Эрл Биггерс - Продолжает Чарли Чен

— Не только с патроном? Можно узнать, что вы имеете в виду?

— Памелу Поттер, естественно!

— Естественно? Не понимаю, чем может досадить столь прелестная молодая леди!

— Да всем! Она, кажется, задалась целью постоянно выводить меня из себя. Такой самоуверенной особы мне еще не доводилось видеть — включая даже мою прабабушку, которая прожила среди сливок бостонского общества почти девяносто лет. Насколько я понимаю, мисс Поттер с чего-то вбила себе в голову, что до конца нашего плавания вокруг света я непременно должен объясниться ей в любви. Напрасно надеется. Я не собираюсь вступать в брак с чековой книжкой.

— Вы уверены, что вам грозит именно такой брак?

— Уверен. Мне не раз приходилось встречаться с богатыми наследниками из средне-западных штатов. В жизни для них имеет значение только одно: деньги. Их единственный вопрос: «Сколько вы стоите?» На остальное им ровным счетом наплевать. У нас в Бостоне деньги интересуют людей в последнюю очередь. Мой дядя, например, просадил на бегах все свое состояние — но никто не стал его из-за этого меньше уважать… Сам не знаю, зачем я вам все это говорю. Наверное, потому, что сочетание мистера Тэйта с мисс Поттер способно вывести из себя кого угодно.

— Так вы о ней постоянно думаете?

— Рад бы не думать, но… Нет, она, конечно, может быть милой и обаятельной, — и вдруг переезжает меня, словно грузовик. Фирмы Хью Дрейка.

— Она легка на помине! — указал Чарли в сторону двери, откуда показалась стройная фигурка в белом теннисном костюме. — Попробуем сбежать?

— Зачем? — пожал плечами Марк. — От судьбы сбежать невозможно. Эта красотка отыщет меня даже на дне трюма.

— Доброе, утро, инспектор! Привет Марк! — подбежала заметившая их Памела. — Марк, как ты смотришь на партию в теннис? Я намерена задать тебе хорошую трепку!

— Ты только этим и занимаешься.

— Да, но на восходе я добрее, — и она потащила не слишком упиравшегося Марка в сторону теннисного корта.

Продолжая утреннюю прогулку, Чарли увидел устроившегося в кресле на самом носу капитана Кина, который щурился в лучах солнца, как сытый кот.

— Прекрасное утро, мистер Кин, — попробовал вступить в беседу инспектор. Кин даже не повернул головы в его сторону.

— Что в нем прекрасного? Я что-то не заметил.

— Помешали какие-нибудь заботы?

— Нет у меня никаких забот, — Кин лениво зевнул. — Просто я терпеть не могу разговоров о погоде. По-моему, это не мужское дело.

— Как вы смотрите на небольшую экскурсию в машинное отделение? Мне со вчерашнего дня хочется взглянуть на технические чудеса, толкающие вперед такую махину, как наш «Президент Артур».

— Не имею ни малейшего желания. В технике я все равно ничего не смыслю. Не отличу котла от поршня.

— Да? Это странно. В записках моего друга инспектора Даффа я прочел, что в отеле Брума вы назвали себя инженером…

— Вы, я вижу, ловкач, — Кин соизволил, наконец, повернуться к стоящему у релинга Чарли. — Не помню, что я там говорил у Брума. Я записок не веду.

— А напрасно. Записки могли бы стать хорошим подспорьем такому неизлечимому лжецу, как вы, мистер Кин. Одним вы говорите, что вы военный, другим, что инженер, а на деле просто любите прислушиваться к тому, что делается за чужими дверями!

— Ха! Можно подумать, что вы этим не занимаетесь!

— Никогда.

— В таком случае из вас никогда не выйдет хорошего детектива. Поверьте человеку, который занимается этим делом достаточно давно и имеет все основания гордиться достигнутым.

— Занимается этим делом? — от удивления инспектор едва не потерял дар речи. — Так вы… Вы работаете в полиции?

— Еще чего! — усмехнулся Кин. — Я работаю на частную компанию в Сан-Франциско. Надеюсь, что вы не станете болтать об этом на каждом углу.

— А, так вы являетесь частным детективом, — наконец, понял Чарли.

— Являюсь, — с вызовом подтвердил Кин. — И не считаю, что мы хоть в чем-то хуже вашей полиции. Говорю вам об этом только для того, чтобы вы не тратили на меня понапрасну свое время. Меня наняли по заказу мистера Спайсера. Похоже, что Ирен успела ему изрядно надоесть, и он мечтает о жене классом повыше. Для развода ему требуются доказательства супружеской неверности. От меня требуется добыть эти доказательства. Точка.

