Стелла Чиркова - Счастье жить

— Нет, я понимаю. Ольга мне сразу не понравилась. Но я не знала, что она так сможет — вот такие гадости про меня писать. Я что, действительно глупая? Или я плохая мать? Или я толстая?

Ася призывала на помощь Жанну или Олю, и они вместе успокаивали бедолагу:

— Ты умная, замечательная мать и совершенно не толстая. Конечно, ты временами наивна, как ребенок, и в модели тебя не возьмут, ты пухленькая, но ты замечательная. Глупые и толстые на телевидении не работают. А плохие матери так не любят сыновей, как ты любишь своего Веника. Поэтому перестань читать базарную хамку, забань ее вместе с друзьями из дневника и успокойся. Разве ты не поняла, что она тебе банально позавидовала?

— Мне? — удивилась Наташа.

— Конечно. Ее передача — скучнейшая из всех нам известных, рейтинги у нее никакие, никто ее не смотрит и не знает. Эту Ольгу никто бы и по имени не запомнил, если бы она на тебя не затявкала. Она плохо работает, плохо выглядит, внешне не ахти, и тут приходишь ты — роза майская, кожа свежая, грудь пятого размера — и тоже с телевидения. Только у тебя на лице написано, что тебя любят и ценят, ты хороший работник и золотая девочка. Конечно, эта горе-ведущая тебя тут же возненавидела до такой степени, что даже Дашу не затравила, хотя Даша наверняка ее тоже раздражала своей юностью и симпатичностью. Почему из двоих она выбрала тебя — непонятно, какие-то личные комплексы. Но уверяю, ты тут ни при чем.

Наташа потихоньку успокоилась, а Инне все объявили бойкот. Кто-то вспомнил, что помогал бывшей коллеге искать героев и посылал своих подруг, кто-то, оказывается, обзванивал для нее нужных людей — короче, Инна ловко сыграла на желании людей помочь приятельнице на новой сложной работе, а отплатила вот так.

Лиза спросила у Жанны:

— Это к вопросу о том, что телевидение в народе считают гадючником?

— Это к вопросу о том, почему у нас мало кто идет работать на федеральные каналы. Хотя опыт уже почти всем девочкам позволяет легко туда устроиться. И зарплата там выше. Но это едва ли не главный аргумент против. Здесь мы семья. Пусть не все одинаково дружат, пусть временами мы ругаемся и кто-то с кем-то неделями не разговаривает, но у нас тут подлостей не делают. Не доносят. Не подсиживают. Не хамят. И таких, как эта ведущая из «Москвички», здесь тоже нет. Здесь мы просто объявим бойкот — и человек сам уйдет, не сработавшись с коллективом. Думаешь, у нас не было дамочек с непомерными амбициями? И не таких видали. Инна — порядочная стерва, поэтому она от нас ушла на федеральный всего через три года работы. Здесь она, кстати, зубы не сильно показывала — понимала, что обломают. А там самореализовывается. Удачи ей, но лично я на федеральный канал не уйду. Лучше здесь попрошу еще одну передачу и буду звездой местного масштаба. Для души полезнее.

Лиза поняла, что ее мама была во многом права. Телевидение она называла бездной порока, а современные передачи — развратом, дьявольскими происками и ужасной гадостью. Так оно и оказалось. А про кабельное мама, наверное, не слышала. Временами Лиза соглашалась с мамой, она просто удивлялась, как здравые мысли сочетались в покойнице с абсолютно дикими, и надеялась, что сама найдет гармонию между верой и жизнью.

В философских раздумьях о душе она побрела на автобусную остановку, споткнулась о пивную бутылку и растянулась на асфальте. К счастью, почти не измазалась, но сильно ушиблась. Одновременно встали проблемы разбитой коленки (промыть-перевязать) и порванных колготок (хотя бы снять, чтобы не сверкать дыркой! Новые, увы, остались в тумбочке на студии). Лиза попыталась для начала сесть поудобнее и осмотреть рану.

— Могу я чем-то вам помочь? — спросил у нее молодой загорелый мужчина, улыбаясь, как в голливудских фильмах.

«Красивый, — подумала Лиза, — странно, что он ездит на автобусе при такой внешности».

— Сударыня?

— Я даже не знаю. Мне, наверное, нужно… в первую очередь…

— Снять колготки? — догадался он, когда Лиза замялась.

— Да. — Лизе было очень стыдно говорить об этом с мужчиной.

— Давайте сделаем так: я ловлю машину до метро, там есть маленькая кофейня. Вы заходите со мной туда, я вас оставляю и иду в аптеку напротив, покупаю перекись и бинт. Приношу — вы обрабатываете рану, и мы спокойно пьем кофе.

