– Надо признать, – холодно отпарировал адвокат, – вы сделали все, чтобы помочь администрации Лос-Анджелеса возбудить против нее дело.

– Это потому, что я потеряла голову от волнения и… бедное дитя! Она же никогда и мухи не обидела. Я так сожалею. Я ужасно переживаю из-за того, что натворила, мистер Мейсон! Но, конечно, я не соглашусь подставлять другую щеку для очередной пощечины. Что за дурочка! Ведь если бы не я, Эд Дейвенпорт оставил бы ее без цента. А потом бросил бы. Я в этом не сомневаюсь. Уж кого-кого, а мужчин я изучила.

– Вы еще проживете здесь какое-то время? – сухо спросил адвокат.

– Конечно. Вы же слышали слова судьи? Я обязана здесь торчать.

– Возможно, мне потребуется с вами еще потолковать.

– Вы найдете меня в отеле «Фресно».

– Не исключено, может появиться необходимость уточнить кое-какие подробности относительно конфет.

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк собрались в номере адвоката в отеле «Калифорния».

– Ну, – заговорил адвокат, – наконец-то картина проясняется.

– Проясняется? – воскликнул детектив. – Да положение до того запутано, что в нем никто не в состоянии разобраться.

– Не горячись, Пол! – возразил адвокат. – Теперь уже совершенно ясно: Эда Дейвенпорта мог убить один-единственный человек.

– Ты имеешь в виду Мирну?

– Каким образом Мирна смогла бы его убить? Не городи ерунды.

– Очень даже просто. Приехав в Крэмптон, она дала ему дозу цианида, затем вызвала доктора Рено, заявив, что положение мужа крайне тяжелое.

– Ну и как бы она отделалась от тела?

– У нее был сообщник, который протиснул труп через окно, после чего обрядился в пижаму с красными крапинками и выскочил наружу, когда удостоверился в наличии свидетеля, причем на порядочном расстоянии, так что ему была видна мужская фигура, а лицо он рассмотреть не мог.

– Весьма интересно, – усмехнулся адвокат. – Но откуда она могла знать, что муж заболеет, когда приедет в Крэмптон?

– Ей было безразлично, когда и где он заболеет, – поморщился Дрейк. – Она ухватилась за представившуюся возможность от него избавиться, он заболел, вот она и дала ему яд. Она поступила бы точно так же, если бы он заболел во Фресно, Бейкерсфилде, Парадайзе или же в Тимбукту.

– Замечательно. Но ты не учитываешь могилку. Откуда миссис Дейвенпорт могла знать, что в трех милях от города имеется готовая могила?

– Потому что она ее выкопала.

– Когда?

– Возможно, она съездила туда за неделю и выкопала ее сама или поручила сделать своему соучастнику.

– В таком случае она должна была знать, что муж заболеет в Крэмптоне в тот самый момент, когда туда приедет.

Дрейк почесал голову.

– Н-да, будь я проклят! – пробормотал он.

– Кто же тогда его убил? – спросила Делла Стрит.

– Тот, кто знал, что он заболеет по прибытии в Крэмптон, – намекнул Мейсон.

– Но кто бы это мог быть?

– У меня есть соображения. Лично я считаю, всего один человек имел возможность предвидеть случившееся.

– Кто? – спросила Делла.

Мейсон посмотрел на секретаря, ее глаза ждали ответа.

– В данный момент я не хочу ничего предсказывать. Нам необходимо поискать дополнительные доказательства, пока наш приятель Талберт Вэндлинг спорит с окружным прокурором в Лос-Анджелесе.

– Спорит? – переспросила Делла.

– Безусловно, – подтвердил Мейсон. – Не воображай, будто окружной прокурор Лос-Анджелеса горит желанием взять в свое производство дело Дейвенпортов.

– Почему нет?

– Потому что ход процессу был дан во Фресно, здешние власти попытались обвинить Мирну Дейвенпорт, а затем неожиданно отступились и дали задний ход, когда выяснилось, что факты-то не слишком убедительны. Конечно, окружной прокурор в Лос-Анджелесе может показать, что Гортензия Пакстон умерла от яда, после ее смерти Мирна Дейвенпорт выиграла в финансовом отношении, в ее доме имелись какие-то яды и вдобавок она пыталась их спрятать после того, как узнала об эксгумации тела Гортензии Пакстон.

– Серьезное дело! – воскликнул Пол Дрейк.

– Дело серьезное, но не бесспорное, – возразил Мейсон. – Всего один-два дополнительных факта в пользу защиты, и в лучшем случае мнение присяжных разделится.

– Какие факты ты можешь раздобыть в пользу своей подзащитной?

Мейсон хитро подмигнул и выложил совсем уж непонятное:

– Отравление Эда Дейвенпорта.

– Что ты имеешь в виду?

– Лицо, отравившее его, очевидно, отравило и Гортензию Пакстон.

– Не хочешь ли объяснить?

– При других обстоятельствах окружной прокурор попробовал бы и то и другое. Если бы он считал, что вину Мирны можно доказать, он использовал бы старый прием демонстрации сходства преступлений и все такое. Но теперь защита потребует доказать все факты, голословное обвинение ничего не даст. И если обвинению не удастся найти объяснения, если, к примеру, не будет вызван в качестве свидетеля доктор Рено, повиснет в воздухе факт выскочившего из окна мужчины в пижаме, люди заподозрят нечистую игру, и Мирну не осудят.