— Ну и как, вас можно поздравить с успехом? — поинтересовался китаец. Его ничуть не растрогала забота Кина о напрасной трате времени. Сыщик ли, инженер или капитан, — этот человек оставался для инспектора Чена прежде всего профессиональным лгуном.

— Успехов никаких. Фиаско, с первого дня до сегодняшнего. Может, потому, что Вивиан подозревает, на кого я работаю, и не желает портить отношения со Спайсером. В любом случае, добрых чувств он ко мне не питает. Как-то пообещал мне шею свернуть, если еще раз увидит меня поблизости от Ирен. А моя шея, знаете ли, мне очень дорога. Я не хочу, чтобы ее сворачивали. Да и какие доказательства супружеской неверности можно собрать, если эта пара только и делает, что устраивает скандалы по пустякам? После той ссоры за бриджем она вообще перестала с ним разговаривать! Я, можно считать остался без работы. Может, возьмете меня в долю? Не пожалеете! Сколько вам светит за поимку убийцы?

— Нет награды выше торжества справедливости, — невозмутимо ответил инспектор.

— Э, о справедливости рассказывайте кому другому! Уверен, что вас с приятелем наняла внучка Дрейка, которая в своем деде души не чаяла. А что если я предложу собственные услуги непосредственно ей? Возьму и скажу, что готов уступить ей свою информацию за половину того, что потребовали от нее вы, а? Что вы тогда запоете? Давайте сговоримся по-хорошему: половина вам, половина мне, и дальше мы работаем сообща!

— Нам не о чем сговариваться, мистер Кин, ни по-плохому, ни по-хорошему, — не скрывая брезгливости, ответил инспектор. — Могу только посоветовать еще раз присмотреться к тому, какое прекрасное сегодня утро. Всего доброго!

— Вы еще пожалеете, что упустили мое предложение, мистер Чен, — бросил ему вслед Кин и снова зажмурился с выражением полного безразличия ко всему происходящему вокруг.

Прошел второй, а затем и третий день плавания. Все внимание Чарли сконцентрировалось на скрытом калькуттской наклейкой ключе, но неутомимый Кашимо раз за разом доносил, что к наклейке никто не прикасался. Некоторое разнообразие в течение событий внесла внезапная идея Макса Минчина устроить для всех участников кругосветного тура прощальный ужин. К некоторому удивлению самого Макса эта идея была встречена с энтузиазмом даже теми, кто поначалу открыто избегал компании недавнего гангстера. Как философски заметил по этому поводу инспектор, «море сближает не только далекие страны, но и далеких людей». Сам инспектор удостоился чести быть приглашенным на ужин лично супругой Макса: Сэди пришла в ужас от мысли, что за столом сядет тринадцать людей и решила, что в качестве четырнадцатого инспектор полиции будет ничуть не хуже любого другого. Макс встретил это решение так, как и положено образцовому супругу.

— В принципе, я ничего против фараонов не имею, — дружески пояснил он инспектору. — Они такие же люди, как все. К тому же в Чикаго я уже устраивал большой прием в честь полиции, и все остались довольны. Смокинг можете не надевать, мистер Чен: я терпеть не могу все эти дурацкие формальности.

— О, меня они тоже не смущают, — заверил его Чарли. — А вот не смутит ли вас, если разговор на вечеринке вдруг зайдет об убийстве?

— Не понял? — озадаченно уставился на него Макс.

— Хочу попробовать, чтобы люди вспомнили о том печальном происшествии в отеле Брума, так сказать, в непосредственной обстановке. Возможно, они сумеют вспомнить что-то такое, о чем предпочли забыть при официальном допросе. Как вы думаете?

— Черт его знает, — протянул Макс. — Вообще-то я предпочел бы не говорить о делах. Их у нас по горло хватит в Америке. Мы с женой хотим, чтобы люди просто повеселились, как следует поели, как следует выпили — вот и все. Но… раз уж вам так необходимо… Никто не скажет, что за столом у Макса Минчина кому-то пытались заткнуть рот. Только учтите: наручники за столом у Макса тоже никому надевать не будут, даже если кто-то действительно сболтнет за выпивкой лишнее. Потом делайте с ним, что хотите, но этот вечер — мой! По рукам, инспектор?

— По рукам, мистер Минчин! — Чарли крепко пожал протянутую ему сильную ладонь.

Стол, за которым не затыкают ртов и не надевают наручников, был накрыт в застекленном кормовом кафе и буквально ломился от бутылок и всевозможных закусок. Гости воздали должное и тому, и другому, но Макс не давал столу пустеть, поминутно гоняя официантов за все новым и новым подкреплением. Смех и шутки не смолкали весь вечер, и это убедило Макса, что ужин проходит под счастливой звездой. Когда подали кофе, он встал.