— Но…

— В благодарность за мою помощь вы же не откажете в любезности подарить мне полчаса времени и поболтать со мной за чашечкой кофе? Попробую вас соблазнить — в кофейне у метро варят очень вкусный кофе. Как любитель, рекомендую.

«Попробую соблазнить вас, — прокрутилось в Лизиной голове, — о боже, если такой мужчина попробует меня соблазнить, мне бесполезно даже пробовать перед ним устоять. Какой шикарный».

Неожиданный кавалер действительно остановил попутную машину, осторожно помог Лизе устроиться, у метро открыл перед ней дверь, в кофейне что-то прошептал официантке, та улыбнулась и кивнула.

В дамской комнате, снимая колготки и разглядывая коленку, Лиза думала о спасителе.

«Не может быть, чтобы я ему понравилась. Ладно бы еще была при параде, но я сидела на асфальте с дурацким лицом, перекошенным от боли; Лопотала что-то про колготки…»

Лиза уже успела рассмотреть прекрасно сидящую на мужчине одежду, его явно европейский курортный загар, дорогой кожаный портфель (как секретарь, она прекрасно разбиралась в ценах на мужские аксессуары) и удивлялась все сильнее и сильнее. Во-первых, почему без машины? Во-вторых, почему обратил внимание на обычную девушку? В-третьих, почему рвется пить с ней кофе и продолжать знакомство?

В конце концов Лиза решила не торопиться — вдруг он просто дал клятву выручать из беды всех окружающих или ему нужно кого-то дождаться и скоротать время, а она подвернулась под руку?

«Вдруг он не вернется?» — испуганно подумала девушка, быстро сорвала колготки, подкрасила губы, поправила волосы и вернулась в зал. Ее новый знакомый уже пришел. Он протянул ей обещанные медикаменты:

— Я бы с удовольствием помог вам обработать рану, поскольку я профессионал. Но, увы, вряд ли вы пойдете в мужской туалет, а в женском я буду неуместен. Вам придется действовать самостоятельно.

Лиза засмеялась, забрала бинт и перекись и отправилась лечиться.

«Врач, что ли, раз профессионал по ранам? — подумала она. — Даже странно, что врач выглядит как новый русский. Говорят, они бедные, они голодают, им копейки платят».

— Я взял на себя смелость заказать вам кофе на свой вкус и десерт к нему. Если не понравится — не стесняйтесь, выберите другой, — улыбнулся спутник, когда Лиза вернулась в зал.

— А что вы выбрали?

— Латте с коньяком (после стресса) и чиз-кейк. Чизкейк здесь фирменное блюдо, а на латте я самым банальным образом решил получить халяву — у меня есть флаер на две чашки по цене одной.

Его лицо озарилось совершенно мальчишеской озорной улыбкой, и Лиза поняла, что она уже влюблена в этого удивительного человека.

— А вы врач? Простите, как вас зовут?

— Я не врач, я — инструктор по горным лыжам. Меня зовут Александр, лучше Саша.

Иветта посоветовалась со всеми, но поступать решила по-своему — впрочем, она всегда поступала по-своему, иногда удивляя окружающих, а иногда даже пугая. Ей было жалко Диму, забравшего часть вещей с видом побитой больной собаки, она подозревала, что за время жизни у Юры Дима не станет нормально заниматься и провалит конкурс, к которому готовится, но Иветта хотела разобраться с мужчинами.

Она позвонила знакомой-психологу и извинилась:

— Прости, но я не поболтать о том о сем, мне нужен конкретный совет. Я готова за него заплатить.

— Изложи проблему, потом определимся.

Девушка коротко объяснила. Психолог засмеялась:

— С тебя бутылка шампанского и коробка конфет. Сначала проделываешь самое элементарное — визуализацию. А именно — пишешь списки достоинств и недостатков каждого из мужчин. При этом ориентируешься на реальные качества Саши, а не на те сладкие воспоминания, которые ты лелеяла, когда его похоронила. Сядь и вспомни все бытовые мелочи — что тебя раньше раздражало, а что, наоборот, казалось чудесным. То же самое для Димы. Далее, все это отложи — и пообщайся с Сашей. Только постарайся не укладываться с ним в постель сразу же, чтобы не нарушить чистоту эксперимента. И не особо увлекайся романтичными выходами в театры и музеи. Тебе нужно с Сашей разговаривать. Ты сама поймешь, насколько он изменился — и насколько эти изменения совпадают с твоим нынешним мировоззрением. Расскажи ему о том, как ты жила в эти годы, — и посмотри на реакцию. Выводы сделаешь сама. Главное — не обманывай себя. Большинство женщин неправильно выбирают, допустим, из двух женихов, потому что обманывают себя заранее. Имея все данные, они делают неправильный вывод — потому что собирали данные не для правильного вывода, а для самоуспокоения — дескать, вот, я же посмотрела и убедилась, что все именно так, как я заранее решила.